«Люди считают, что это все заговор». Откровения врача инфекционного госпиталя

Столичный ортопед-травматолог Тимур Байдалин в прошлом году переболел COVID-19. В этом году врач сменил направление деятельности и теперь сам помогает людям справиться с этой коварной инфекцией. Специальный репортаж ЭК из COVID-стационара. На базе Национального научного центра травматологии и ортопедии в Нур-Султане, где трудится Байдалин, в конце марта был открыт инфекционный госпиталь. Ему и его коллегам пришлось экстренно переучиваться на инфекционистов и терапевтов. Сегодня госпиталь загружен на полную мощность: из 100 обычных и 12 реанимационных коек нет ни одной свободной! Всего за это время здесь пролечились более 1 200 человек. Спрашиваю: какой пациент вам запомнился больше всего? — Запомнилась 91-летняя бабушка. Сильно за нее переживали, так как у нее были сопутствующие заболевания, да и возраст солидный, — рассказал ЭК заведующий первым инфекционным отделением госпиталя Тимур Байдалин. — Но она молодец. Успела получить два компонента вакцины: первый — в марте, второй — в апреле. Уже через восемь дней мы ее выписали. — То есть можно сказать, что вакцина сохранила ей жизнь? — Не можно, а нужно сказать! Потому что были пациенты гораздо моложе нее, но не получившие вакцину, которые, к сожалению, ушли. Как правило, это люди старше 60 лет с ожирением, сахарным диабетом, гипертонией, онкологией... Вакцинированные же легко переносят болезнь и поддаются лечению. Проходит от 7 до 10 дней, и они выписываются. — А те, кто не привился? — Лежат месяц, два. Есть пациенты, которые столько времени находятся в одной лишь реанимации — под аппаратом искусственной вентиляции легких, а потом еще две-три недели — в общем отделении. — Ваши коллеги отмечают, что в этом году стало больше "тяжелых" пациентов. Как вы считаете, с чем это связано? — Скорее всего, сам вирус меняется, мутирует. Плюс многие пациенты сначала лечатся дома, без назначения начинают колоть себе сильные антибиотики. На 9-10-е сутки их привозят к нам в крайне тяжелом состоянии, с поражением легких до 80 процентов. Поэтому если вы почувствовали первые симптомы этой болезни — надо сразу бить тревогу. Несмотря на это, многие пациенты до последнего не верят, что у них COVID-19. — Почему? — Они считают, что это все какой-то заговор. Масонов, Рокфеллеров и других состоятельных семей, которых они в глаза не видели. Начинают верить только после того, как это затронет лично их, когда мы их вытаскиваем с того света. Рассказывают об этом своим родственникам. Как правило такие пациенты и поступают к нам в составе целых семей. — Они рассказывают, где могли заразиться? — В основном это кафе и рестораны, другие места массовых скоплений людей. Кто-то гулял на свадьбе, кто-то — пошел на похороны. Часто друг друга заражают коллеги. При этом каждый раз люди думают, что их это не коснется. — Что нового вы узнали о COVID-19, находясь на передовой борьбы с ним? — Это страшная инфекция. Я сам не верил, что могу заразиться и буду сильно болеть. Мне 40 лет, никаких сопутствующих заболеваний у меня нет. Но случилось так, что во время прошлогоднего пика вирус подцепила одна из наших пациенток. Через какое-то время стало плохо и мне — прямо в операционной. Следующие несколько дней я находился дома почти в коматозном состоянии. Температура держалась под 40. Никогда бы не подумал, что не смогу нормально дышать: находясь в сознании, делаешь вдох, а кислород не поступает — из-за отека легких. Больницы были переполнены, меня лечили мать и супруга — медработники. После были долгие месяцы реабилитации. Периодически возникало необоснованное чувство страха, вспышки гнева. Это все потому, что вирус сильно бьет по нервной системе. Как только появилась и стала доступной вакцина, я привился сам и привил родителей. Как врач, я настаиваю на вакцинации, говорю об этом своим родным, близким. Я считаю, что те, кто распускает слухи о вреде вакцинации, способствуют тому, чтобы больше людей погибло от COVID-19. По сути, сегодня мы имеем дело с третьей мировой войной, оружие в которой — вирус. — О чем мечтает врач в "красной" зоне инфекционного отделения? — Мечтает снять защитный костюм, выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха, сделать глоток воды. В повседневной жизни мы ведь всего этого не ценим. Но когда ты часами находишься в "красной" зоне и видишь, как умирают люди, тебе становятся не нужны ни деньги, ни машины, ни отдых в Турции...