О вере Юрия Гагарина
12 апреля - День космонавтики. Немногие знают, что первый в истории космонавт Юрий Гагарин был религиозным верующим человеком. Вашему вниманию интервью доктора философии, доцента воздушной академии, полковника Валентина Петрова, близко знавшего Гагарина.
ПОЛКОВНИК ВАЛЕНТИН ПЕТРОВ:
"ПЕРВЫМ, КТО ПРИЗВАЛ ВОССТАНОВИТЬ ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ, БЫЛ ЮРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ГАГАРИН!".
- Валентин Васильевич, история отношения Русской Православной Церкви и отечественной космонавтики фактически берет свое начало с первого полета человека в космос. Эти отношения развивались в период борьбы советского государства с религией. Но в развитии этих отношений немалая роль принадлежит и Вам, по крайней мере, Вы гордитесь полученным выговором по партийной линии за то, что ввели Юрия Гагарина в Православие. Как это все случилось?
– Юрий был православным человеком. На его тридцатилетие, девятого марта 1964 года, приехал друг Юрия, с которым они вместе летали в училище. Я тоже был приглашен. Юрий сказал: «Он никогда не был в Троице-Сергиевой Лавре, а меня ты туда не возишь». Он уже знал, с кем я езжу в Лавру. Мы переоделись в гражданскую одежду и поехали. Это был 1964 год, когда Хрущев говорил: «Скоро я вам покажу по телевизору последнего попа».
О том, что мы приехали, никто не знал, но Юрия Алексеевича знала вся страна. Когда мы подъехали, то экскурсовод, которого я знал, от восторга остановился и говорит: «Это что, живой Гагарин?» Народ выстроился за автографами к Гагарину, а у него была добрая душа, он не мог никому отказать. Вместо того, чтобы осматривать храмы, он давал автографы. Спас нас отец наместник. Он подошел и прямо сказал: «Ребята, не пройдете ли вы ко мне в келию»? Гагарин спрашивает меня: «Что такое келия?», а я и сам не знаю.
Наместник – человек легендарный, он прошел войну, имел три боевых ордена, и мы восторгались его добротой и подходом. Принял он нас по русскому обычаю. Он говорил: «Мне никто не поверит, что я сидел рядом с первым космонавтом планеты», и Юрий подарил ему подписанную фотографию. Наместник пригласил нас осмотреть церковно-археологический кабинет, – это было потрясающе. Нам рассказывали об иконах, традициях, и меня поразило, как Гагарин смотрел на макет Храма Христа Спасителя. «Валентин, ты посмотри, какую красоту взорвали!» А позже, на заседании Пленума ЦК он предложил этот храм восстановить, за что я и получил выговор, – узнали, кто Гагарина возил в Лавру. Юрий Алексеевич вызвал человека, который объявил мне выговор, сказал ему: «Я не хочу говорить тебе плохих слов, просто ты сам подумай, как капитан может полковника тащить в православную церковь? Это я его привез».
– Мы все знали слова Юрия Гагарина: «В космос летал, а Бога не видел».
– Это ложь наших средств массовой информации. Дело в том, что Хрущев объявил войну Православию и вообще религии, а авторитет его, как генерального секретаря, не сопоставим был с авторитетом Юрия Гагарина. Гагарина все любят и знают. Если Хрущев скажет, что Бога нет – кто ему поверит? А если Гагарин скажет… Поэтому Хрущев перед корреспондентами сказал: «Гагарин в космос летал, а Бога там не видел». А сам Гагарин в этом плане ничего и не говорил! Это был настоящий православный человек и Гражданин нашей России. Для выступления по вопросам патриотического воспитания молодежи ему написали текст, который он отодвинул со словами: «О каком воспитании можно говорить, когда взорван храм славы нашего Отечества, и на его месте какой-то бассейн! Поэтому есть предложение –восстановить храм и заодно Триумфальную арку».
– Поездка Ваша с Юрием Гагариным в Лавру положила начало доброй традиции – возить по святым местам своих учеников, студентов Военно-Воздушной академии. Вы и Германа Титова возили туда, православного человека.
– Да. И Германа Титова, и Бориса Волынова, командира отряда космонавтов. Герман, он родился на Алтае, первый из космоса на одной орбите увидел наши святыни: Киево-Печерскую и Троице-Сергиеву Лавры, а на второй орбите – Почаевскую и Александро-Невскую. Все четыре Лавры были перед глазами Титова. А потом в Сергиевом Посаде он сказал: «Лавра сияет, как изумительный свет с Земли». Это слова человека, который пилотируемой космонавтике дал первые снимки Земли из космоса. Я считаю, что он многое сделал, притом это было искренне и подчеркнуло мысль нашего философа Ильина: «Вначале думай о великом, а потом обо всем остальном». В этом весь Герман Титов.
– Был такой случай, когда из космоса прозвучало поздравление всей стране в честь тысячелетия Крещения Руси, поздравление Патриарха. Вы были свидетелем этого события. Как это было?
– Это было впервые, и имеет предысторию. В 1987 году на годовой полет утвердили Титова Владимира Георгиевича, он родом из Читы. А в начале 1983 года он не смог состыковаться с летающим аппаратом: в середине года взрывается ракета, на которой Титов со Стрекаловым должны были лететь, и они чудом остались живы. Катапультировались за 17 секунд до взрыва. Потом он четыре года готовился к этому выдающемуся полету, – это первый годовой полет в пилотируемой космонавтике. Во время подготовки Титов сказал: «Валентин, поедем в Лавру». Мы поехали в Лавру, поклонились преподобному Сергию Радонежскому. А когда Владимира утвердили на полет, я позвонил Владыке Филарету Минскому. Он тогда был председателем Отдела Внешних Церковных Связей. Я к Владыке часто ездил, когда он еще был ректором Духовной Академии). Говорю: «Владыка, у меня друг летит на год в космос». А он отвечает: «Замечательно. Это ж год тысячелетия Крещения Руси».
Мы съездили к Владыке, Владимир получил благословение, причем это было исполнено такой православной силой и уверенностью, и Владыка сказал: «Благословение получил, и все у тебя получится, и год пройдет так, как надо». Подарил Владимиру православный календарь и Владимирскую икону Божией Матери, сказав: «Что без нее стартовать?» Потом Владыка пригласил нас за стол за кружку чая, а чай был душистый, замечательный, так что Володя не выдержал и прямо сказал: «Владыка, с таким чаем можно и два года летать». Владыка спрашивает: «А мы отправим чай?», я ответил: «Владыка, Ваш – всегда», и первым грузовым кораблем мы отправили чай, которого хватило ровно на год полета.
Полет прошел блестяще! Когда Титов из космоса сказал: «Поздравляю Советский Союз и в особенности Россию с тысячелетием Крещения Руси», – вот за это я получил второй выговор. Меня спасло только то, что Горбачев на следующий день принимал Патриарха Пимена и членов Синода, и я моим руководителям сказал: «Простите, генеральный секретарь поздравляет Патриарха, а вы мне выговор». Вот так я не получил второй выговор.
– Помимо наших космонавтов Вы в 1975 году в Лавру возили еще и американцев, это в разгар холодной войны. Как такое могло быть?
– Это не я возил. Эта идея принадлежит Леонову. Я Алексею Архиповичу рассказал, как Лавра влияет, а у нас был запланирован совместный полет в космос с американцами – «Союз-Аполлон». И вот поехали все мои друзья и американцы. Иностранцы русской красотой были восхищены, они такого никогда не видели, а наши батюшки показали себя блестящими знатоками английского языка.
Потом все вместе сфотографировались, и эта уникальная фотография висела много лет в офисе. Когда приезжали делегации и говорили, что Советский Союз – атеистическое государство, Юрий Андреевич, который вел экскурсии, говорил, показывая на фотографию: «Вот наши космонавты с американскими в Троице-Сергиевой Лавре вместе с нашими батюшками».
Алексей Архипович Леонов 40 лет назад вышел в открытый космос, человек огромной эрудиции, блестящего дарования, замечательный художник, ответственный человек, блестяще говорит на английском языке, и то, что он сделал – это великая вещь.
– Вы единственный представитель военных вошли в первый набор катехизаторского факультета Свято-Тихоновского Богословского института.
– В этом году я буду отмечать десять лет, как закончил этот институт. Но это не моя заслуга, это по благословению Святейшего Патриарха. Меня командировали от моей академии. Мы прошли курс, а поскольку мы уже были кандидаты и доктора наук, то учились не как все студенты – четыре года, а два года. Я горд тем, что получил этот диплом в котором написано: «военный катехизатор». Поэтому я в академии читаю основы Православной культуры, имея диплом.
– Летчик постоянно рискует жизнью. Волей-неволей приходит к Господу: как говорят, на войне в окопах не бывает людей неверующих.
– Да, в окопах не бывает, а в авиации к Богу обращаются в критических ситуациях, когда уже ничего помочь не может, тогда: «Господи, спаси!» Мне повезло, что моя мама с детства меня приучила к вере, и именно это мне в критические моменты помогало. Но я знаю, что многие пилоты, садясь на землю в безнадежной ситуации, оставались живыми. Они считают, что помогал им Господь или ангел-хранитель.
– Валентин Васильевич, у Вас на мундире очень много наград, и в том числе орден Даниила Московского. Этот святой считается покровителем космонавтики. Были случаи уникальные, когда помогал Вам святой заступник?
– Святой Даниил – покровитель московской земли, на которой отряд космонавтов расположен. Всем ребятам, с которыми я работал, я давал икону благоверного князя Даниила Московского. Перед полетом мы шли в Свято-Данииловский монастырь и брали с собой всех, кто летит, в том числе и французов. Благоверный князь Даниил Московский помогал всегда.
У меня был очень тяжелый момент, после пятой операции врачи заключили: «безнадежно». Но приехали монахи из Свято-Данииловского монастыря, один из них Зосима – мой друг, я так считаю, сейчас он Владыка Якутский и Ленский. Они мне привезли святую воду, икону благоверного князя. И через три дня я встал. Сейчас хожу нормально, и на этих днях думаю пройти двадцать с лишним километров, – это доказательство того, что мы помним все традиции Православия, в том числе и Крестные ходы.
– Сейчас Вы преподаете предмет с необычным названием – «Духовная безопасность и пилотируемая космонавтика». Что это?
– Да. Чтобы летать, надо иметь высокую духовность. А духовная безопасность подрывается многими моментами: клеветой, чужой религией, атеистической пропагандой. Я сначала показываю, что есть безопасность, и в ней основная составляющая – это духовная безопасность. И поскольку ее сейчас нарушают, должны быть нравственные ценности, позволяющие человеку выполнить любой полет. Это ценности Христианства, Православия. Мы не только читаем, но и посещаем Православные святыни: Троице-Сергиеву Лавру, Свято-Данииловский и Высоко-Петровский монастыри. Везде нас встречают замечательно, и монахи относятся к нам, как к братьям. Это очень здорово! И это помогает! Я верю, что человек с высокой православной культурой и с православными ценностями выполнит любое задание. Об этом говорил еще философ Иван Александрович Ильин: «Если есть высота задачи, то все мелкое уходит». А что может быть выше выполнения космической задачи?
– Современные космонавты проявляют интерес к этому предмету?
– А как же! Они все у меня на занятиях…
– По желанию или по принуждению?
– Во-первых, по дисциплине. Но умный человек всегда найдет, чтобы уйти от того, что не нужно. И если все присутствуют, значит интересно. А раз интересно – это множество вопросов. На многие я не отвечаю: «Стоп! Будем в Лавре, зададите вопросы батюшкам». Даже великий философ Ильин говорит: «Я могу учить, но я не священник и слушаю священство по вопросам религии». Так и я: на сложные вопросы религии ответят батюшки. У нас была встреча с Митрополитом Кириллом, который поразил нас своей эрудицией. Эта встреча стала знаковой, она оказала влияние на руководство космонавтики на многие годы.
– Какое будущее у нашей космонавтики? В России космонавтика была нашей силой. Мы первые запустили человека в космос.
– Россия – родина космонавтики. Первый человек в космосе – наш Юрий Алексеевич Гагарин. Этому событию уже 45 лет. Первая женщина в космосе – это Валентина Владимировна Терешкова. Первый групповой полет – это наши люди: Комаров, Егоров, Феоктистов. Первый выход в космос – наш Алексей Архипович Леонов. Мы не ступили первыми на Луну, но наша лунная станция была первая, мы первые сфотографировали обратную сторону Луны, и луноход наш пробыл там больше полугода, хотя планировали, что машина проработает всего месяц. Пилотируемая космонавтика – это наш приоритет, и я верю, что в ближайшие годы мы и облетим Луну, и будем стартовать даже не с Земли, а прямо с неба. У нас летало в космос девяносто девять человек, ждем сотого. И я молюсь, чтоб этот сотый был сыном космонавта, чтобы традиция семьи звучала. И не одна страна кроме нас этого сделать не может!
ПОЛКОВНИК ВАЛЕНТИН ПЕТРОВ:
"ПЕРВЫМ, КТО ПРИЗВАЛ ВОССТАНОВИТЬ ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ, БЫЛ ЮРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ГАГАРИН!".
- Валентин Васильевич, история отношения Русской Православной Церкви и отечественной космонавтики фактически берет свое начало с первого полета человека в космос. Эти отношения развивались в период борьбы советского государства с религией. Но в развитии этих отношений немалая роль принадлежит и Вам, по крайней мере, Вы гордитесь полученным выговором по партийной линии за то, что ввели Юрия Гагарина в Православие. Как это все случилось?
– Юрий был православным человеком. На его тридцатилетие, девятого марта 1964 года, приехал друг Юрия, с которым они вместе летали в училище. Я тоже был приглашен. Юрий сказал: «Он никогда не был в Троице-Сергиевой Лавре, а меня ты туда не возишь». Он уже знал, с кем я езжу в Лавру. Мы переоделись в гражданскую одежду и поехали. Это был 1964 год, когда Хрущев говорил: «Скоро я вам покажу по телевизору последнего попа».
О том, что мы приехали, никто не знал, но Юрия Алексеевича знала вся страна. Когда мы подъехали, то экскурсовод, которого я знал, от восторга остановился и говорит: «Это что, живой Гагарин?» Народ выстроился за автографами к Гагарину, а у него была добрая душа, он не мог никому отказать. Вместо того, чтобы осматривать храмы, он давал автографы. Спас нас отец наместник. Он подошел и прямо сказал: «Ребята, не пройдете ли вы ко мне в келию»? Гагарин спрашивает меня: «Что такое келия?», а я и сам не знаю.
Наместник – человек легендарный, он прошел войну, имел три боевых ордена, и мы восторгались его добротой и подходом. Принял он нас по русскому обычаю. Он говорил: «Мне никто не поверит, что я сидел рядом с первым космонавтом планеты», и Юрий подарил ему подписанную фотографию. Наместник пригласил нас осмотреть церковно-археологический кабинет, – это было потрясающе. Нам рассказывали об иконах, традициях, и меня поразило, как Гагарин смотрел на макет Храма Христа Спасителя. «Валентин, ты посмотри, какую красоту взорвали!» А позже, на заседании Пленума ЦК он предложил этот храм восстановить, за что я и получил выговор, – узнали, кто Гагарина возил в Лавру. Юрий Алексеевич вызвал человека, который объявил мне выговор, сказал ему: «Я не хочу говорить тебе плохих слов, просто ты сам подумай, как капитан может полковника тащить в православную церковь? Это я его привез».
– Мы все знали слова Юрия Гагарина: «В космос летал, а Бога не видел».
– Это ложь наших средств массовой информации. Дело в том, что Хрущев объявил войну Православию и вообще религии, а авторитет его, как генерального секретаря, не сопоставим был с авторитетом Юрия Гагарина. Гагарина все любят и знают. Если Хрущев скажет, что Бога нет – кто ему поверит? А если Гагарин скажет… Поэтому Хрущев перед корреспондентами сказал: «Гагарин в космос летал, а Бога там не видел». А сам Гагарин в этом плане ничего и не говорил! Это был настоящий православный человек и Гражданин нашей России. Для выступления по вопросам патриотического воспитания молодежи ему написали текст, который он отодвинул со словами: «О каком воспитании можно говорить, когда взорван храм славы нашего Отечества, и на его месте какой-то бассейн! Поэтому есть предложение –восстановить храм и заодно Триумфальную арку».
– Поездка Ваша с Юрием Гагариным в Лавру положила начало доброй традиции – возить по святым местам своих учеников, студентов Военно-Воздушной академии. Вы и Германа Титова возили туда, православного человека.
– Да. И Германа Титова, и Бориса Волынова, командира отряда космонавтов. Герман, он родился на Алтае, первый из космоса на одной орбите увидел наши святыни: Киево-Печерскую и Троице-Сергиеву Лавры, а на второй орбите – Почаевскую и Александро-Невскую. Все четыре Лавры были перед глазами Титова. А потом в Сергиевом Посаде он сказал: «Лавра сияет, как изумительный свет с Земли». Это слова человека, который пилотируемой космонавтике дал первые снимки Земли из космоса. Я считаю, что он многое сделал, притом это было искренне и подчеркнуло мысль нашего философа Ильина: «Вначале думай о великом, а потом обо всем остальном». В этом весь Герман Титов.
– Был такой случай, когда из космоса прозвучало поздравление всей стране в честь тысячелетия Крещения Руси, поздравление Патриарха. Вы были свидетелем этого события. Как это было?
– Это было впервые, и имеет предысторию. В 1987 году на годовой полет утвердили Титова Владимира Георгиевича, он родом из Читы. А в начале 1983 года он не смог состыковаться с летающим аппаратом: в середине года взрывается ракета, на которой Титов со Стрекаловым должны были лететь, и они чудом остались живы. Катапультировались за 17 секунд до взрыва. Потом он четыре года готовился к этому выдающемуся полету, – это первый годовой полет в пилотируемой космонавтике. Во время подготовки Титов сказал: «Валентин, поедем в Лавру». Мы поехали в Лавру, поклонились преподобному Сергию Радонежскому. А когда Владимира утвердили на полет, я позвонил Владыке Филарету Минскому. Он тогда был председателем Отдела Внешних Церковных Связей. Я к Владыке часто ездил, когда он еще был ректором Духовной Академии). Говорю: «Владыка, у меня друг летит на год в космос». А он отвечает: «Замечательно. Это ж год тысячелетия Крещения Руси».
Мы съездили к Владыке, Владимир получил благословение, причем это было исполнено такой православной силой и уверенностью, и Владыка сказал: «Благословение получил, и все у тебя получится, и год пройдет так, как надо». Подарил Владимиру православный календарь и Владимирскую икону Божией Матери, сказав: «Что без нее стартовать?» Потом Владыка пригласил нас за стол за кружку чая, а чай был душистый, замечательный, так что Володя не выдержал и прямо сказал: «Владыка, с таким чаем можно и два года летать». Владыка спрашивает: «А мы отправим чай?», я ответил: «Владыка, Ваш – всегда», и первым грузовым кораблем мы отправили чай, которого хватило ровно на год полета.
Полет прошел блестяще! Когда Титов из космоса сказал: «Поздравляю Советский Союз и в особенности Россию с тысячелетием Крещения Руси», – вот за это я получил второй выговор. Меня спасло только то, что Горбачев на следующий день принимал Патриарха Пимена и членов Синода, и я моим руководителям сказал: «Простите, генеральный секретарь поздравляет Патриарха, а вы мне выговор». Вот так я не получил второй выговор.
– Помимо наших космонавтов Вы в 1975 году в Лавру возили еще и американцев, это в разгар холодной войны. Как такое могло быть?
– Это не я возил. Эта идея принадлежит Леонову. Я Алексею Архиповичу рассказал, как Лавра влияет, а у нас был запланирован совместный полет в космос с американцами – «Союз-Аполлон». И вот поехали все мои друзья и американцы. Иностранцы русской красотой были восхищены, они такого никогда не видели, а наши батюшки показали себя блестящими знатоками английского языка.
Потом все вместе сфотографировались, и эта уникальная фотография висела много лет в офисе. Когда приезжали делегации и говорили, что Советский Союз – атеистическое государство, Юрий Андреевич, который вел экскурсии, говорил, показывая на фотографию: «Вот наши космонавты с американскими в Троице-Сергиевой Лавре вместе с нашими батюшками».
Алексей Архипович Леонов 40 лет назад вышел в открытый космос, человек огромной эрудиции, блестящего дарования, замечательный художник, ответственный человек, блестяще говорит на английском языке, и то, что он сделал – это великая вещь.
– Вы единственный представитель военных вошли в первый набор катехизаторского факультета Свято-Тихоновского Богословского института.
– В этом году я буду отмечать десять лет, как закончил этот институт. Но это не моя заслуга, это по благословению Святейшего Патриарха. Меня командировали от моей академии. Мы прошли курс, а поскольку мы уже были кандидаты и доктора наук, то учились не как все студенты – четыре года, а два года. Я горд тем, что получил этот диплом в котором написано: «военный катехизатор». Поэтому я в академии читаю основы Православной культуры, имея диплом.
– Летчик постоянно рискует жизнью. Волей-неволей приходит к Господу: как говорят, на войне в окопах не бывает людей неверующих.
– Да, в окопах не бывает, а в авиации к Богу обращаются в критических ситуациях, когда уже ничего помочь не может, тогда: «Господи, спаси!» Мне повезло, что моя мама с детства меня приучила к вере, и именно это мне в критические моменты помогало. Но я знаю, что многие пилоты, садясь на землю в безнадежной ситуации, оставались живыми. Они считают, что помогал им Господь или ангел-хранитель.
– Валентин Васильевич, у Вас на мундире очень много наград, и в том числе орден Даниила Московского. Этот святой считается покровителем космонавтики. Были случаи уникальные, когда помогал Вам святой заступник?
– Святой Даниил – покровитель московской земли, на которой отряд космонавтов расположен. Всем ребятам, с которыми я работал, я давал икону благоверного князя Даниила Московского. Перед полетом мы шли в Свято-Данииловский монастырь и брали с собой всех, кто летит, в том числе и французов. Благоверный князь Даниил Московский помогал всегда.
У меня был очень тяжелый момент, после пятой операции врачи заключили: «безнадежно». Но приехали монахи из Свято-Данииловского монастыря, один из них Зосима – мой друг, я так считаю, сейчас он Владыка Якутский и Ленский. Они мне привезли святую воду, икону благоверного князя. И через три дня я встал. Сейчас хожу нормально, и на этих днях думаю пройти двадцать с лишним километров, – это доказательство того, что мы помним все традиции Православия, в том числе и Крестные ходы.
– Сейчас Вы преподаете предмет с необычным названием – «Духовная безопасность и пилотируемая космонавтика». Что это?
– Да. Чтобы летать, надо иметь высокую духовность. А духовная безопасность подрывается многими моментами: клеветой, чужой религией, атеистической пропагандой. Я сначала показываю, что есть безопасность, и в ней основная составляющая – это духовная безопасность. И поскольку ее сейчас нарушают, должны быть нравственные ценности, позволяющие человеку выполнить любой полет. Это ценности Христианства, Православия. Мы не только читаем, но и посещаем Православные святыни: Троице-Сергиеву Лавру, Свято-Данииловский и Высоко-Петровский монастыри. Везде нас встречают замечательно, и монахи относятся к нам, как к братьям. Это очень здорово! И это помогает! Я верю, что человек с высокой православной культурой и с православными ценностями выполнит любое задание. Об этом говорил еще философ Иван Александрович Ильин: «Если есть высота задачи, то все мелкое уходит». А что может быть выше выполнения космической задачи?
– Современные космонавты проявляют интерес к этому предмету?
– А как же! Они все у меня на занятиях…
– По желанию или по принуждению?
– Во-первых, по дисциплине. Но умный человек всегда найдет, чтобы уйти от того, что не нужно. И если все присутствуют, значит интересно. А раз интересно – это множество вопросов. На многие я не отвечаю: «Стоп! Будем в Лавре, зададите вопросы батюшкам». Даже великий философ Ильин говорит: «Я могу учить, но я не священник и слушаю священство по вопросам религии». Так и я: на сложные вопросы религии ответят батюшки. У нас была встреча с Митрополитом Кириллом, который поразил нас своей эрудицией. Эта встреча стала знаковой, она оказала влияние на руководство космонавтики на многие годы.
– Какое будущее у нашей космонавтики? В России космонавтика была нашей силой. Мы первые запустили человека в космос.
– Россия – родина космонавтики. Первый человек в космосе – наш Юрий Алексеевич Гагарин. Этому событию уже 45 лет. Первая женщина в космосе – это Валентина Владимировна Терешкова. Первый групповой полет – это наши люди: Комаров, Егоров, Феоктистов. Первый выход в космос – наш Алексей Архипович Леонов. Мы не ступили первыми на Луну, но наша лунная станция была первая, мы первые сфотографировали обратную сторону Луны, и луноход наш пробыл там больше полугода, хотя планировали, что машина проработает всего месяц. Пилотируемая космонавтика – это наш приоритет, и я верю, что в ближайшие годы мы и облетим Луну, и будем стартовать даже не с Земли, а прямо с неба. У нас летало в космос девяносто девять человек, ждем сотого. И я молюсь, чтоб этот сотый был сыном космонавта, чтобы традиция семьи звучала. И не одна страна кроме нас этого сделать не может!