«Защита Кехвской крепости в 1905 году» как продолжение карательных экспедиций XIX века

Десять лет назад, прикоснувшись к величию Махарбека Туганова и вплотную занявшись изучением его жизнедеятельности (планировалось издать фолиант, посвящённый Мастеру), практически сразу ясно стало проскальзывать понимание, что, вопреки общепринятому мнению, по призванию Махарбек Сафарович, в первую очередь, все же был этнограф, приверженец исторической науки. А мастерское владение кистью давало ему уже возможность свои познания истории и быта осетинского народа воспроизвести на холсте, запечатлеть определенный «застывший» эпизод прошлого во всех красках для большей наглядности. В этом плане Туганов, если не считать несколько работ Коста Хетагурова, был фактически первопроходцем. А в визуальной интерпретации текстов Нартского эпоса он однозначно был первым. Помимо своей основной работы (Туганов много времени проводил у мольберта, занимался преподавательской деятельностью, оформлением постановок юго-осетинского театра, иллюстрированием различных изданий), он еще отправлялся в этнографические экспедиции, лично записывал информаторов, в частности кадаги сказителей, тщательно изучал исторические факты, большое внимание уделял мелочам, срисовывал даже небольшие фрагменты национального орнамента с различных предметов, найденных при археологических раскопках, исследовал и делал множество зарисовок старинных памятников, оружия, хозяйственной утвари… Кроме этого, Туганов параллельно успевал изучать и смежные профессии, к примеру, ружейного мастера, был знаком с мастерами по седлам, лудильщиками, ювелирами и уже с одного взгляда различал, скажем, осетинские, дагестанские или кабардинские кинжалы, знал особенности их изготовления и оформления. Именно из-за его многогранности и скрупулёзности полотна Туганова настолько выверены, правдоподобны, детальны и информативны, отражают прошлую эпоху, многие зачастую забытые обычаи, а по силе художественной выразительности, глубине осмысления фольклорного материала зачастую являются недосягаемыми. Творя в советские годы, Туганов, безусловно, работал в рамках агитпропа, исполняя различные госзаказы. Таковы были правила того времени, когда идеология советского государства безальтернативно выносилась на передний план. Но Мастер умело совмещал советское с национальным, искусно обходя тиски советской цензуры, которая пропускала далеко не все. Другое дело, что немало картин Туганова, его исторические сюжеты, к сожалению, не все дошли до наших дней. К примеру, добрая часть работ художника (таких как «Похищение офицеров белого штаба красными партизанами-осетинами», «Переход солдат-апшеронцев на сторону красных в 1919 году», «Колхоз в Юго-Осетии», «Трудящиесявносят сбережения на танковую колонну»и другие) сгорели в 1941 году во время пожара в Краеведческом музее Южной Осетии. Часть его первых работ по Нартскому эпосу была утеряна в Европе – Туганов собирался выпустить в Мюнхене фотоальбом. Еще одно знаковое полотно художника «Расстрел 13 коммунаров» пропало уже в наше время и вот десять лет, как Прокуратура страны ничего конкретного по поводу пропажи картины сказать не может… Но и те работы Махарбека Сафаровича, которые сохранились до наших дней, составляют богатейшее и во многом основополагающее художественное наследие, этнографические свидетельства, которые еще ждут своего кропотливого изучения. Работая над историческими сюжетами, Туганов, при обязательной для того времени демонстрации классовой борьбы или ущербности предыдущего (царского) строя, умело, пусть и несколько завуалированно, показывал борьбу осетинского народа за свою свободу. Об одной такой картине «Генерал Тормасов и пленные вожди-повстанцы в 1810 году», в которой художник недвусмысленно запечатлел один из трагических эпизодов многочисленных карательных экспедиций XIX века на земле юга Осетии, мы уже писали («Республика» № 24-25, 2021 г.). В этой работе, в условиях повальной «дружбы народов», цензоры не усмотрели главный посыл художника – угнетение осетинского народа происходило под подстрекательством грузинской знати, использовавшей любые способы воздействия на царский генералитет. В этом плане вызывает интерес и картина Туганова «Защита крепости Кехви революционерами в 1905 году». Работа датирована 1933 годом. Размер полотна 2 х 2,5. Картина находится в постоянной экспозиции Национального музея РЮО. Раскрывая сюжет картины, для начала необходимо несколько углубиться в историю. Народные восстания против грузинских тавадов, которые под прикрытием царской администрации не прекращали на протяжении целого столетия своих посягательств на земли юга Осетии, давно уже приобрели вид национальной борьбы. Сколько тысяч осетин с начала XIX века было убито, и сколько сел и деревень к началу ХХ столетия сравнены с землей, точно не скажет никто. Перманентно вспыхивавшие на протяжении века народные восстания против угнетателей закалили народ. Поэтому, когда 9 января 1905 года в Петербурге произошла первая русская революция, в Южной Осетии эту весть восприняли как посыл к действию – поджоги в имениях грузинских князей, звон колоколов, призывавших к массовым выступлениям… Первыми, на кого обрушился народный гнев, были князья Цициановы. Немного позже прогнали князей Эристави, Палавандовых, бежали князья Павленовы, Татишвили и другие. Но осетины боролись не только против князьков, народный гнев был обрушен и на местные и уездные власти. При этом, по сведениям доктора исторических наук М.Блиева, вскоре в разворачивавшейся в Закавказье крестьянской революции Южная Осетия по накалу политических событий заняла одно из центральных мест. Для подавления освободительного движения осетин наместник Кавказа граф Воронцов-Дашков направляет генерал-адъютанта, грузинского князя Амилахвари. «Можно не сомневаться в том, с какой старательностью грузинский князь, которому были приданы российские войска, расправлялся с участниками массовых политических акций, происходивших в Южной Осетии. Князь Амилахвари опирался не только на регулярные войска, но и мобилизовал грузинские феодально-клерикальные силы. В осетинских селах вводился экзекуционный режим. При этом Амилахвари ставил вопрос не просто о подавлении массового крестьянского восстания, а о наступательном характере действий войсковых и феодальных сил, с целью возмещения грузинским феодалам нанесенного ущерба». Это была очередная карательная экспедиция грузин против осетин под прикрытием царизма, счет которых давно уже исчислялся десятками. Между тем, события в Южной Осетии для российско-грузинских властей в Тифлисе становятся центральными. В регион направляется профессиональный военный, полковник Альфтан, которому прямо поручается расправа с юго-осетинским населением. Стоит ли говорить, что новый командующий войсковыми силами действует в тесном контакте с грузинскими феодалами. Более того, ставится вопрос о депортации отдельных осетинских сел... Летом 1905 года в Южной Осетии вводится военное положение, но, несмотря на различные меры подавления восстания осетин, новые власти, как и прежние, не справляются со своими задачами. Осенью Альфтан приступил к проведению очередной карательной экспедиции. В ответ на это юго-осетинские общества также сформировали свою «сотню» во главе с Антоном Дриаевым... Как результат – наместник Воронцов-Дашков меняет не справившегося полковника Альфтана на генерала Бауэра, который, в свою очередь, решил превзойти по жестокости своих предшественников. В Южную Осетию стягиваютсяновые воинские подразделения, усилены вооружением карательные отряды… После ряда неравных боев осетины в итоге отступают. Но ненадолго. Сам Бауэр, разобравшись к тому времени в местной специфике, в докладной писал, что образовавшееся затишье носит временный характер. Так и произошло. Новая волна восстаний произошла уже в следующем 1906 году, и эскалацию вновь спровоцировали грузинские тавады. Причем острота противостояния на этот раз достигла такого уровня, что тифлисский губернатор был вынужден признать, что «...в этом отношении уезд не только не имеет себе равного на Кавказе, но почти в целой России». Однако, Туганов решил сосредоточиться на эпизоде восстания конца 1905 года и, как того требовала советская пропаганда, создал картину на тему «революционной борьбы осетинского народа». При этом, дабы цензура была «снисходительна» в одном из сопроводительных к картине пояснений было отмечено, что «революционеры (осетины и грузины) в развалинах крепости Кехви, близ Цхинвала, ведут героическую борьбу с карательным отрядом генерала Бауэра». В итоге такая трактовка сыграла, хотя понятно, что грузины в принципе не могли участвовать в сражении против карательных отрядов, посланных Тифлисом. При этом, если рассмотреть картину внимательно, то для большей убедительности цензоров, Туганов все же изобразил одного грузина, однако расположил его не среди ведущих отчаянное сражение бойцов – грузин «считывается» благодаря специфическому национальному головному убору, он расположен в правом углу картины, без оружия, этакий глехо-крестьянин, которого отправили принести защитникам крепости съестных припасов. При этом крестьянин изображен несколько напуганным от происходящих выстрелов и разрывов снарядов. Однако, поговорим о главных героях картины. Несмотря на превосходство сил противника, защитники крепости стойко держат оборону. Стреляют не хаотично, а производят залп по команде. По крайней мере, автором картины показано, что выстрелы произведены одновременно. Огнем, возможно, руководит боец, расположившийся в конце стреляющего ряда. Красный флаг в его руке еще один посыл Туганова к вариации классовой борьбы, хотя карательная экспедиция была направлена против осетин, ставших теперь с легкой руки Мастера революционерами. Сама композиция отличается динамичностью. Несмотря на неравный бой, общий настрой обороняющихся благоприятный. На картине показано, как осетинские повстанцы самозабвенно и в то же время шутя отбиваются от царских войск.Бойцы вооружены винтовками Мосина, недостатка в патронах нет, они на лентах у стрелков, показан также полный ящик боеприпасов. У одного из обороняющихся (в левом углу), возможно, от перегрева застрял патрон в стволе, и он пытается его выбить шомполом. Чуть правее показан боец, который был ранен и немного второпях, но уверенными движениями перевязывает левую руку. На территории крепости горит костер для обогрева, поскольку бой идет в зимнее время – как в самой крепости, так и на горах художником отмечен снег. По крепости ведется огонь из пушек. Один из снарядов попал в верхнюю часть полуразрушенной башни и один из повстанцев передает вниз уцелевшие ружья. Сама картина в целом дышит выразительной экспрессией и глубоким психологизмом. Тугановвиртуозно владеет культурой тона. Победителями выглядят именно повстанцы. Хотя время спустя, в одну из ночей, они вынужденно, ввиду явного неравенства сил, покинут Кехвскую крепость, оборону которой успешно держали несколько дней, и рассеются по окрестным селениям. Чтобы вскоре, через несколько месяцев вновь восстать против произвола, учиняемого грузинскими тавадами... Подготовил А. Кочиев На фото: репродукция картины М. Туганова «Защита крепости Кехви революционерами в 1905 году»