«Мы отключили телефоны и симки выкинули». Эксклюзивное интервью Джульетты из Тараза

На днях из кыргызстанского Таласа в казахстанский Тараз вернулась Вика Мазуренко – та самая девочка, которая сбежала из дома со своим 17-летним парнем Володей Сергеевым. Более двух недель влюбленные скитались по свету, в то время как в их поисках сбились с ног полицейские и волонтеры. На 16-й день школьники были обнаружены в соседнем государстве. Вику привезла домой ее мама, ну а Володе придется пока пожить в Кыргызстане – его там заключили под стражу. Как же подростки обходились без взрослых все это время? Где ночевали, чем питались, и как им вообще удалось перейти границу? Об этом Вика рассказала корреспонденту «ЭК». В беседе принимала участие мама девочки Наталья Николаевна Мазуренко. С мамой и дочкой мы случайно столкнулись в стенах ОП-1 управления полиции города Тараза – им теперь часто приходится там бывать. Побег из дома – это только со стороны кажется детской шалостью и веселым приключением. На самом деле это серьезный проступок, за который будут нести ответственность родители «шалунов». Вика – типичная старшеклассница наших дней: характерный молодежный прикид и напускная бравада. Сегодняшние подростки еще не обожглись жизнью, не признают авторитетов и не боятся наделать глупостей, предполагая, что им за это ничего не будет. Наталья Николаевна – типичная мама. Уставшая от жизни женщина, которая часто обжигалась и потому сейчас продумывает каждый свой шаг. Наверняка уход дочки из дома прибавил ей седых волос. Как рассказывает Наталья, в Таразе они живут недавно. Приехали из Таласской области Кыргызстана, граничащей с Жамбылской областью. Старшая дочь Натальи вышла замуж в Таразе, после чего и они с Викой переехали сюда. Первое время жили вместе с семьей Кристины – ее мужем и двумя детьми – в однокомнатной квартире. А потом Наталья повстречала хорошего человека, и они с младшей дочкой переехали жить к нему. Александр работает сварщиком, ее не обижает и к падчерице относится по-доброму. А с первым мужем, Викиным отцом, Наталья рассталась еще в Таласе – он пил, распускал руки. Там женщина работала техничкой в школе. Платили мало, воспитывать двух дочерей было тяжело. Здесь полегче. 46-летняя Наталья устроилась гостиничной горничной. То есть, в принципе, у Вики не было никакого резона уходить из дома. Причина побега была только одна – Володя. – Вика, вы с ним как нашли друг друга? – Познакомились в «ВКонтакте». Он тоже, как и я, учится в восьмом классе. Только я в СШ № 46, а он в СШ № 11. – Но Володе ведь 17 лет, почему он восьмиклассник? – Просто он какое-то время не учился. Он мне говорил, что его отчим в школу не пускал. Его отчима Гафур зовут, про него Володя много рассказывал, но ничего хорошего. Отчим постоянно бил его и его маму. Однажды Вова пожаловался в школе, и замдиректора пришла к ним домой, но Вовина мама стала все отрицать, мол, этого не было. Замдиректора и успокоилась: не было, так не было. Но один раз отчима все-таки посадили на 30 суток. Он отсидел, вернулся и принялся за свое. Как-то раз он избил Володю только за то, что тот рассыпал на печку суп из пакета… – А мама не защищала сына? – Мне кажется, она не хотела портить с мужем отношения, потому что кроме Володи у нее еще есть дети и внуки. И если бы она ушла, им всем негде было бы жить. – В общем, твоему другу, я так поняла, дома жилось несладко… – Да, плохо ему жилось. 21 марта отчим снова поколотил Володю, и Вова мне сказал: «Не хочу больше там оставаться». 22 марта он позвонил и предложил встретиться. Мы гуляли с ним по парку, и Вова признался, что ушел из дома, и предложил пойти с ним. Я стала его отговаривать, но бесполезно: он для себя уже принял решение. И я тоже решилась. – И далеко вы собирались идти? – Сначала в Кумшагал (бывшее село, а ныне городской массив на окраине. – Авт.). Там у Володи живут какие-то родственники. – И у вас был их адрес? – Нет, адреса не было. Мы нашли один дом, но там все было закрыто. И тогда мы пошли по линии… – То есть по шпалам? – Да. И так мы шли до пяти вечера. – Не устали? – Нет. Только замерзли. На мне была ветровка розовая, вся продуваемая, и на нем тоже легкая курточка. – А чем питались в пути? – У нас были с собой пряники и тархун. – И вам никто не звонил? Вас ведь уже искали в это время. – А мы отключили телефоны и симки выкинули. – А ты не спрашивала своего друга: «Куда мы идем?». – Нет, мы просто шли и шли. Думали, что дойдем до Алматы или до Шымкента. – Вообще-то они в противоположных сторонах друг от друга. – Ну, мы же не знали. Потом решили спуститься к речке. Там было поле и колючая проволока, закрученная спиралью. Но проволоку мы не пересекали. У речки мы остановились на ночлег. – Так холодно же было! – А мы развели костер. Я легла возле огня, и Вова накрыл меня своей курткой. – А сам сидел в тонкой рубашке. Закаленный! И не страшно было одним в пустынном месте ночевать? – Страшно. Особенно когда шакалы выли. А в шесть часов зазвонил будильник на телефоне, мы встали и пошли дальше. Шли вдоль речки. Увидели рыболова, и он нам сказал, что мы находимся в Киргизии. Потом мы еще шли, шли и, наверное, сделали круг, потому что снова встретили того же мужика с удочкой. Он уже нас стал расспрашивать, кто мы, откуда и куда идем. Мы тут же придумали историю про бабушку, которая нас ждет. – Так вам куда? – спросил он. – Хотя бы добраться до Кировки. А вообще, до Таласа, – решение созрело у нас на ходу. И он на своей машине довез нас до Кировки и там посадил на маршрутку. На ней мы доехали до Таласа. – И там начался следующий этап ваших странствий… – Там мы уже решили остаться и начать зарабатывать. Для начала я продала свой телефон Huawei 8. Выручила за него пять тысяч сомов. Это примерно 25 тысяч тенге. На эти деньги сняли номер в гостинице. – Ничего себе! И вам спокойно предоставили номер на двоих? Девочке и мальчику? Без всяких документов? – Ну да. – А не тесно вам было в одном номере? – Там стояли две кровати. А переодеться можно было в туалете. – То есть между вами не было никакой близости? – Не было. – И даже не целовались ни разу? – Это уже личное... – Просто в соцсетях все писали о ваших высоких отношениях… Называли вас Ромео и Джульеттой… Вы знаете об этом? – Нет. – А кто такие Ромео и Джульетта, знаешь? – Нет. Не интересовалась. – А читать любишь? Есть любимый писатель, поэт? – Не так уж… А поэта люблю Пушкина. У него стихи красивые. – Кем хочешь стать, когда вырастешь? Уже задумывалась о будущей профессии? – Визажистом. Еще мастером по маникюру. – Понятно. Так с чего вы начали самостоятельную жизнь в кыргызском городе Таласе? – Мы устроились работать в пункте приема металла. – Как раз по Володиной «специальности». Говорят, в Таразе он постоянно собирал и сдавал металл. На вашу будущую совместную жизнь зарабатывал? – Нет, деньги он отдавал своему отчиму Гафуру. Как бы задабривал его. Ну, и мне иногда покупал цветы, шоколадки. В общем, в Киргизии мы стали работать на металлоприемном пункте: он разгружал металл, а я готовила обед – бесбармак или там еще что-нибудь. Рабочий день у нас длился с 10 утра и до шести вечера. Мне платили 550 сомов в день. Это примерно 2,5 тысячи тенге. Ну и обедали там же. – А чем завтракали, ужинали? – Утром ели шаурму, пили кофе. На ужин крабовые палочки. Еще я фунчозу готовила. Там ведь в гостинице плиты не было, а лапшу можно было просто кипятком заливать. – А чем же вы занимались по вечерам? – Гуляли, в магазин ходили. Грушу били… – Вика, а все это время никому из вас не приходила в голову мысль, что вас разыскивают ваши близкие, что ваши матери переживают? – Я предлагала вернуться, но Володя не хотел. – И все же вернуться пришлось… – Да, нас поймали. Мы сидели в компьютерном клубе, песни слушали. Подошли четыре милиционера и говорят: «Пройдемте с нами». Мы спрашиваем: «За что?». А они: «Сами знаете!». Привезли нас в ГУВД. А потом в Интернете увидели ориентировки на нас. Вот и все. – Тебе понравилась взрослая жизнь? Еще раз хотела бы попробовать? – Нет, сейчас бы я так не поступила… И Володю жалко, его теперь, наверное, будут судить… О том, что произошло с Володей и за что его привлекают к ответственности в Кыргызстане, рассказала Наталья Николаевна: – У них закончились деньги, и Володя отправился на добычу металла. В ближнем лесу набрел на какой-то заброшенный дом, где лежали уголки, арматура, медь. Он и забрал этот металл. А заодно прихватил находившиеся там патроны. Вот за эти патроны его сейчас и привлекают. И за незаконное пересечение границы. А дочка проходит свидетелем. Их же еще 6 апреля нашли. Нашим оперативникам позвонили их кыргызские коллеги, что отыскались пропавшие. Наши полицейские сообщили моей старшей дочери Кристине, а она уже мне. Я не стала дожидаться утра, тотчас же выехала в два часа ночи. Зять довез до таможни, я пересекла казахстанскую границу, а на кыргызской меня остановили. ПЦР-то у меня не было. Но я объяснила ситуацию, что там у меня ребенок в милиции находится, и пограничник вошел в положение, пропустил. Там около часа я ждала такси. Заплатила за машину полностью, и таксист довез меня прямо до Таласского ГУВД. Захожу в кабинет, вижу – сидит моя дочь… – Вы, наверное, бросились ее обнимать? – Я по шее ей дала. Думаю, все матери меня поймут… Потом ее допрашивали по Володиному делу. Вика давала показания как свидетель. Володю тоже видела, в другом кабинете. «Ну, молодцы», – сказала ему. Он сидел и улыбался. Наигранно улыбался. Его мама Радислава приехала в три часа дня 7 апреля. А последний допрос был 9 апреля. Все это время я жила у своей подруги. 14 апреля мы выехали, но без теста на Covid нас на границе не пропустили. Пришлось вернуться. Потом нам выслали деньги из Казахстана, мы сдали тест и приехали домой. – Наталья Николаевна, вы много пережили, перестрадали, пока сотни людей – полицейские и волонтеры – искали вашу дочь. И все же, не видите ли вы во всем случившемся долю своей вины? – Не знаю… Наверное, баловала ее там, где надо было быть построже.