Георгий Бовт о том, как сталинские репрессии становятся "музейным экспонатом"

На днях общественность всполошилась: на ВДНХ в павильоне "Атом" собираются поставить статую сталинского наркома внутренних дел Лаврентия Берии. Сам павильон, который станет музеем атомной энергетики, еще только строится – на месте прежних павильонов "Таджикская ССР" и "Татарская АССР", а затем – "Механизация и электрификация сельского хозяйства". Он откроется для посетителей в августе текущего года. Судя по всему, это будет интересное место, надо зайти. Потом вроде выяснилось, что установят все же не статую в привычном нам понимании и уж точно не "памятник", а восковую фигуру. Как часть композиции. "Высоко реалистичный манекен", как сказано на сайте госзакупок.

Но многие все равно завелись. Потом что – палач, убийца и насильник. И его надо стереть из памяти, в том числе как руководителя "Атомного проекта", благодаря которому СССР обзавелся атомной бомбой, что, с очень высокой вероятностью, помогло ему выжить в "холодной войне" и потом умереть своей относительно "мирной" и естественной смертью по причине дряхлости и идейно-политической деменции своего руководства.

Пока еще рано судить о том, сколь адекватно будет отражена в музейной экспозиции роль бериевских "шарашек", где ученые-зеки ковали ядерный щит в обмен на жизнь и повышенную пайку. И будет ли палач, убийца и насильник обелен, как это понимают антисталинисты, в контексте экспозиции.

Однако уже давно пора признать другое: восприятие новыми поколениями ужасов сталинского ГУЛАГа и его "палачей-наркомов" – оно совсем иное, нежели это было (и есть) у советских поколений.

Еще сравнительно недавно это было фактором общественной и политической жизни, в том числе фильм Абуладзе "Покаяние", вызвавший, помнится, шок и отчаянные споры (сейчас уж многим смешно о том вспоминать – все забылось и новыми представлениями поросло). Сейчас – по остаточному принципу – кое-кто еще размахивает то жупелом сталинизма (мол, Его на вас нет), то жупелом антисталинизма – мол, надо покаяться и организовать свой собственный Нюрнберг. Однако современную публику это заводит все меньше. Уже почти не заводит. Публика не хочет Нюрнберга, а хочет дешевую ипотеку, новый айфон и дотянуть до зарплаты. И одно с другим (политику, а тем более историю – с айфоном) никак не увязывает.

Сталинизм отползает в прошлое, становясь музейным экспонатом. И поэтому не будет уже никакого Покаяния, ни Нюрнберга по-русски. Поздно потому что. Новая повестка важнее. Нужен взгляд в будущее. Проехали. Да, не покаявшись, да, не осудив. Наверное, зря.

И будь в свое время разрушители системы более принципиальными и менее увлеченными поисками своего "достойного" места в рыночной экономике и залоговых аукционах, возможно, развитие страны пошло бы по другому пути. И многие не искали бы потом, да и сейчас потерянным взглядом на тщательно прополотом политическом пространстве нового "честного и справедливого Сталина", нового вождя, который все сделает за них, но им за это ничего плохого не будет (что есть само по себе величайшее стойкое заблуждение). Только его – и больше никого другого, потому как без Начальника нам никак нельзя. Поскольку они слышали об этом страшную, но великую сказку.

Возможно, кто-то еще и попытается вытащить все эти "высоко реалистичные манекены" с целью разыграть в большой и циничной политической игре. И начать войну с памятниками или, наоборот, начать "восстанавливать" историческую память – и городить заново ранее свергнутые памятники или искать новых нелепых героев (как на Украине героизируют Бандеру, за каковой исторической нелепостью нет ничего, кроме намерения сделать козью морду москалям). Эти два процесса суть однотипны. И то, и другое – манипуляция историей в сиюминутных политических целях.

Так, еще недавно казалось, что в сытой и благополучной Америке история рабовладельческой Конфедерации тоже стала невинной и стерильной музейщиной. Политически инертным экспонатом. Статуи ее вождей и героев, а также символы украшали официальные учреждения на юге страны. Милая региональная специфика на уровне этнографии и краеведения – не более того. Проехали баталии и фобии прошлого. Казалось бы. Никто не перед кем не каялся и не коленопреклонялся, не требовал осудить и переосудить заново. Но потом тему вбросили, как петарду, в толпу гопников из Black Lives Matter – и понеслось. Теперь же, когда Трампа наконец сковырнули, надо будет этих хунвейбинов загонять обратно в стойло законопослушности.

Или вот в Праге есть Музей пыток. Да и не только там. Ходят (ходили, вернее, до ковида) туристы, делают селфи на фоне кровавой музейной экзотики. Прикольно, чо. Европа по части кровожадности и свирепости ведь Лаврентию Палычу сто очков вперед даст. Просто мы задержались-заблудились в этой истории лет на 200. Ну, знаете ли, борьба со Степью, в том числе со Степью в самих себе, монгольское иго, то да се. Иван Грозный мышьяка переедал, может, за неимением витаминов C и D3 (есть такая легенда, что он принимал его в малых дозах, боясь быть отравленным и вызывая привыкание организма).

Но во времена оные ведь что в Европе-то творилось. Ходишь, бывало, по лондонскому Тауэру – за каждым углом свой кровавый ручеек. История принцев Ричарда и Эдуарда, помещенных кровавым дядей Ричардом III в этот замок за полвека до Грозного нашего, чего стоит. Ну и где покаяние? Разве что в пьесе Шекспира – но не убедительно. Все это – та же музейщина. Вот и Лаврентий Палыч на пути к тому. Отольют в воске, а не в бронзе или граните, как могли бы, упреди он вовремя Хрущева со товарищи.

Путь до конца еще не пройден, и у некоторых, ну словно что у тех негров из BLM, вызывает свое шевеление тараканов в голове. К примеру, забавно было наблюдать на днях, как судили известного блогера под портретом Генриха Ягоды (в помещении полиции), который был предшественником Берии (через Ежова) на посту наркома внутренних дел. Это что – свидетельство идеологического кредо работников УВД?

Или же по жанру напоминает то, как в брежневские времена некоторые на лобовом стекле авто помещали портрет Сталина – как демонстративно-вызывающий показательный средний палец (флешмоб по-нашему) сущему "беспомощному" вегетарианцу на фоне Сталина, дорогому Леониду Ильичу. Может, и Ягода – это всего лишь средний палец министру Бастрыкину? Ну не Щелокова же им в Химках в самом деле вешать, хотя тот был бы, может, имманентнее. А Дзержинский как нынешний аналог Че Гевары у советских квази-диссидентов – он по другому ведомству проходит. Подождем теперь реакции.

Оно, конечно, мне напомнят: тем, кто забывает уроки истории, она преподает их снова и снова. А потому, говорят эти люди, надо рассказывать о том же ГУЛАГе и его ужасах. Чтобы не повторилось вновь. И я с ними даже внутренне согласен. Надо, но уже, по большому счету, не поможет – поздно и проехали. Вот, к примеру, блогер Дудь толково за два часа рассказал про Колыму. Для нынешних митрофанушек – ну хоть что-то, дело полезное и важное, хотя есть и там чисто фактологические ошибки. Но по мне, в семье у кого тоже были свои репрессированные, так, как это показано у Дудя – это все та же версия истории-лайт, что в Тауэре или Музее пыток. Мол, ну надо же, как прикольно, посмотрели очередную музейщину, на себя и современную реальность никак не примеривая. И дальше пошли, что там еще нам прикольного покажут под попкорн и пиво? А то скучно.

А касательно того, что не выучившим уроки история преподает их снова и снова, есть ведь и другие на сей счет наблюдения. Главное: история учит тому, что она все равно никого ничему не учит. И второе: она повторяется снова и снова, но уже в виде фарса. Оба вывода кажутся как нельзя актуальными именно сейчас.