Священная трапеза: почему на Руси перед едой было принято молиться

Русское застолье испокон веков было священнодействием — и в языческие времена, и даже в христианские оно было обставлено множеством ритуалов, традиций и примет, многие из которых дожили и до современности. Все было наполнено сакральным смыслом: стол – был алтарем, с которого вкушали каравай, символизирующий в древности солнце, а после принятия Русью христианства – тело Христа. Стол называли «ладонью Христа», в Закарпатских селениях на нем каждый день должны были лежать хлеб, нож и чистое полотенце, символизирующие достаток семьи. Если стол сдвигали, все присутствующие крестились.

Магическая скатерть и отгоняющая бесов медь

Очень важным было то, в каком порядке рассаживали за столом членов семьи – в будни и гостей – в праздники. Под иконы, в «красный угол», садился глава семьи, вокруг него в соответствии с приближенностью и старшинством рассаживали мужчин, а напротив них, ближе к печи садились женщины.
Во время праздничной трапезы стол покрывался скатертью, которая обладала магическими свойствами – она как бы отделяла мир живых и мир потусторонний. В некоторых селах Белоруссии под скатерть – специально для умерших хозяйки подкладывали столовые приборы, в других местах верили, что положенная под нее монета сохранит семью от бедности, очевидно, откупаясь таким образом от нечистой силы. Суеверие это живо и до сих пор во многих селах России.
На стол в будние дни ставили деревянную и глиняную посуду, а в праздники – медную. Особенностью пира было появления на столе большой братины, которая должна была объединить гостей и хозяев в одну общность. Ее пускали по кругу так же, как делали это на княжеских пирах Древней Руси, где она символизировала общее дело и общую веру.
Самой меди тоже придавали особое значение – считалось, что она выгоняет из дома злых духов, и чем больше в доме праздничной посуды, тем реже его посещают беды.

Первый глоток и первый кусок – мужчинам

Застолье начиналось либо с молитвы (в христианские времена), либо с песни или величания. Затем, если трапеза была праздничной, гостям подавали по чарке водки, причем делал это сам хозяин, одаривая при этом гостей поклонами; кланялась им и хозяйка. Затем выносили братины с пивом или медовухой, которые символизировали одну «долю» сидящих за столом.
Начинать трапезу должен самый старший мужчина: обычно это был хозяин дома или гость, превосходящий хозяина по знатности. Первый кусок и первый глоток чего-либо был необыкновенно важен – он нес опасность ( а вдруг отравлено?) и одновременно необыкновенную благодать, поэтому в культуре древних славян поедание первого куска или плода или фрукта всегда несло определенный смысл. Даже первый глоток из только что наполненной водой бадьи был сакральным – если из него первым пил мужчина, то вода должна была стать «сладкой», а первое ведро из колодца женщина на сносях вообще выливала на землю, чтобы «быстро разродиться». С заговорами ели первые в году огурцы, грибы, первое после отела коровы молоко обязательно давали пить всем членам семьи и при этом считали – сколько человек попробует это молоко, столько и молока будет у коровы.
Первый кусок на трапезе часто имел смысл жертвы, но не Богу, ни Христу, а нечистому, с тем, чтобы тот оставил дом в покое и не вредил.

Все зависело от хлеба

Много внимания уделяли разрезанию каравая, с которым на Руси отношения были особые. Во время застолья хлеб можно было только резать, причем для этой цели предназначался особый нож. Резать хлеб доверяли хозяину, делать он это должен был «с головы», то есть с того края каравая, который был приподнят. В некоторых селениях на западе Белоруссии для того, чтобы отрезать хлеб каждому члену семьи и каждому гостью, хозяин должен был выйти на улицу, встать перед солнцем или перед тем местом «куда оно зашло». Очевидно, это был отголосок поклонения славян солнцу и перенесение части его свойств на круглый каравай (А. Б. Страхов «Культ хлеба у восточных славян»).
В других местах, где были более крепки традиции христианства, хлеб резали дома, на столе, предварительно перекрестив его трижды тупой стороной ножа, после чего хозяин резал его на ломти и раздавал пирующим. Не позволялось резать каравай молодым парням и девкам, поскольку «они еще никого не крестили». Хлеб резали непременно «на себя» и сверху каравая, снизу резать было нельзя, так как «низ» ассоциировался со смертью.
Если хлеб падал на пол, его поднимали и целовали, как бы извиняясь, и молились: «Господи, помилуй!», а если падал нож, считалось, что это к беде.
С разделением хлеба и его поеданием были связаны различные суеверия, многие из которых живы и до сих пор. Например, считалось, что горбушку хлеба следует отдавать молоденьким девочкам, девушкам, «чтобы титечки росли» (И. А. Морозов «Обычаи, верования, магия, связанные с началом и завершением трапезы»).
А во время свадьбы молодую жену кормили горбушками, если хотели, чтобы у нее родился сын, и ломтями хлеба из середины каравая, если хотели, чтобы родилась девочка. Точно так же поступали и во время беременности, придавая форме каравая сакральный смысл и разделяя его на мужские и женские части.
Застолье могло длиться долго – кушанья сменялись плясками и играми, после которых все шли к столу и угощались. Чтобы напоить гостя, хозяева подносили ему стакан с водкой, кланялись в ноги и лежали на полу, пока он не выпьет до дна. Бывали случаи, когда гости тут же валились с ног.

«Разгонное блюдо» – пиру конец

Конец застолья был не менее важен, чем начало. Гости были обязаны съесть и выпить все, что хозяева выставили, иначе еду по поверьям «доедали» ночью бесы.
Пир завершался «разгонным» блюдом и «разгонной» песней. В качестве блюда подавали кисель, кутью, пшенную кашу, каравай или курник и даже вареную свеклу. В некоторых случаях «разгонное» блюдо символизировало жертву богам, которая соединяла пирующих еще раз, так же как братина. Это мог быть жареный поросенок, бык, гусь или курица; его куски раздавались гостям «с собой», а его разрезание доверялось мужчинам.
В конце трапезы «на дорожку» или «на постельку» хозяин потчевал гостей чаркой вина или браги. Женщины начинали петь выпроваживающие песни, которые сопровождались пожеланиями приятной обратной дороги и сетованиями хозяев о том, что все уже съедено-выпито.