Природоохранная прокуратура начала проверку затопленного рудника в Дегтярске
В Дегтярске из заброшенных шахт выливаются кислые воды, которые могут попасть в водоемы. Природоохранная прокуратура Свердловской области начала проверку затопленного рудника. Ситуацию необходимо решать на федеральном уровне.
Оранжевые реки вышли из берегов и стали настоящим экологическим бедствием. Станция нейтрализации в сутки может обработать около 15 тысяч кубов воды. Этого недостаточно.
Екатерина Волгина, жительница Дегтярска: «Вот я онкологией здесь заболела. Соседка тоже. Сказать, что воздух чистый, – да, красиво. Но вот мы дом продаем – мы не можем продать из-за того, что у нас здесь "кислотка"».
Всё дело в заброшенном медном руднике, который построили еще в 1940-е. Когда запасы руды истощились, предприятие закрыли.
Николай Подкорытов, начальник Дегтярского филиала ГКУ «УралМонацит»: «Брошены были шахты в 90-е годы. Не законсервированы на эти буйные времена – и вот результат. Эти воды сейчас идут постоянно и будут идти еще столетие, и остановить их невозможно».
Ежегодно из этих шахт вытекает более 5 миллионов кубометров воды. На нейтрализацию кислоты у специалистов уходит около 5 тысяч тонн извести. Из областного бюджета выделяется порядка 100 миллионов рублей.
Андрей Соколов, начальник производства Дегтярского филиала ГКУ «УралМонацит»: «Мы известковым молоком осаждаем все эти металлы, в том числе железо, никель, марганец и нейтрализуем саму кислоту, то есть доводим воду до ее природного состояния».
Однако это всего лишь полумера – известковым молоком полностью решить проблему не удастся: шахту надо консервировать. Прокуратура совместно с министерством природных ресурсов и экологии региона уже взяла пробы воды и почвы, чтобы определить, насколько сильная концентрация загрязнения.
Алексей Морозов, начальник отдела по надзору за исполнением законов о защите интересов государства и общества прокуратуры Свердловской области: «Выезд действительно показал, что излив старых шахтных вод производится на поверхностные почвы и тем самым образуются очаги загрязнения данных почв, очаги загрязнения природы и лесополосы».
На заброшенном месторождении, по данным федерального агентства, всё еще присутствуют остатки меди, золота и других металлов. Региональные власти работают над тем, чтобы доказать, что добыть полезные ископаемые на этой шахте уже невозможно.
Алексей Кузнецов, министр экологии и природных ресурсов Свердловской области: «Это даст возможность для проведения работ по ликвидации и консервации объекта за счет федерального бюджета. Работа эта непростая – только вопрос снятия с баланса занимает порядка года, плюс работы по проектированию – временной промежуток порядка пяти лет».
Но главная цель – добиться включения заброшенных рудников в реестр объектов накопленного вреда и решать вопрос уже на федеральном уровне. Тогда шахты законсервируют, а вода, которая в любом случае поднимется на поверхность, сначала будет попадать на станцию очистки.
Николай Палкин
Оранжевые реки вышли из берегов и стали настоящим экологическим бедствием. Станция нейтрализации в сутки может обработать около 15 тысяч кубов воды. Этого недостаточно.
Екатерина Волгина, жительница Дегтярска: «Вот я онкологией здесь заболела. Соседка тоже. Сказать, что воздух чистый, – да, красиво. Но вот мы дом продаем – мы не можем продать из-за того, что у нас здесь "кислотка"».
Всё дело в заброшенном медном руднике, который построили еще в 1940-е. Когда запасы руды истощились, предприятие закрыли.
Николай Подкорытов, начальник Дегтярского филиала ГКУ «УралМонацит»: «Брошены были шахты в 90-е годы. Не законсервированы на эти буйные времена – и вот результат. Эти воды сейчас идут постоянно и будут идти еще столетие, и остановить их невозможно».
Ежегодно из этих шахт вытекает более 5 миллионов кубометров воды. На нейтрализацию кислоты у специалистов уходит около 5 тысяч тонн извести. Из областного бюджета выделяется порядка 100 миллионов рублей.
Андрей Соколов, начальник производства Дегтярского филиала ГКУ «УралМонацит»: «Мы известковым молоком осаждаем все эти металлы, в том числе железо, никель, марганец и нейтрализуем саму кислоту, то есть доводим воду до ее природного состояния».
Однако это всего лишь полумера – известковым молоком полностью решить проблему не удастся: шахту надо консервировать. Прокуратура совместно с министерством природных ресурсов и экологии региона уже взяла пробы воды и почвы, чтобы определить, насколько сильная концентрация загрязнения.
Алексей Морозов, начальник отдела по надзору за исполнением законов о защите интересов государства и общества прокуратуры Свердловской области: «Выезд действительно показал, что излив старых шахтных вод производится на поверхностные почвы и тем самым образуются очаги загрязнения данных почв, очаги загрязнения природы и лесополосы».
На заброшенном месторождении, по данным федерального агентства, всё еще присутствуют остатки меди, золота и других металлов. Региональные власти работают над тем, чтобы доказать, что добыть полезные ископаемые на этой шахте уже невозможно.
Алексей Кузнецов, министр экологии и природных ресурсов Свердловской области: «Это даст возможность для проведения работ по ликвидации и консервации объекта за счет федерального бюджета. Работа эта непростая – только вопрос снятия с баланса занимает порядка года, плюс работы по проектированию – временной промежуток порядка пяти лет».
Но главная цель – добиться включения заброшенных рудников в реестр объектов накопленного вреда и решать вопрос уже на федеральном уровне. Тогда шахты законсервируют, а вода, которая в любом случае поднимется на поверхность, сначала будет попадать на станцию очистки.
Николай Палкин