Трагедия парохода Вольтурно
Пассажирский пароход «Вольтурно» погиб 9 октября 1913 г. Этот инцидент достаточно подробно исследован и давно стал хрестоматийным примером в литературе. Трагический случай с этим пароходом поражает драматизмом ситуации, огромной опасностью, которой подвергались люди. Это был выбор между двумя смертями - сгореть заживо или погибнуть в неистовых волнах океана. Здесь сложилось наихудшее положение, когда к одной беде (сильный пожар) присоединилась другая (шторм).
С одной стороны, люди пытались спастись от смерти, с другой - экипажи некоторых кораблей, заботясь о своем благополучии больше, чем о судьбе людей, попавших в беду, не помогли им. Помощь запоздала. Многих можно было спасти при более решительных действиях. Здесь же был проявлен и настоящий героизм спасателей и офицеров гибнувшего корабля.
Известно, что на «SOS» «Вольтурно» откликнулось более десяти судов, которые в условиях сильного шторма спасли 500 с лишним человек. Во многих газетах и журналах Европы и Америки, описывающих трагические события 9 октября 1913 г. в Атлантике, подчеркивалась особая заслуга в спасении пассажиров и экипажа «Вольтурно» русских моряков, находившихся на пароходе «Царь». Сообщалось, что именно они первыми спасли на шлюпках 102 человека с горевшего английского судна.
Грузо-пассажирский пароход «Вольтурно» был построен в 1906 г. в Шотландии на верфи «Фай-ерфилд» по заказу «Канадской Северной пароходной компании». Он имел валовую вместимость почти 3600 т, длину 130 м, ширину 13 м и глубину трюма 7 м. Паровая машина сообщала судну скорость 13 узлов. Сразу после испытаний приписанное к лондонскому порту судно было зафрах-. товано фирмой «Ураниум Стимшип К°» и стало перевозить эмигрантов из портов Северной Европы в Америку.
2 октября 1913 г. в Роттердаме «Вольтурно», приняв на борт 564 пассажира и груз, вышел в очередной рейс в Нью-Йорк. Большую часть пассажиров составляли эмигранты из Польши, Сербии, Румынии и России, направлявшиеся в Америку. Эмигранты размещались на твиндеках четырех трюмов парохода, более богатые пассажиры - в каютах на спардеке. Пароходом командовал Фрэнсис Инч, 34-летний капитан из Лондона. Офицеры и команда были представителями почти всех европейских стран.
Первую неделю погода не благоприятствовала плаванию «Вольтурно». Дул сильный норд-ост, временами переходящий в 7-8-балльный шторм. Из-за ветра и дождя эмигранты вынуждены были находиться в твиндеках.
9 октября в 6 ч 50 мин тревожный стук в дверь каюты разбудил капитана Инча. Старший помощник Миллер доложил: «Сэр, вставайте немедленно! В первом трюме сильный пожар».
Прибежав на мостик, Инч приказал сбавить обороты машины и повернуть судно кормой к ветру, чтобы пламя, которое вырывалось из носового трюма, относило к баку.
Первым обнаружил пожар молодой немец из Ростока Фридрих Бадтке. Проходя рано утром по палубе, он заметил, что из-под брезента люкового закрытия первого трюма струится желтый дым и наружу пробиваются языки пламени. Бадтке побежал в сторону ходового мостика и крикнул вахтенному офицеру, что судно горит. Вахтенный штурман послал на бак матроса. Когда тот подошел к трюму, чтобы проверить, что произошло, внутри раздался сильный взрыв. Люковые крышки были сорваны, дым вперемежку с пламенем повалил сильнее, трюм пылал… Огонь распространялся настолько быстро, что спавшие на твиндеке пассажиры с трудом выбрались по трапам на палубу. В пламени погибли трое взрослых и один ребенок, многие получили сильные ожоги.
Капитан Инч незамедлительно объявил тревогу, приказав обоим радистам быть на своих местах и запросить все суда, находящиеся поблизости. Капитан «Вольтурно» прекрасно понимал ситуацию: норд-ост 8 баллов, пылающий трюм, на борту более 600 человек и груз… Самое главное - груз. Вот, что находилось на «Вольтурно»: 360 бочек с нефтью, 127 бочек и 287 стеклянных сосудов с химикатами, 1189 кип торфяного мха, кипы джута, машинное масло, рогожная тара (мешки), пенька, окись бария и джин.
Капитан в душе проклинал себя за то, что согласился в Роттердаме принять вместе с пассажирами огнеопасный груз. Ведь они сидят на пороховой бочке, которая может взорваться в любую минуту.
Языки пламени уже лизали спасательные деревянные плоты, укрепленные позади бака. По приказу капитана начальник радиостанции парохода Седдон передавал в эфир азбукой Морзе: «SOS, SOS! Пароход “Вольтурно”. Координаты: 49°12′ нордовой, 34°51′ вестовой. Сильный пожар в носовой части. Пылают два трюма. Необходима немедленная помощь». Это сообщение было передано в эфир несколько раз.
Ответ на призыв о помощи пришел почти сразу. Не прошло и 20 минут, как второй радист «Вольтурно» Христофер Пеннингтон принял радиограмму с германского парохода «Зейдлиц». В ней говорилось, что немецкое судно находится от «Вольтурно» в 90 милях и спешит на помощь. Еще через несколько минут пришел ответ от английского лайнера «Кармания». Он сообщал, что находится в 79 милях от «Вольтурно» и идет на помощь на предельных оборотах. В течение часа радиостанция горящего парохода получила еще девять сообщений от судов, которые приняли сигнал о помощи.
Тем временем капитан Инч, распорядившись раздать всем пассажирам спасательные жилеты, со вторым штурманом Эдвардом Ллойдом и матросами руководил тушением пожара в трюме. Не помогли ни углекислотные огнетушители, ни система паротушения. Единственное, что осталось сделать Инчу, - это пустить в трюм пожарные рукава и дать в них под давлением воду. Но не прошло и 2 минут, как в трюме раздался взрыв. Через считанные секунды произошел еще один, на этот раз более сильный. Если бы после первого взрыва тушившие пожар моряки не отошли в сторону кормы, из них никто не остался бы в живых. Второй взрыв был настолько сильным, что сорвало котелок главного путевого компаса. Телеграф вышел из строя, а правая рулевая машина сломалась. Центральный пассажирский салон и лазарет также получили повреждения. Пламя стало относить в сторону кают. С помощью аварийного рулевого привода Инчу удалось развернуть судно кормой к ветру и с помощью струй воды из двух брандспойтов предотвратить возгорание ходового мостика и передней части спардека. Тем не менее огонь уже охватил одну треть парохода. Обитатели твиндеков первых двух трюмов, спасая свою жизнь, бросились на палубу, ломая двери и разбивая иллюминаторы кают. Время от времени в глубине носовых трюмов раздавались взрывы и над палубой, заливаемой волнами, полыхало пламя. Но капитан «Вольтурно» продолжал отчаянные попытки погасить пожар. Получив несколько страшных ожогов, он приказал матросам раскатать перед спардеком все имеющиеся пожарные рукава и направлять струи воды в горевшие трюмы. Когда матросы, боясь погибнуть от взрывов, отказались повиноваться, Инч достал револьвер. Теперь они вынуждены были подчиниться. Продолжалась борьба с огнем… Это, видимо, спасло положение. Пламя удалось сбить, и огонь отступил, но только на время.
Капитан, офицеры и команда «Вольтурно» знали, что на помощь им идут несколько судов. Осталось продержаться каких-нибудь 4–5 часов. Но этого не знали пассажиры. Они в панике искали спасения на корме парохода. Там возникла такая давка, что стоявшие ближе к борту буквально были вытеснены за борт. В бушующие волны падали женщины и дети. Так погибло около десятка человек, а толпа продолжала прибывать. Люди, боясь погибнуть от взрывов в каютах и коридорах спардека, искали спасения на открытой кормовой палубе. Казалось, прекратить эту давку невозможно. В это время судовой повар, отличавшийся гигантским ростом и могучим телосложением, сумел громким голосом перекричать толпу и шум шторма. Его поняли, и люди на время успокоились. Тех, кто продолжал паниковать и будоражить толпу, повар быстро «вразумил» веслом.
Несмотря на все старания и самые отчаянные попытки, команда «Вольтурно» не смогла осилить стихию огня. Краска на палубе и бортах давно выгорела, корпус парохода в отдельных местах вспучился, в других - просел и прогнулся. От сильного жара лопнули стальные канаты, удерживающие мачту, на которой была закреплена радиоантенна. Она угрожающе раскачивалась.
- Если мачта рухнет, - сказал капитану второй штурман Эдвард Ллойд, - наша песенка спета, мы останемся без связи.
Смельчаков лезть на такую высоту во время 8-балльного шторма, да еще над горящим трюмом, среди матросов не нашлось. Второй штурман Ллойд, будучи человеком смелым и решительным, сам полез на мачту, чтобы закрепить стеньгу. Укрепив блок и пропустив через него трос, он спустился на палубу. Затем снова поднялся и укрепил второй блок с другого борта. Когда штурман спускался на палубу, пароход на волне сильно качнуло, Ллойд ударился о мачту, с высоты 4 метров упал на палубу и повредил позвоночник…
Судовые часы показывали 8.30. Пламя в носовых трюмах едва начало стихать, когда на палубе появился покрытый ожогами второй механик Малкомсон и доложил капитану: «Пламя перекинулось в бункеры. Мы не можем сбить его из-за газа. Подача угля к топкам прекращена».
Это означало, что давление пара в котлах упадет и машина остановится. Если это случится, пламя перекинется на спардек, а потом на ют. К этому времени в бункерах «Вольтурно» оставалось 400 т угля. Кочегары смогли перевезти на тачках к топкам лишь 6 т. По расчетам старшего механика Роберта Дюуора, этого более чем скромного запаса могло хватить для поддержания минимального давления в котлах примерно на 5 часов.
Огонь постепенно продолжал отвоевывать у людей и без того ограниченное жизненное пространство. Большая часть судовых помещений была заполнена едким дымом, палуба раскалилась настолько, что человек, даже обутый, с трудом мог стоять на ней. Более всего при сложившихся обстоятельствах капитан Инч боялся паники среди 600 пассажиров. Она начинала возрастать по мере увеличения пламени над носовыми трюмами парохода. Кто-то пустил слух, что в носовой части парохода борта прогорели и судно с минуты на минуту затонет. Послышались крики: «Спускайте шлюпки!» Снова началась страшная давка.
Не дожидаясь разрешения капитана, пассажиры стали самовольно стаскивать со шлюпок брезент и занимать в них места. Как спустить шлюпки и пользоваться талями, эмигранты не знали.
Видя, что толпу, охваченную паникой, от шлюпок не отогнать, капитан Инч вынужден был отдать приказ спускать их на воду. С большим трудом матросам удалось восстановить порядок. Командование шлюпкой № 2, которую спускали первой, Инч поручил старшему помощнику Миллеру. В нее поместили 22 женщины с детьми, несколько стюардесс, старшего стюарда, гребцов из числа палубной команды и старшего рулевого. Шлюпка, едва коснувшись воды, неожиданно накренилась под углом почти 90 градусов, и все, кто в ней находился, оказались в воде. С палубы парохода видели, как Миллер с матросами пытались поставить ее на ровный киль. Это удалось, и они стали спасать тех, кто держался на воде. Через несколько минут ветер и волны отнесли шлюпку в сторону, и она скрылась из виду. Больше о ней ничего не известно.
Вторая шлюпка, которую спускали на воду, имела № 6. В ней находилось около 40 пассажиров и несколько матросов. Спуск ее прошел удачно. Однако при 9-балльном шторме ее не смогли удержать близ «Вольтурно». Вскоре, как и шлюпка № 2, она скрылась из виду и пропала без вести. Шлюпка № 7 правого борта, до отказа заполненная пассажирами и управляемая шестью матросами, удачно была спущена на воду, но, как только отдали тали, ее отнесло под корму. На очередной волне высотой почти 10 метров пароход, опускаясь с гребня, кормой навалился на шлюпку и подмял ее под себя. Ни одного человека спасти не удалось.
Шлюпку № 12 спускали сами пассажиры. Она была в трех метрах от воды, когда были отданы носовые тали. Шлюпка повисла вертикально на кормовых талях, все находившиеся в ней упали в воду и погибли в волнах.
Спасатели тем временем уже были на подходе. Радиостанция «Вольтурно» держала непрерывную связь с несколькими спешившими на помощь судами. В 12 ч 30 мин среди волн на фоне свинцовых туч показался лайнер «Кармания». Приняв сигнал бедствия, его капитан Джеймс Барр приказал удвоить вахту кочегаров и развить предельный ход. С 16 узлов скорость была увеличена до 20,9. Радиостанция «Кармании», которая была намного мощнее радиостанции терпящего бедствие парохода, непрерывно ретранслировала его «SOS» и принимала сообщения, полученные с других откликнувшихся на призыв о помощи судов.
Капитан Барр подвел огромное судно длиной 185 м на расстояние 100 м от борта горящего парохода, вывалил за борт шесть спасательных шлюпок, несколько штормтрапов, приготовил спасательные круги. Капитан «Кармании» надеялся, что пассажиры «Вольтурно» будут спасаться вплавь и он сможет поднять их на борт. Но с палубы горящего парохода прыгнуть в воду никто не рискнул.
Шторм усилился, высота волн достигала 10 метров. «Кармания» медленно кружила вокруг обреченного парохода. Один раз она прошла в 15 метрах от кормы «Вольтурно», но по-прежнему никто из стоявших на его палубе не рискнул прыгнуть в холодную пучину. Наконец капитан Барр решил спустить на воду одну из своих шлюпок. Он поставил лайнер с наветренной стороны от «Вольтурно» и приказал старшему помощнику Гарднеру с девятью матросами спустить шлюпку и спасать пассажиров. Но пока шлюпка достигла воды, горящий пароход отнесло ветром на 300 метров. Позже один из матросов, бывший с Гарднером в шлюпке, писал: «Огромные волны не позволяли нам продвинуться вперед. Одна высокая волна накрыла нашу шлюпку и унесла семь весел. У нас осталось три весла, одно из которых было сломано. Мы не могли теперь двигаться ни вперед, ни назад. Шлюпку беспрестанно заливало. Старший помощник отдал плавучий якорь и стал ждать помощи «Карма-нии». Она подошла к нам и буквально навалилась на нашу шлюпку. Капитан Барр крикнул с мостика в рупор: «Черт с ней, со шлюпкой! Спасайтесь сами!» После двух часов борьбы с волнами у нас уже не было сил подняться на борт по свисавшим вдоль борта шкентелям и штормтрапам, нас на концах втащили на борт».
После неудачи со шлюпкой капитан Барр сбросил на воду шесть деревянных спасательных плотов, рассчитывая, что ветром их отнесет к борту «Вольтурно». Но он просчитался в своем маневре. «Вольтурно», израсходовав весь уголь, не имел хода, и плоты прошли мимо.
В 15.30 к месту разыгравшейся трагедии подошел немецкий пароход «Зейдлиц». Его капитан Хагенмейер приказал спустить на воду шлюпку и начать спасение людей с «Вольтурно». Но не успела шлюпка пройти и 200 метров, как была наполовину затоплена водой и с трудом вернулась к пароходу. Через час на помощь подошел немецкий лайнер «Гроссер Кюрфюрст». Своих шлюпок на воду он не спускал, видимо, ожидая улучшения погоды. Потом прибыл бельгийский пароход «Кро-онланд». Шестнадцать моряков обратились к капитану Крейбохому с просьбой разрешить им идти на шлюпке к «Вольтурно». Один из этих добровольцев потом писал: «Было очень сильное волнение, и нам казалось, что шлюпка вот-вот затонет и все мы погибнем в волнах. Мы довольно близко подошли к “Вольтурно”, но не сумели снять кого-либо из толпившихся на корме людей. С большим трудом мы вернулись назад».
В 16.00 положение на «Вольтурно» стало критическим. Пожар в носовых трюмах бушевал по-прежнему, борта парохода раскалились до вишневого цвета, судно было окутано белым дымом, который норд-остом относило в сторону бака. Невзирая на ухищрения старшего механика Дюуара на как можно больший срок растянуть 6 т угля, его теперь едва хватало, чтобы сохранить в котлах минимальное давление пара для вращения главной машины.
Капитан «Вольтурно» передал по рации всем судам: «Подойдите немедленно! Судно может затонуть каждую минуту. Корпус сильно деформируется». Наблюдавшие агонию «Вольтурно» пароходы немного приблизились, но ни одна шлюпка не была спущена на воду. И хотя полдесятка спасателей со всех сторон окружили горевший пароход, они фактически не могли оказать помощи. «Вольтурно» по-прежнему оставался один на один со стихией…
Капитан Инч все время находился в движении. Он руководил тушением пожара, вел переговоры по радио с судами, успокаивал потерявших всякую надежду пассажиров. Сам он уже не раз во время взрывов был на волосок от смерти, у него обгорели волосы, брови и ресницы, лицо изуродовали волдыри ожогов, капитанская форма была изодрана в клочья и покрыта сажей, подошвы ботинок прогорели. Чтобы приблизить час спасения пассажиров, Инч придумал, как он сам позже говорил, «демонстрационный ход». Он решил наглядно показать, что в умелых руках судовая спасательная шлюпка может выполнять свою функцию даже при 9-балльном шторме. Но кто будет командовать шлюпкой? Инч оставить горящее судно с людьми, безусловно, не мог. Старпом и боцман погибли. Третий штурман, хотя и был отличным навигатором, для управления шлюпкой при таком шторме не имел достаточного опыта. Остался только Эдвард Ллойд, который закрепил стеньгу и, сорвавшись с беседки, упал на палубу… Но бравый штурман, невзирая на полученную травму, сам вызвался командовать шлюпкой. Из двух десятков добровольцев Ллойд выбрал самых опытных и сильных гребцов - матросов Олсена и Янгковиста, стюарда Рейзевица и кочегара-индийца Противакшу Басу. Вместо большой спасательной шлюпки второй штурман предпочел 7-ме-тровый рабочий вельбот.
Моряки «Вольтурно» приступили к спуску вельбота на воду. Это была очень ответственная операция. Когда расстояние от днища вельбота до гребня очередной набежавшей волны составило 2 метра, Ллойд разобщил кормовые тали и через полсекунды - носовые. Удар днищем о воду получился скользящим, и вельбот остался цел. Мгновенно вставив весла в уключины, моряки вовремя успели миновать качающийся на волне борт парохода и отойти в сторону. Вот что писал об этом очевидец Вилли Рейзевиц: «Ллойд управлял вельботом и пытался освещать путь маленьким электрическим фонариком. Это была тяжелая схватка с морем. На днище мы положили несколько одеял, чтобы выкидывать их по мере того, как они впитают воду. Но все равно волны заливали нас, одному человеку приходилось непрерывно вычерпывать воду со скоростью, на которую он был способен. Мы подошли к борту “Гроссера Кюрфюрста”. Силы наши иссякли. Нас на концах подняли на палубу. Последним покинул вельбот второй штурман Ллойд. Как только его подняли, вельбот затонул. Ллойд сказал: “Ничего, мальчики! Мы добрались сюда и доказали, что можем сейчас использовать шлюпки. Мы выполнили приказ капитана. Теперь я уверен, что капитаны всех этих судов что-нибудь предпримут для спасения женщин и детей”». С «Кюрфюрста» по радио передали на «Вольтурно»: «Ваш второй штурман Ллойд и четыре человека прибыли благополучно».
Однако второй штурман «Вольтурно» ошибся. Хотя все капитаны стоявших наготове судов видели, что на вельботе спаслись пять человек, шлюпок на воду никто не спустил. В 19.20 «Гроссер Кюрфюрст» радировал «Вольтурно»: «Море еще не спокойно, чтобы эвакуировать ваших пассажиров. Ждем рассвета». В это время на борту «Вольтурно» творилось что-то ужасное. Корпус парохода и его водонепроницаемые переборки оказались на редкость прочными: раскаленное во многих местах докрасна судно отказывалось тонуть. Пароход сейчас походил на гигантскую плавающую жаровню или плавающий среди бушующих волн огромный костер. Пассажиры и экипаж «Вольтурно» чувствовали, что им не дождаться рассвета. Корпус судна все раскалялся, невозможно было стоять на железной палубе. Подошвы начинали тлеть. Людям все время приходилось переступать с места на место, выбирая те части палубы, которые захлестывала вода. Шторм в какой-то степени облегчал страдания обреченных на мучительную смерть людей. На корме «Вольтурно» слышались стоны обожженных, плач и вопли женщин, крики детей. Некоторые эмигранты, не выдержав мучений, предпочли попытать счастья. Они прыгали за борт и пытались доплыть до ближайших пароходов.
Они считали, что легче умереть среди волн, чем сгореть заживо на этой плавающей жаровне.
Люди поодиночке и группами начали прыгать за борт, пытаясь плыть туда, где в ночи маячили корпуса пароходов. Но что мог сделать человек в одежде с жестким пробковым жилетом? Ветром его быстро относило в сторону от того места, куда он пытался плыть, и те, кто с палубы следил за ним, теряли его из виду. Вплавь спастись удалось немногим.
В следствии по делу гибели «Вольтурно» не говорится ничего о температуре воды. Какова она была в тот октябрьский день 1913 г.? Неизвестно, но можно предположить, что не выше 15 градусов по Цельсию. Во всяком случае некоторые пассажиры, которые спаслись с «Вольтурно» вплавь, продержались на воде несколько часов. Эмигрант из России Герман Ремер писал: «Видя трагедию со шлюпками, которые разбивало о борт парохода, я не выдержал и прыгнул в воду. Вода как-то освежила меня, и я уже не слышал страшных криков женщин и детей. Вскоре я стал слабеть и окоченел. Мне посчастливилось схватиться за свисавшую с борта парохода веревку. Ожидая спасения, я держался за нее семь часов».
Поздним вечером на помощь горящему «Вольтурно» подошло еще несколько судов - французский лайнер «Ла Турень», американский транспорт «Миннеаполис», английский пароход «Девониан», американский пароход «Раппаханнок» и грузо-пассажирский пароход «Русского восточноазиатского общества» «Царь».
Пароход «Царь» построили в 1912 г. В том же году он совершил свой первый рейс из Либавы в Нью-Йорк с заходом в Копенгаген и Роттердам. По тем временам это было современное судно в 6516 per. т, длиной 150 м и шириной 18 м. В каютах и на твиндеках четырех трюмов могло разместиться 1000 пассажиров. Паровая машина мощностью 5600 лошадиных сил, работавшая на два винта, обеспечивала ход в 15 узлов. Пароход «Царь» отличался хорошим внешним видом, там была хорошо подобранная команда.
Когда радиостанция «Царя» приняла «SOS» «Вольтурно», его капитан Я. Смилтниек принял решение изменить курс и идти на помощь. От места разыгравшейся трагедии пароход находился примерно в 150 милях.
Шлюпки с «Царя» начали спускать, как только он подошел к «Вольтурно». Вот что рассказал в 1962 г. один из участников тех событий Яков Николаевич Земтур, бывший старший помощник парохода «Царь»: «Когда мы подошли к месту катастрофы, вокруг горящего парохода стояло восемь или девять больших судов и все мы, конечно, несказанно удивились, когда увидели, что никто по-настоящему не пытается помочь гибнущим людям. Капитан Смилтниек был решительным человеком. Не колеблясь, он отдал приказ спустить на воду шлюпку. Заметив наши приготовления, капитан французского судна немедленно прислал радиограмму, в которой назвал это «безумием». Не помню точно, что ответил наш капитан, но суть радиограммы была такова: нет большего преступления, чем равнодушно взирать на гибель людей. Как давно все это было! А я и сейчас вижу перед собой лица спасенных женщин и детей. Помню, один мальчик, прыгнувший в шлюпку с трехметровой высоты, судорожно обхватил ручонками шею матроса Калтыня и все целовал, целовал его, обливаясь слезами».
Я. Земтур возглавил командование первой шлюпкой, которая отошла от борта «Царя», чтобы снять людей с пылавшего парохода. Другими шлюпками командовали второй штурман Я. Саул-слей и третий штурман А. Яновский. Сделав во время 9-балльного шторма ночью несколько отчаянных рейсов, моряки русского парохода сняли с «Вольтурно» 102 человека.
Пример парохода «Царь» побудил команды других пароходов оказать помощь пострадавшим. С горящего парохода были сняты остальные пассажиры. Было спасено 523 человека, погибло свыше 100.
Увидев, что русские успешно спасают на своих шлюпках людей с «Вольтурно», капитаны других пароходов наконец приступили к реальным действиям. От лайнера «Гроссер Кюрфюрст» отошла шлюпка с восемью гребцами-добровольцами под командованием второго штурмана Карлсбурга.
В своем отчете немецкий офицер писал: «Когда мы подошли к “Вольтурно” на расстояние длины одного корпуса судна, на нем произошел взрыв. Он вывел радиостанцию “Вольтурно” из строя. Последняя радиограмма капитана Инна была: “Всем судам. Ради бога, спасите пассажиров! Почему не можете послать шлюпки? Ради бога, сделайте хоть что-нибудь!”».
В 5.30 утра, в пятницу, эскадра спасателей пополнилась еще одним судном. Прибыл американский танкер «Наррагансетт». Когда он принял сигнал «Вольтурно» о помощи, расстояние между судами составляло 230 миль. Он подошел на помощь последним. Его капитан Харвуд поставил судно с под ветра от борта «Вольтурно» и приказал откачать в море 30 тонн невоспламеняющегося смазочного масла. Не имевший хода и потерявший управление «Вольтурно» приблизился к огромному пятну масла, разлившегося по поверхности океана. В этом месте ветер уже не срывал верхушки с гребней волн. Дело у спасателей пошло успешнее. За три с половиной часа с «Вольтурно» сняли оставшихся людей. Теперь в спасении участвовали шлюпки не только «Царя», но и всех подошедших на помощь пароходов, всего 35 шлюпок. Хотя спасение обошлось без человеческих жертв, были раненые среди спасателей.
Кормовая часть теперь уже тлевшего парохода настолько накалилась, что люди не могли выдержать этой пытки и бросались в воду. Когда шлюпка французского лайнера «Ла Турень» встала под подзором кормы «Вольтурно», в нее начали в панике прыгать перенесшие страшный кошмар люди. Спасая свою жизнь, они старались попасть в шлюпку. Несколько французских моряков получили увечья.
Не обошлось и без драматических эпизодов. Вот два из них. В трех метрах от борта «Вольтур-но» стояла шлюпка английского парохода «Дево-ниан». С горевшей палубы одна эмигрантка бросила морякам в шлюпку спеленатого и завернутого в одеяло грудного ребенка. Женщина промахнулась: ребенок упал в воду между шлюпкой и бортом парохода, который в это время понесло ветром на шлюпку. Матрос «Девониана» Хейзелвуд нырнул в воду, достал ребенка и забрался с ним в шлюпку буквально за 3–4 секунды. Он успел вынырнуть между шлюпкой и бортом парохода, когда расстояние между ними составляло 1 метр. Капитан Инч, на глазах которого все это произошло, позже писал: «Это было самое быстрое действие человека, которое я когда-либо видел».
С одной из шлюпок парохода «Кроонланд» на палубу поднимали пятилетнего мальчика Фролка Гроссмана. В спешке матросы неправильно завязали вокруг его груди узел. Когда ребенка подняли до половины высоты борта парохода, петля съехала с груди и мальчик повис вниз головой. Каждую секунду он мог выскользнуть из петли и упасть в воду или разбить себе голову о стальной борт парохода. Неожиданно из угольного бортового отсека высунулась грязная черная рука и втащила ребенка внутрь. Это кочегар, случайно заметив происходившее, пришел на помощь.
На рассвете 10 октября океан перестал бушевать, волнение уменьшилось до 7 баллов.
«Вольтурно» представлял собой обгоревший стальной скелет. Все дерево на нем выгорело дотла, металл покоробился. Из спардека и трюмов все еще валил густой серый дым. Казалось невероятным, что на борту еще остаются люди.
В 9.30 утра последним покинул судно капитан Инч. Его поджидала шлюпка с «Кроонланда». Не обращая внимания на боль от ожогов, с изуродованным лицом, он спокойно передал матросам в шлюпку связку судовых документов, взял под мышку свою собачонку и спустился в шлюпку.
Спасенные пассажиры и экипаж «Вольтурно» были доставлены в порты назначения тех судов, на которые они попали. Пароход «Царь» доставил спасенных в Роттердам.
Поскольку в спасении людей с «Вольтурно» принимали участие моряки шести стран, события, происшедшие в Атлантике 9-10 октября 1913 г., всколыхнули весь мир. В течение многих дней газеты и журналы Европы и Америки печатали отчеты следственных комиссий и рассказы очевидцев катастрофы.