Прелести неолиберализма: во Франции заговорили о невыносимых условиях жизни в стране

Известный французский журналист заявил, что его страну делают непригодной для жизни, и динамика уровня преступности подтверждает его правоту

На страницах LE FIGARO появился материал журналиста Ивана Риуфоля «Как спасти Францию от упадка». В нем обозреватель старейшей французской газеты поднимает вопросы, которые волнуют многих из его соотечественников, но о которых под прессингом неолиберальных элит считается «неприличным» говорить.

«Франция Жискара? Её больше нет. Двух поколений хватило на то, чтобы ее не стало. Никогда еще мутация не была такой быстрой», - констатировал Риуфоль.

По его словам, до 1980-х у французов были общие ценности. При этом «новые французы», прибывавшие из-за границы, их быстро принимали.

«Сорок лет: вот сколько понадобилось на то, чтобы начать заменять один народ другим», - заявляет Риуфоль. И новая Франция, по его словам, стала для многих непригодной для жизни.

«Насилие повсюду - это подготовка к внутренней войне», - полагает он.

По его мнению, сейчас во Франции образуется альянс деструктивных сил, для которых «хороший полицейский – это мертвый полицейский». При этом президент Эммануэль Макрон заигрывая с меньшинствами создает удобный для них «виктимизирующий» дискурс. Он публично рассказывает о том, как тяжело живется во Франции тем, у кого цвет кожи отличается от белого. И провоцирует тем самым социальное напряжение. «В мультикультурной Франции расизм видится по поводу и без повода», - отмечает Риуфоль.

Журналист считает, что граждане должны взять в свои руки собственную судьбу и что восстановление демократии во Франции связано с эффективным контролем над миграцией.

Высказывания Риуфоля можно было бы списать на эмоции. Но есть одно большое НО.

В последнее время во Франции наблюдается серьезный рост уровня преступности.

2019 год показал рост количества случаев нападений и избиений на 8%, а изнасилований – на 12%. И это при том, что годом ранее количество аналогичных преступлений выросло примерно на столько же. Уровень убийств во Франции подскочил за год примерно на 8,5%. Количество фактов мошенничества увеличилось на 11%, а краж – на 3%.

Итоговых данных по 2020 году пока нет, но предварительные отчеты правоохранительных органов свидетельствуют о том, что уровень насилия во Франции продолжает расти. Существующая динамика – худшая за несколько десятилетий.

При этом ориентированные на официальный Париж либеральные СМИ вроде RFI всеми силами «замыливают глаза» своей аудитории, рассказывая о том, что принципиального роста преступности во Франции якобы нет, а статистика изменяется якобы потому, что полиция принимает во внимание новые виды нападений, которые раньше находились «ниже учетной планки». Такие объяснения рассчитаны на очень наивных людей. Объяснять годовой рост количества нападений и убийств на 8% одним лишь изменением методики подсчета – просто трагикомично.

Сам по себе факт подобных неуклюжих манипуляций в государственных СМИ свидетельствует о том, что власти прекрасно осознают наличие проблемы и отчаянно пытаются уйти от ее обсуждения. И это – прямое указание на правоту Риуфоля.

Даже RFI вынуждено признавать некоторые тревожные тенденции, которые статистическими погрешностями никак не объяснить. Например – рост количества нападений на пожарных. В 2019 году их произошло 3411. Некоторые жители Франции не могут отказать себе в удовольствии бросить в спасателя камень или плюнуть в него. Государственные СМИ толерантно умалчивают о «портрете» нападающих, но при желании его легко себе представить…

Нужно подчеркнуть – французские консерваторы совершенно далеки от расистских идей и ничего не имеют против темнокожих сограждан. Но они недовольны тем, как власти страны относятся, во-первых, к французской культуре, а во-вторых, к самой процедуре принятия приезжих во французское общество.

За примерами «самобичевания» далеко ходить не надо.

Недавно государственное радио Франции отказалось запускать в эфир рекламу благотворительной организации только потому, что в ней звучало слово «христианский». Ранее транспортный концерн RATP потребовал убрать его же с рекламных афиш.

При этом очевидно, что заикнись на радио или в транспортном концерне об отказе от рекламы расовых или сексуальных меньшинств – их просто разорвали бы в клочья.

Французов научили каяться, стыдиться быть собой и считать неприличной собственную культуру.

К чему это приводит?

На практике во Франции, как и во многих других западных странах, просто перестает существовать какая-либо цельная культура в принципе. Местная – теряется, как нечто постыдное. Но та, которую теперь приносят в страну мигранты, имеет мало общего с традиционными культурами, существовавшими на родине у их носителей.

Фактически речь идет об имитации, «культурном фастфуде». Среди мигрантов не слишком высок процент людей, принадлежащих к духовной и интеллектуальной элите. Поэтому они несут в Европу преимущественно внешние проявления своих культур, порождающие при соприкосновении с новой действительностью причудливые химеры.

При отрыве от родного очага старые социальные регуляторы частично или полностью отключаются, но новые работать не начинают – хозяева просто не в состоянии привить гостям к ним уважение. У себя на родине тот же самый мигрант вряд ли бы стал насиловать девушек на улице или кидать камни в пожарных, сделать же это в Мюнхене или Париже для него становится чем-то обыденным.

Чтобы не допустить маргинализации приезжих, французским властям остается только настраивать их на соблюдение норм французской культуры (от неписанных до правовых). Однако для этого данную культуру следует как минимум уважать. А находящийся под контролем неолибералов официальный Париж делает все для того, чтобы гости Франции вытирали о ее традиции и ценности ноги…

Фактически у Франции, как и других стран Запада, сегодня есть всего два пути. Либо сменить элиту и привести к власти консервативные силы. Либо продолжить существующий социальный эксперимент со всеми вышеописанными «прелестями» вроде резкого роста уровня преступности и последующим согласием на «просвещенный тоталитаризм» в духе «дивного нового мира» Хаксли.