Укрусь как мечта

Полушутливое предложение советника главы Офиса президента Украины Алексея Арестовича о переименовании страны в «Русь-Украину» вызвало полемику, в которой поучаствовали многие заметные персоны. На деле тема оказалась серьёзной. Хотя сама идея «отобрать бренд «русских» в конце концов» не новая.

Сто лет назад Михаил Грушевский назвал своё описание прошлого с позиций украинской идеологии «История Украины-Руси» с целью ввести в сознание людей слово «Украина» как равноправное и полновесное. Спустя десятилетия советской и постсоветской украинизации трудно сомневаться, что замена во многом удалась. И вводить теперь название «Русь-Украина» – значит повернуть процесс переименования вспять и вновь напомнить украинцам, что исторически они русские.

Выразительно это проявилось у киевского телеведущего Дмитрия Гордона, который, ёрничая, предложил переименовать Украину в «Россию-1», «чтобы та Россия, которая Россия, была «Россией-2». Но ведь ясно, что такие призывы лишь расковыривают старую душевную болячку – ущербность национального самосознания и комплекс «меньшовартості» (меньшей значимости).

Со стороны националистов классического толка реакция была негативной. Владимир Вятрович сказал: «Переименование страны будет воспринято как несерьёзность самой страны, – и добавил: – Попытка перехватить русское наследие... наоборот, приводит к тому, что мы разбиваем украинскую национальную идентичность». Да, трудно бороться за русское прошлое, будучи анти-Россией.

Диспут вскрыл серьёзные проблемы украинского проекта. С изначально заложенной в украинстве идеей увести у русских большую часть их прошлого не получается, так что остаётся зияющий провал между современной формой украинской идентичности и местной историей. Чем его заполнить, как преодолеть – пока не известно никому.

И с переименованиями не задалось. Великороссов в своё время решили называть «россиянами» (как в польском), но на практике это не прижилось. Не раз в Верховную Раду подавали законопроекты о переименовании русского языка из «российского» в «руський», чтобы преодолеть его ассоциацию исключительно с Россией. И всё мимо цели. Из этой ситуации как только не пытались выйти. В апреле этого года тогдашний пресс-секретарь президента Ю. Мендель заявила: «Украинский язык, как и идентичность, – это куда большее явление, чем исключительно противостояние России. А русский, точнее, украинский русский – это часть культурного разнообразия нашей страны», – чем лишь спровоцировала скандал.

На деле всё это отражает испуг русскоязычных «патриотов Украины» перед тем, куда ведёт украинский проект. А ведёт он к тому, что их вообще не должно остаться. Чувствуя себя лишними, они предлагают сменить всю идеологию и вернуть «гражданские права» русской традиции. Им тесно в украинстве – оно укоренено в сельской культуре и к истории государственности, по сути, имеет мало отношения. Как сказал тот же Арестович: «Между свинопасами и Святославом я выбираю Святослава».

И всё же не только они, но и большинство граждан чувствуют – страна идёт не туда. А подобные дискуссии обнажают растерянность и поиск нового проекта на фоне разочарования в перспективах европейской интеграции.

Вот только на деле никакого итога не будет – поговорят и бросят. Типичная реакция на все эти предложения: «давайте ещё свинарники в «версали» переименуем!» Глум рождает глум и ничего больше.

Олег Неменский, историк, публицист

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции