Вместо эмоций один сплошной мат
Не пробросят в сердцах нехорошее словечко, а матерятся так, что вянут уши. Так что с детьми или родителями смотреть их неудобно. Матом разговаривают все: психотерапевты и следователи, проститутки и подростки, бизнесмены, их жены, врачи, чиновники. Часто употребление обсценной лексики уже ничем не обусловлено: не падает на ногу бетонная плита, не проливается кипяток на живот, не угоняют машину. Ничего такого. Просто матерком заменяются все эмоции — от негодования до радости. Обида. Непонимание. Раздражение. Даже восторг от подарка!
Не мы такие, жизнь такая. Поэтому с тоской оглядываюсь я вокруг и понимаю: да, сериалы всего лишь отражают то, что видим, вернее, слышим мы вокруг себя. Когда началось это повальное увлечение матерными словами? В 1980-х услышать мат можно было разве что на стройке. Даже слово на букву «ж» школьники произносили шепотом и тут же оглядывались — не услышали ли старшие? Ведь если услышат, то уши оторвут! Никогда мальчишки не ругались перед девчонками. А сегодня девчонки матерятся сильнее любого работяги. Самое страшное, что рухнули какие-то внутренние преграды, которые не позволяли выражаться не в своей возрастной категории. Никогда дети не могли ругаться в присутствии взрослых. Никогда взрослые не матерились в присутствии детей. Даже если пресловутая бетонная стена на ногу… Ведь тут же ребятня!
Сейчас никаких преград не существует. Мать может материть своего пухлощекого малыша, залезшего в лужу. Школяры, увидев плохую оценку за контрольную, могут высказать свое недовольство словом, скорее всего, матерным. Матерятся в песнях и стихах — как дышат. Даже романтические девушки могут ввернуть что-то такое… для перца, что ли? И при чем здесь кино, какие к нему претензии? Оно лишь фиксирует нас в моменте. То, что мы потом видим на экране, мягко говоря, огорчает. В таких количествах употребляемый по поводу и без мат становится бессмысленным.
Наш великий и могучий язык, один из самых красивых и богатых, сегодня переживает стадию страшного упрощения. Несколько матерных слов заменили нам язык Тургенева и Толстого, Чехова и Пришвина, Нагибина и Катаева. И, конечно, кто-то сейчас обязательно возразит: а Пушкин-то был матерщинником! Конечно, соглашусь я. Но мат не был для Пушкина основополагающим. Одна перчинка в наваристом бульоне не будет определять весь вкус. Но попробуй-ка высыпать в кастрюлю целую перечницу...
Парадоксально, что матом изъясняться стали именно те, кто гордо величает себя интеллигентами в бог знает каком поколении. Вот мама — золотая медалистка и художница, вот папа — профессор, дедушка — писатель, прабабушка — смолянка… Будьте уверены: их потомок с огромным удовольствием не просто вкрапляет в речь нехорошие словечки — он ими говорит! Как предки говорили стихами Блока. Почему так вышло, вероятно, объяснят когда-нибудь психологи и социологи. Но при этом есть и хорошее. Те, кого раньше считали носителями обсценной лексики, сейчас мат употребляют очень сдержанно и мало, как-то даже ханжески — только по делу! Ну, когда плита на ногу. Одна писательница написала недавно в Сети милую историю о том, как ее маленький сын получил в подарок рацию и настроился на волну, где общаются между собой дворники. И что же, возопили поклонники писательницы, теперь, наверное, сын слышит исключительно отборный мат? Нет, ничего такого. Никакого мата, все только по делу.
Парадоксальное время, когда все говорят о какой-то цензуре, но главный цензор, внутренний, не просто спит. Он, похоже, собрал вещи и уехал навсегда. Как от этого грустно.