В Мурманске продолжается процесс о гибели буровой платформы "Кольская"

В Первомайском суде Мурманска продолжается процесс о гибели буровой платформы "Кольская". По крупицам восстанавливаются картина трагедии и ее причины. Раскрываются и новые факты, так или иначе повлиявшие на развитие событий, завершившихся гибелью большей части экипажа и техники. Командировка с пустыми руками Качество работ по заделке наружных трещин на корпусе СПБУ "Кольская" проверялось на глаз. Об этом сообщил суду в ходе опроса в режиме видеоконференции работник Амурского судостроительного завода Эдуард Бытов. Осенью 2011 года его, электросварщика пятого разряда, и еще троих работников предприятия командировали в Магадан для устранения трещины на корпусе платформы. В задании на командировку речь шла об одной трещине. Но на месте выяснилось, что их гораздо больше. Для их устранения у приехавших даже не хватило запаса привезенных с собой электродов. Их для продолжения работы брали на СПБУ. - Трещины определяли визуально, из них вода сочилась, - сказал Эдуард Бытов. - Проблемные места показывала команда буровой. Прибывшие ремонтники заделали несколько трещины, их средний размер, по словам свидетеля, был приблизительно около одного метра. Прикомандированная бригада работала только на внешней стороне корпуса, под днищем платформы. Для этого "Кольскую" приподняли на опорах над водой. Во внутренней части корпуса, как вспоминает Бытов, поврежденные места уже были кем-то заделаны, на них имелись свежие металлические накладки. Их на поврежденные места установили члены экипажа буровой. Об этом еще в начале судебного процесса в своих показаниях говорил Александр Кожнов. Он был на борту "Трансшельфа", когда тот перевозил буровую на Дальний Восток. - В танках "Кольской" были трещины, - говорит бурильщик. - По всей видимости, они возникли из-за нарушения транспортировки. Мы их видели, когда снимали платформу с "Трансшельфа". Заваривали своими силами. Такие причины возникновения трещин нашли еще одно подтверждение. По мнению представителя ГУ Российского морского Регистра судоходства, опрошенного также в ходе судебного заседания, платформа "Кольская" была неправильно установлена на палубе специализированного судна "Трансшельф", доставившего СПБУ на Дальний Восток. Кильблоками транспортировщика было продавлено днище, отсюда и появились трещины. На вопрос гособвинения относительно методов проверки качества выполненных работ опрашиваемый ответил, что "в Хабаровском аэропорту у нашего дефектоскописта забрали все препараты, необходимые для проведения контроля сварного шва до и после сварки. Контроль мы делали только на уровне визуального осмотра швов. Начальники буровой были в курсе, что контроль производить нечем. Дефектоскопист присутствовал при проведении всех сварочных работ. Он смотрел за ходом работ, проводил визуальный и послойный контроль. Если его все устраивало, то процесс заделки трещин продолжался дальше. Других испытаний выполненной работы не было". Выполненная работа, как сказал Бытов, была принята заказчиком без претензий. Вновь "странные" подписи В материалах расследования причин гибели СПБУ "Кольская" в декабре 2011 года в Охотском море под протоколами допросов обнаружены новые подписи, подлинность которых не подтверждают сами подписавшие эти документы. Так, об этом заявил главный инженер-инспектор корпусной части Мурманского филиала Российского морского Регистра судоходства Виктор Григорьев. После ознакомления с имеющимся в деле протоколом допроса он без сомнения отметил, что автограф под ним ему не принадлежит. А при сравнении текстов протоколов - того, что в деле, и того, что был скопирован сразу же после завершения разговора со следователем и хранившегося у Григорьева, выяснилась подмена показаний в одном весьма важном пункте.  Более того, в одном из томов дела нашелся протокол допроса выжившего при крушении помощника бурильщика СПБУ Юрия Синявского. Подшитый материал был датирован 2012 годом, и из него следовало, что допрос проводился в Москве. Когда этот документ был предъявлен Синявскому, то вызвал у потерпевшего немалое удивление. По словам Юрия, он никому никогда никаких показаний в Москве не давал, а был допрошен всего лишь один раз 21 декабря 2011 года сразу же после гибели платформы. Соответственно и подписи под показаниями опознал как не принадлежащие ему. В день "дачи показаний в Москве" буровик, как он сам вспоминает, находился на вахте на острове Колгуев. И на этот счет в кадровой службе АМНГР обязательно должен быть документ, подтверждающий сказанное.  Это уже не первый случай, когда в материалах следствия, проведенного следователями на Дальнем Востоке, встречаются такие, скажем мягко, нестыковки. Буквально на прошлой неделе неразбериху в документах, приобщенных к уголовному делу, также обнаружили у некоторых свидетелей и потерпевших. Валерий СЕРЕБРЯКОВ.