Эрдоган и Путин: Вместе или порознь?

Кремль посылает Анкаре сигналы, что ссориться не намерен

На пресс-конференции Владимир Путин, как всегда, много говорил о международной повестке: вспомнил ситуацию в Донбассе, Евросоюзе, на Ближнем Востоке. Но, пожалуй, больше всего упоминаний от него удостоилась Турция и лично президент Реджеп Эрдоган.

Отреагировали на это, разумеется, турецкие издания... а заодно и Госдепартамент. В день пресс-конференции Путина состоялись телефонные переговоры госсекретаря Майка Помпео и министра иностранных дел Турции Мевлюта Чавушоглу. Обсуждали американские санкции против Анкары, введенные из-за поставок российских систем С-400.

Госдеп даже официально подтвердил: конечная цель санкций – удар не по Турции, а по России, которой американцы хотят помешать получать доходы и влияние.

Об отношениях двух стран «Свободна пресса» расспросила старшего научного сотрудника НИИ стратегических исследований, профессора Дениса Миргорода.

«СП»: – На пресс-конференции Владимир Путин неожиданно много говорил про Реджепа Эрдогана и Турцию. Скажем, ставил ее в пример развития туризма. Но тогда возникает резонный вопрос: а почему мы тогда раньше не могли дать толчок развитию собственного туризма, зато открыли границу для наших туристов, едущих в Анталию. Разве не противоречие?

– Во-первых, мы говорим о массовом отдыхе, который в основном касается поездок на море. Будем честны: Россия пока не способна в полном объеме удовлетворить запросы населения в этом направлении, как по количеству туристических кластеров, так и по их качеству.

С входом Крыма в состав РФ частично мы устранили количественные пробелы, но должны нагонять в области качества. Отдых внутри России должен быть ощутимо дешевле заграничного.

В этих условиях наиболее очевидный вариант – Турция с ее развитой инфраструктурой и широким выбором. Еще был Египет, но после известных событий неизвестно, когда российский турист начнет массового туда возвращаться.

То есть, открытие границы связано, в том числе, и со стремлением избежать недовольства среди российского населения с ограничением выбора. Плюс, на мой взгляд, развитие туризма в России невозможно без внешней естественной конкуренции. Различные искусственные препоны никак не будут способствовать прогрессу в этой сфере, а лишь лишат внутрироссийский туристический бизнес стимула к совершенствованию, что, в конечном счете, является стратегической задачей нашего государства.

Во-вторых, если брать международно-политический аспект, наши туристы в Турции – это инструмент экономического влияния на Анкару. Была надежда, что такое влияние будет усилено газовыми проектами, но последние решения турецкого руководства по отказу от закупок российского газа подтверждают важность туристического влияния РФ на Турцию и ее руководство. Ограничения в этой сфере уместно приберечь на случай более существенных противоречий между нашими странами.

Таким образом, противоречий в заявлениях нашего президента по этому вопросу, на мой взгляд, нет.

«СП»: – Президента на пресс-конференции спрашивали и об оценке роли Турции в Карабахской войне. Путин заявил: «Позиция Турции основана на том, и это публично заявлено, что Турция защищала, как они считают, правое дело Азербайджана, а именно, возврат территорий, которые были оккупированы в ходе боестолкновений в девяностых годах».

При этом Путин не стал повторять, скажем, заявления Макрона о прямой поддержке Турцией наемников в Карабахе. Да и вообще, в отличие от европейских лидеров, он оказался куда более сдержан в оценке Эрдогана, несмотря на куда большее количество противоречий между Россией и Турцией. Как вы думаете, почему?

–  Мое мнение: Эрдоган, несмотря на многие его решения, идущие в разрез с нашими национально-государственными интересами, является удобной политической фигурой для Москвы. Он понятен, к нему привыкли, может быть, даже научились его прогнозировать.

Также он может восприниматься Кремлем как один из немногих лидеров, который реально независим от Запада, хотя это очень дискуссионный вопрос.

Наконец, текущая внутриполитическая обстановка в Турции говорит о том, что на смену Эрдогану там могут прийти однозначно прозападные элиты или элиты, которые еще больше склонны к идеям ревизионизма. Слова Путина, полагаю, можно трактовать, как сигнал о, по крайней мере, временном взаимопонимании между лидерами по ряду вопросов.

«СП»: – Путин на пресс-конференции позитивно высказался об Эрдогане: «Это человек, который держит слово, мужчина. Он хвостом не виляет. Если он считает, что это выгодно для его страны – он идет до конца». В принципе, подтверждает то, о чем вы говорите: для Путина принципы Realpolitik превыше всего?

– Для многих удивительно, что после крайне тревожных для российско-турецких отношений многочисленных инцидентов наш президент высказывается в таком ключе, но интересы государства, необремененные сиюминутными желаниями, стоят выше всего.

Турция – игрок, с которым нужно считаться, и интересы которого следует учитывать, ровно, как и она должна учитывать интересы России. И заявления Путина есть ни что иное, как поиск баланса интересов и трансляция этого желания на широкую аудиторию.