Топонимы и топонимика.

Известно, что язык народа является кладом его истории. Однако, когда он не оставляет на земле никакой информации, невозможным становится, например, определить колыбель зарождения, места расселения и пути миграции этноса, дать объективную оценку иным событиям из прошлой его жизни. Напротив, если народ оставил на территории проживания часть своей истории хотя бы в виде географических названий (топонимов), то можно не сомневаться, что она будет реконструирована специалистами в известной степени без труда...

Известно, что язык народа является кладом его истории. Однако, когда он не оставляет на земле никакой информации, невозможным становится, например, определить колыбель зарождения, места расселения и пути миграции этноса, дать объективную оценку иным событиям из прошлой его жизни.

Напротив, если народ оставил на территории проживания часть своей истории хотя бы в виде географических названий (топонимов), то можно не сомневаться, что она будет реконструирована специалистами в известной степени без труда.

Эту задачу призвана решать наука топонимика – раздел языкознания, изучающая топонимы, или иначе - историческая география.

Поэтому топонимы, как материал для историко-этнографического исследования, имеют непреходящее значение.

Между тем топонимическим материалом необходимо пользоваться предельно осторожно.

Недопустимо слепое доверие случайным совпадениям названий местностей, городов, сельских поселений, объектов окружающей среды, а также сообщениям различного рода «знатоков».

В связи с этим уместным будет привести пример диалога двух кавказских интеллигентов, всерьез утверждавших причастность своих народов к происхождению названий городов – Абазы (в России) и Бирмингема (в Англии).

Им было разъяснено, что указанные города не имеют никакого отношения к языку и прошлому их кавказских народов.

Название г. Абаза, что в Хакасии, является всего лишь аббревиатурой градообразующего предприятия - Аба [канский] + за [вод], а г. Бирмингем, что в английском графстве Уоркшир, своим именем обязан старинному английскому роду лордов XI века.

С таким же точно названием есть еще город в США (штат Алабама), основанный выходцами из Англии в период колонизации североамериканского континента.

Для того, чтобы разобраться в подобных проблемах, достаточно посмотреть соответствующую энциклопедию о городах.

Другой пример из этого же ряда, но обратного порядка.

Никто не станет отрицать того очевидного факта, что великая река Ростовской области, берущая начало в Центральной Черноземной части России, - Дон своим названием обязан ираноязычным племенам, потомками которых являются осетины.

На их языке слово «дон» есть «вода». Гидрониму «Дон» и сегодня в Северной Осетии можно найти свои параллели - Ардон (река, город и местность) и Фиагдон (река и ущелье).

Но все это вовсе не доказывает, например, что и Лондон своим названием обязан предкам осетин.

Этот город в виде поселения был зафиксирован в источниках еще в 54 г. до н.э., во время похода Цезаря, а в 43 г. н.э. был уже известен под названием «Лондиниум», где основной корень слова «дин» не имеет ничего общего с «доном».

Вместе с тем следует подчеркнуть, что даже исследователи зачастую расходятся в своих выводах относительно происхождения одних и тех же топонимов, в основном по ряду объективных обстоятельств.

Однако не секрет, что и среди них есть и такие, которые по конъюнктурным соображениям готовы с помощью этнотопонимики исказить историю региона или страны, тем самым «потянуть одеяло» в выгодную для ангажировщиков сторону.

Хорошо, если такие действия не становятся жупелом в деятельности недобросовестных политиков, а если - да?

За примером далеко ходить не приходится. До настоящего времени некоторые обыватели от науки считают, что наименование города Сочи, как и ряд других античных этнотопонимов от Риони и до устья Кубани по Черноморскому побережью, восходит к грузинскому языку, подведя вопрос к тому, что здесь издревле жили прото - грузинские племена, в то время как исследованиями многих авторитетных ученых (и в первую очередь - грузинских) доказано обратное.

Вопрос о том, что картвельский, чанский, мегрельский языки этой группы не распространялись в начале античной эпохи на север далее реки Фазис
(совр. Риони) говорит и другой письменный факт, который подтверждает предположение А. Чикобава.

Так, по словам писателя Александрийской эпохи (III - II вв. до н.э) Ликофрона, река Фазис являлась этнической границей между лазами и абасгами.

При этих условиях не приходится говорить о распространении прото-грузинских племен по Черноморскому побережью Большого Кавказа и после III - II вв. до н.э., как это пытался представить в свое время Кисслинг и некоторые его единомышленники, подхватившие антинаучную гипотезу о том, что якобы протогрузинские племена потеснены были к югу Колхиды праабхазскими племенами (абасгами и апсилами) во II в. н.э., пришедшими из Северного Кавказа.

По мнению И. А. Джавахшивили, Р. В. Метревели, М. Церетели, Г. Кикадзе, Н. Жордания, С. Какабадзе, Л. Бердзенишвили и других, у предков
современных грузин (иберов, имеретов, картлов и др.) семитские корни,
восходящие к племенам, обитавшим в Халдее, Месопотамии и Малой Азии.

По античной греческой, армянской и собственно грузинской традиции, современные грузины не считались не только аборигенами Кавказа, но и причерноморским племенем (народом).

Существуют разные точки зрения в самой Грузии и за ее пределами, что в Закавказье они появляются лишь в VII - IV вв. до н.э.

Источник