Московская паника 15–17 октября 1941 года

Привет, друзья и недруги. Как–то давно не было у нас уроков "исторического ликбеза". Сегодня поговорим о малоизвестной странице Второй мировой войны. О "Московской панике" 15–17 октября 1941 года. Итак, пристегивемся к креслу нашей машины времени и поехали...

15 октября 1941 года Сталин подписал секретное постановление Государтвенного комитета обороны № 801 «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы», предусматривавшего отъезд из Москвы советского правительства во главе с собой, любмым.

Как всегда, тайное бысто стало явным, потому что сами же партийные вожди делились секретом "по секрету" с тещами, свекрами, кумовьями и друзьями, а те в свою очередь — со своими. По городу распространились панические слухи, что коммунисты сдают Москву немцам, а сами бегут. Говорили, что первым сбежал Сталин. За границу. С мешком денег.

На самом деле первым сбежали все члены ЦК партии во главе с главным пропагандистом и правой рукой Сталина товарищем Ждановым.
Старший майор госбезопасности Шадрин доложил заместителю наркома внутренних дел Всеволоду Меркулову о результатах обхода здания ЦК ВКП(б) на Старой площади:
"Ни одного работника оставлено не было. В кабинетах царил полный хаос. Многие столы взломаны, разбросана всевозможная переписка, в том числе секретная. Совершенно секретный материал, вынесенный в котельную для сжигания, оставлен кучами".

Секретарь Союза писателей СССР Александр Фадеев докладывал, что автор слов песни "Священная война" Лебедев–Кумач привез на железнодорожный вокзал две машины вещей, не мог их погрузить в течение двух суток и "психически помешался".

Участник обороны Москвы Михаил Коряков, командированный 16 октября в Москву за противотанковыми минами свидетельствовал:
"Как крысы с тонущего корабля, бежали из Москвы директора заводов, крупные советские чиновники, работники центрального аппарата, захватывая поезда и автомобили. Народ, не имеющий ни автомобилей, ни привилегий на проезд по железной дороге, перехватывал беглецов, избивал, устраивал им "станции Березайка — вылезай–ка". На заставах, установленных рабочими, потрошили чемоданы, находили пачки денег в банковской упаковке.

Десятиклассник 407–й московский школы Лев Ларский, который утром 16 октября оказался возле Заставы Ильича, вспоминал:
"Я сразу определял, какое начальство драпает: самое высокое в заграничных лимузинах с "кремлевскими" сигнальными рожками; пониже в "эмках", более мелкое в старых "газиках", самое мелкое — в автобусах, машинах "скорой помощи", "Мясо", "Хлеб", "Московские котлеты", в "черных воронах", грузовиках, пожарных машинах.

А рядовые партийцы бежали пешком по тротуарам, обочинам и трамвайным путям, таща чемоданы, узлы, авоськи и увлекая личным примером беспартийных".

В Москве начались грабежи, мародерство и убийства. Грабили магазины и целые железнодорожные составы. Милиция попряталась, потому что неизвестные лица стали резать коммунистов и чекистов. Уже не потому, что те бежали, а потому, что они — коммунисты и чекисты.

Апогея паника достигла 16 октября. Ларский вспоминал:
"В три часа на мосту произошел затор. Вместо того, чтобы спихнуть с моста застрявшие грузовики и ликвидировать пробку, все бросались захватывать в них места. Те, кто сидел на грузовиках, отчаянно били нападавших чемоданами по головам.
Атакующие лезли друг на друга, врывались в кузова и выбрасывали оттуда оборонявшихся, как мешки с картошкой. Но только захватчики успевали усесться, только машины пытались тронуться, как на них бросалась следующая волна. Ей–богу, попав впоследствии на фронт, я такого массового героизма не наблюдал…"

Неимоверными усилисями и беспощадной жестокостью с паникой удалось справиться. Сталин к тем своим "соратникам", которые устроили "драп–марш", отнесся на удивление мягко. Да это и понятно, ведь паника–то началась непосредственно с него самого. Товарищ Сталин вообще был изрядным трусом.

Поэтому тему той невиданной паники предпочли не раздувать и забыть. А главным советским пропагандистам товарищам Андрею Андреевичу Жданову и товарищу Георгию Федоровичу Александрову (которые драпали в числе первых) было поручено сочинить "самую правдивую" историю войны, в которой ключевую роль играла тема "героической обороны Москвы".

Кстати, немцы бы Москву взяли. Но как раз в то время, когда Сталин и компания смазывали пятки салом, а перепуганный Жуков требовал вывести штаб фронта на восток от Москвы, пошли затяжные двухнедельные дожди. За это время успели подоспеть сотни американских и британских танков по ленд–лизу, которые в конце–концов и остановили наступление Вермахта.

Ну и "сибирские дивизии", как же без них. На самом деле, то были дивизии, снятые с Дальневосточного фронта. Это стало возможным после получения информации о том, что Япония будет нападать на США, а не на СССР.

Так американцы, даже еще не вступив в войну, спасли Москву и персональный зад товарища Сталина.
На фото — высшие советские чиновники с семьями грузятся в самолет дабы "героически защищать столицу СССР до последней капли крови".
Урок окончен.
Павло Бондаренко

На фото эвакуация ленинградцев 10 октября 1941 года. фото из книги "Неизвестная блокада Ленинграда".

Написал Stratosferov на historydocs.d3.ru / комментировать