Три Андрея. Наследие и устремления

Как и обещал на днях, продолжаю знакомить вас с впечатлениями от встреч с тремя представителями новой тренерской волны, тремя Андреями – Николишиным, Скабелкой и Разиным. Беседы с ними во время Мемориала Ромазана в августе были недолгими, но интересными, поскольку дали представление об их характерах и воззрениях, возможность увидеть кое-что общее и, разумеется, подметить различия.

ВЫ ЧЬИХ БУДЕТЕ?

Учитывая, что все трое совсем недавно закончили играть, воспоминания об их карьерах еще свежи. С точки зрения игроцкого опыта, Николишин, конечно же, серьезно превосходит своих тезок: свыше 600 матчей в НХЛ, под полсотни баталий в Кубке Стэнли, чемпионаты мира разных возрастов, Олимпиады… По сравнению с ним двое других – домоседы, хотя тоже привлекались в свои сборные и получили определенный международный опыт.

Возможно, именно то, что Николишин играл под руководством многих тренеров, как дома, так и в Северной Америке, не позволяет ему назвать специалистов, оказавших на него особенное влияние. Ведь, правда же, интересно, чьим учеником, воспитанником, преемником хочет считать себя начинающий тренер? Николишин однозначный ответ на этот вопрос дать не сумел.

- Наверное, все понемножку влияли на меня, - говорит он, - не могу кого-то выделить. Конечно, Владимир Владимирович Юрзинов был первым, он дал мне толчок в хоккее, но после него было еще много тренеров, все разные и по характеру, и по темпераменту, и от каждого немножечко берешь.

С немалым числом тренеров свела жизнь и Скабелку, однако, перечислив многих, он все же был более конкретен.

- Мне повезло, я работал с очень харизматичными тренерами, начиная от Виктора Васильевича Тихонова, Сергея Алексеевича Николаева, Геннадия Федоровича Цыгурова… Но если говорить о тех, кто оказал на меня наибольшее влияние, то, в первую очередь, это Петр Ильич Воробьев и Глен Хэнлон. Воробьев – в плане работы, отношения к ней, построения рабочего процесса в команде. А Хэнлон позволил по-другому посмотреть на взаимоотношения тренера с хоккеистами. Я еще был игроком, когда он возглавил сборную Белоруссии, и с его приходом мы увидели, что, оказывается, с игроками можно было общаться по-другому, не так, как привыкли у нас. То есть на равных, не строя между собой и командой барьера. В советском хоккее была очень большая дистанция между игроками и тренером, а Хэнлон свободно вел себя в команде. Естественно, теперь я стараюсь совмещать оба подхода: работа, тренировки, дисциплина – здесь больше склоняюсь к Петру Ильичу, а в быту, на мой взгляд, более приемлемо поведение Хэнлона. В общем, стремлюсь к симбиозу.

А вот Разин, хоть и тоже, разумеется, работал с разными тренерами, отвечает на этот вопрос однозначно:

- Конечно, Белоусов! С Валерием Константиновичем я в «Магнитке» работал четыре года, в Омске еще небольшой отрезок… Именно он раскрыл меня как хоккеиста. И сейчас в работе я опираюсь на его опыт, помню большинство упражнений, которые он нам давал, принципы подготовки, которые он пропагандировал. Конечно, со временем многое приходится модернизировать, ведь хоккей не стоит на месте. Когда-то, выполняя то или иное упражнение, я не задумывался о том, сколько времени надо ему уделять, насколько интенсивно работать. Теперь же, общаясь с физиологами, смотрю на это уже с научной точки зрения, стараюсь больше понимать. И манера общения Белоусова мне всегда нравилась. Правда, у нас была, скажем так, звездная по тем меркам команда, молодых начинающих игроков в ней было совсем не много, поэтому я не знаю, как он общался с молодежью. Зато мне помогает опыт общения с родителями в детском хоккее – знаете, какая это полезная школа! Ну, и я видел, как общаются с молодыми игроками Зинэтула Хайдярович Билялетдинов и Виктор Васильевич Тихонов, так что их уроки тоже вспоминаю.

КОМАНДЫ МИЛЫЙ ИДЕАЛ

Поскольку именно Белоусов оказал такое влияние на Разина, неудивительно, что, говоря о команде своей мечты, идеалу, к которому он стремится, молодой тренер вспоминает ту «Магнитку», за которую играл сам.

- Да, хочется сделать из «Автомобилиста» такую команду, какая была у нас при Белоусове в 1997-99 годах. Четыре равные пятерки, которые играли, так сказать, в бразильский хоккей. Помните, как в свое время говорили про принцип бразильцев в футболе: «Вы забьете нам, сколько сможете, а мы вам – сколько захотим». Ну, вот и у нас тогда была задача не пропустить меньше, чем соперник, а забить больше, чем он. В такой хоккей мне хочется играть. Но я понимаю, что современного хоккея без обороны не бывает.

- Здесь опять самое время вспомнить Билялетдинова.
- Конечно, уж кто-кто, а Зинэтула Хайдярович умеет оборону наладить. Обороняться нападающими – это же чисто билялетдиновское. Обороне надо много внимания уделять, и я стараюсь.

И ведь, судя по всему, не напрасно старается! «Автомобилист» стал последней командой в лиге, пропустившей в меньшинстве. Это случилось за шесть секунд до конца пятого матча, и тот гол (к слову, не повлиявший на исход встречи) ему забила, что любопытно, команда Билялетдинова. Ну, а до этого за 305 минут игры были благополучно «убиты» 16 отрезков меньшинства.

А Скабелка и Николишин удивительным образом сошлись во мнении насчет команды, которая, на их взгляд, демонстрирует идеальный хоккей. Удивительно даже не то, что оба выбрали нынешнюю сборную Канады – это, наверное, не фокус, – а то, что описали ее одними и теми же словами.

- Это четыре равных звена, которые работают, как часы, - сказал Скабелка. – Все четко знают свои действия и обладают сумасшедшим мастерством. Все они – звезды, но звезды, готовые играть в системе.

- Очень системная команда при таком подборе звезд. А ведь звезд очень сложно загнать в систему, - это формулировка Николишина.

- То есть вы приверженец системы? – поинтересовался я у Андрея Васильевича. – А как же творчество, импровизация?
- Без системы ничего не выиграешь. Творчество должно быть, но в пределах системы, потому что когда тебе тяжело, когда ты уже устал творить, надо возвращаться к печке, как говорил Юрзинов. Умение играть по системе выручает в трудных ситуациях. Допустим, возникла у меня «запара», соперник давит так, что голова кругом идет. Но я знаю, что если я встану вот здесь, то сюда уже никто не приедет, а я при этом окажусь на линии броска. Или если я выкину шайбу в этот борт, то мой нападающий за ней побежит и получит шанс подобрать ее. Это и есть система, на которую можно положиться в трудный момент.

Что ж, сегодня в КХЛ насыщенный день, команды трех Андреев проводят очередные матчи, и теперь у вас, возможно, появится желание взглянуть на их игру чуть иначе, с учетом только что прочитанного. Оценить, насколько близки они к идеалу, который держат в голове тренеры, насколько системны…

Ну, а мы при случае продолжим этот интересный (надеюсь, не только мне) разговор.