Тайна переписи — Кремлю под хвост

Власть растоптала последний шанс на откровенность граждан

В России стартует очередная перепись населения. Она впервые пройдёт в цифровом формате. По данным Росстата, более 70 процентов опрошенных россиян собираются ответить на вопросы переписи через портал «Госуслуг»: с домашнего компьютера или с телефона. Заполнить анкету можно будет в многофункциональных центрах (МФЦ) или дождаться переписчика. Работник статистического ведомства внесёт данные в память своего планшета.

Новые технологии позволят сократить срок проведения переписи до одного месяца. Но при этом их использование вызывает вопросы у населения. Особенно после скандального применение дистанционного электронного голосования во время референдума по поправкам в Конституцию и на последних выборах в Государственную думу. Какие риски для россиян может нести, казалось бы, безобидная и полезная для государства и общества перепись населения? «СП» попыталась разобраться в этом вместе с социологом и политологом, ведущим научным сотрудником фонда «Индем» Владимиром Римским.

«СП»: — Существуют ли какие-то алгоритмы или инструкции по проведению переписи? Как обеспечивается анонимность собираемых данных?

— Вообще перепись населения не предполагает сбор сведений персонального характера. Это не сбор данных про каждого конкретного человека. Это сбор данных про разные категории граждан с разными проблемами и так далее. Инструкции по проведению подобных мероприятий начали разрабатываться ещё в конце XIX века, когда ни о каких цифровых технологиях не было и речи. Если их точно соблюдать, то анонимность обеспечивается практически на 100%. В самих переписных листах никаких персональных данных не фиксировалось. Они оставались, и то условно, лишь в блокнотах переписчиков. После проведения переписи эти блокноты уничтожались. В результате, из баз данных переписи ни в США, ни в СССР нельзя было узнать, кто конкретно отвечал на вопросы. Там оставались лишь данные обобщённого вида. Например, мужчина, 41 год, с высшим образованием, проживающий в таком-то районе Москвы. Сколько таких мужчин? Тысяч 100−200.

«СП»: — Но начавшаяся в России перепись будет проходить в том числе через портал «Госуслуги». А там мы должны уже на входе себя идентифицировать. Это новый вызов для организаторов переписи населения?

— Лично я не вижу большой проблемы в том, как россияне будут заполнять анкеты: с помощью пришедшего к ним в квартиру переписчика или сами на портале «Госуслуг». Более того, регистрация для переписи через «Госуслуги» очень способствует тому, что данные будут достоверные. Но как только закончен опрос, персональные данные должны уничтожаться. Правда здесь есть технический момент. Информацию о том, что аккаунт на портале был использован для ответов на вопросы переписи, придётся какое-то время хранить, пока идёт перепись. Это, конечно, определённый риск для людей. Поэтому эти данные нужно защищать, причём не менее надёжно, чем наши государственные секреты.

«СП»: — Почему настолько важно защитить тайну переписи о том, кто и как отвечал на вопросы анкеты?

— Утечки данных переписи у нас, к сожалению, уже были. Даже когда ещё не было таких развитых информационных технологий, и портала «Госуслуг» тоже не было. В результате некоторые бизнесмены получали проблемы в своей деятельности. Некоторые владельцы недвижимости тоже получали проблемы. Как это происходит? Мошенники получают полную информацию о вашей недвижимости, доходах. Им становится примерно понятно, какие деньги лежат у вас на счетах. Они отбирают тех, кто им интересен. И у них есть полная информация, куда обращаться, чтобы этого человека обмануть или «нагнуть» на деньги.

«СП»: — Чем может грозить массовая утечка персональных данных участников переписи?

— Если по результатам переписи произойдёт массовая утечка персональных данных, то на проведении переписи в нашей стране можно поставить крест. В следующий раз люди уже совершенно точно будут лгать в ответах на вопросы. Они будут стараться запутать тех, кто будет получать их персональные данные. А справки у них требовать ещё хуже, потому что они вообще перестанут отвечать на вопросы. И тогда придётся только с полицией заставлять. Но весь мир уже понял, что это не выход. Надо, чтобы люди искренне отвечали на вопросы.

«СП»: — Какой показатель достоверности данных необходимо достичь?

— Хорошая достоверность — это 96% правильных данных. И вот там 4% отклонений допускается. Если люди будут массово лгать в ответах на вопросы, то у государства будет ложная информация. И это вообще кошмар будет! Многие государственные программы основаны на данных переписи. Значит, они в итоге будут иметь ложные цели, ложное распределение ресурсов. Основывать недостоверных данных государственную политику очень рискованно.

«СП»: — Какой шанс, что эта перепись 2021 года не будет провальной?

— Мне сложно ответить. Но я в своей работе уже сталкиваюсь с такими тенденциями. Дело в том, что наши социологические опросы ориентируются на данные переписи. Пока на данные переписи 2010 года. И мы с коллегами в некоторых случаях замечаем перекосы в собираемых данных. В результате мы не можем им доверять. По некоторым регионам картина совершенно нереальная.

«СП»: — Данные переписи 2010 года сильно отличаются от того, что собираете вы?

— Да, в некоторых регионах они сильно отличаются. В Дагестане, например, совершенно точно известно, что много лишних переписных листов было создано и заполнено. В некоторых районах Москвы, как ни странно, такая же ситуация произошла.

«СП»: — Кому может быть выгодна такая массовая фальсификация данных переписи?

— Данные могут подделываться для того, чтобы потом получить больше бюджета на разные социальные программы. У нас мало жителей в каком-то селе, а мы сделаем их в четыре раза больше, допустим. Иногда это делается из-за какого-то престижа. Были случаи увеличения числа жителей определённой национальности. Людям прямо говорили, что они не имеют права указывать свою национальность, а должны указать титульную национальность. Такое происходило в наших национальных республиках. У нас в итоге перекорёжилась структура этническая.

«СП»: — Да, я подобные истории слышал про Башкирию, где татар заставляли называть себя башкирами. Это может представлять угрозу для общества?

— Нам бы очень хотелось увидеть реальную структуру этнической идентичности. А когда она перекорёживается в результате давления на людей, мы получаем искажённую картину. И тогда будет, следуя вашему примеру, меньше татарских школ в Башкирии. Но это всё имеет очень серьёзные последствия. Я уверен, что те, кто таким образом вынужден был изменить свою национальность в переписных листах, это запомнили и обиделись. Если это систематически делать, даже раз в десять лет, это может обострить межэтнические противоречия. Абсолютно на ровном месте. Перепись просто станет спусковым крючком. Мало того, что не дают жить, как хотим, так ещё и заставляют записаться не так. Когда уже есть определённое недовольство, эффект такой «переписи под давлением» может быть очень разрушительным.

«СП»: — Это недовольство уже назрело или есть ещё шанс сохранить у переписи лицо?

— Пока социологические исследования не показывают никакого влияния переписи на межэтнические конфликты. Также не оказывают влияния на проблемы дифференциации по доходам. Хотя у нас с этим очень большие проблемы — с дифференциацией по доходам. Бедные люди просто ненавидят людей более-менее обеспеченных. Но перепись здесь как фактор усиления этого недовольства практически не играет никакой роли. По крайней мере пока. Но может начать играть. И здесь я бы снова повторил, насколько важно защищать (а лучше уничтожить) персональные данные участников переписи. Представьте, если доступ к этим данным получат не просто мошенники, которые денег хотят от богатых людей, а какие-нибудь этнические экстремисты. Это будет очень серьёзной проблемой для всех нас.