Страшный снег хоронит следы мэра и президента
Рекордный снегопад в столице имел неожиданные последствия – сбежал мэр Москвы. Пресс-служба мэрии подтвердила информацию – со вчерашнего полудня уже бывший градоначальник не выходит на связь.
Один из таксистов категории «лакшери плюс», на условиях анонимности, поведал, что вчера подвозил «седого представительного мужчину» от Тверской, 13 до аэропорта.
В перерывах между сеансами горлового пения мужчина ворчал, что «всё равно со дня на день всё это трхнется, уж лучше сейчас вставать на лыжи, чем вычищать весь этот снег, а потом всё равно придется ноги уносить».
Со слов таксиста, расплатился он «горстью налички без счета»!, которую щедро зачерпнул из чемодана с биркой «на антигололедный реагент».
Уже в субботу утром представительный мужчина с чемоданом был замечен блогерами Бали задумчиво рассматривающим правильно уложенную плитку во дворике местной службы карантина.
Тем временем в Москве из-за небывалого снегопада и вызванной отсутствием мэра слабой работы коммунальных служб потерялся вход в бункер Путина.
– Мы прежде по отдушине ориентировались, а теперь и её, похоже, замело – чуть не плачет дежурный офицер ФСО. – Я давно говорил, надо у входа дерево вкопать, или скульптуру какую, а мне: секретность-секретность!.. Теперь это, похоже до весны...
– Вы не волнуйтесь, в бункере запас сухого пайка и средств личной гигиены на годы вперед, так что как минимум до весны здоровью Владимира Владимировича ничего не угрожает, – успокоил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. – А снег сойдет – мы его откопаем!.. Только бы умом со скуки не поехал, кроссвордов мы ему всего на две недели заготовили. Но кто ж знал, что таким снегом дело обернется?
– Сложа руки не сидим, тыкаем щупами, но, учитывая объем... – Дежурный офицер обводит взглядом снежное поле, на котором кажущиеся крохотными силуэтики солдат буравят палками снег.
– Вы только фонариками своими погаными не светите, а то, вдруг он сам откопается, а вы ему огнем в глаза, – просит охранник президента.
– Вылезти-то он в любом дворе может, кто знает, сколько из этого бункера отдушин понасверлено... Человек пожилой, сердце прихватит – где мы второго такого возьмем?
И верно, второго такого – нигде!