Бурнеша: почему женщины в Албании становятся мужчинами

Во многих традиционных обществах принято жесткое гендерное разграничение: мужчина — защитник и представитель семьи, решающий все вопросы, а женщина — кроткая и не имеющая права голоса. Но что делать, если семья лишилась мужчины?

Жалеет об этом

Корреспондент издания «Вашингтон пост» Джошуа Замбран в статье «Жертвоприношение албанских клятвенных девственниц» описал историю одной из таких женщин. 50-летняя Сание Ватоци после смерти отца за неимением других наследников была вынуждена изменить свой гендерный статус, приняв на себя социальную роль мужчины.

Дело в том, что в жизни албанцев важную роль играет глава семьи, без которого не может существовать ни один род. Поскольку в традиционном патриархальном обществе женщина не имеет права принимать решения и распоряжаться имуществом, жители Балканского полуострова придумали оригинальный выход из ситуации. Торжественно дав перед старейшинами рода клятву навсегда сохранить девственность, албанка может взять на себя ответственность за семью, выполняя социальную роль мужчины. С этого момента она одевается и ведет себя как представитель сильного пола, навсегда забыв о возможности замужества и материнства.

Вышеупомянутая Сание Ватоци призналась журналисту «Вашингтон пост», что жалеет о клятве, которая превратила ее из женщины в бурнеша. Разумеется, сохраняя девственность, албанка может пользоваться всеми социальными правами и свободами, присущими мужчинам, заниматься неженскими видами профессиональной деятельности, но судьба одинокого водителя грузовика — это совсем не предел мечтаний Сание.

Она видит счастливые семейные пары, смотрит фильмы и читает книги о любви, никак не может расстаться с мечтой о личной жизни. Эта девственница поневоле понимает, что ее никто не казнит за нарушение клятвы, как было бы сто лет назад, если она отважится на отношения. Но и современное албанское общество от нее отвернется. Поэтому Сание приняла решение иммигрировать в США, где надеется встретить мужчину своей мечты.

Закон Лека III Дукаджини

Социальный институт клятвенных девственниц существовал на Балканском полуострове издревле. Эту народную традицию официально узаконил албанский князь Лека III Дукаджини. В XV веке уважаемый исторический деятель составил первый в истории Албании свод законов, который он назвал «Канун». В нем правитель просто записал принятые в народе обычаи, регулирующие жизнь общества.

В «Хрестоматии памятников феодального государства и права стран Европы» под редакцией академика В. М. Корецкого говорится, что слово «канун» переводится с албанского языка как «закон», но наиболее близким по значению к нему термином является «адат» — свод социальных норм и традиций, принятых на Кавказе. Потому что и тот, и другой средневековые кодексы поведения признают кровную месть как приемлемый метод наказания за убийство.

Помимо всего прочего, «Канун» Лека Дукаджини отличается жестким гендерным неравноправием, ведь женщины в этом сборнике законов официально приравнены к имуществу главы семьи. А убийство мужчины может быть отмщено лишением жизни либо другого представителя сильного пола, либо сразу двух женщин. При этом стоимость девственной девушки в Албании оценивалась в 12 волов.

Порой кровная месть доводила целые семьи до такого состояния, когда в них уже не оставалось мужчин, тогда обычно старшая дочь должна была принести клятву вечной девственности, превратившись в бурнеша. Причем «Канун» не освобождал ее от необходимости отомстить враждебному клану.

Их не больше сорока

До сих пор в отдаленных горных районах Балканского полуострова люди продолжают жить по древним обычаям. Ни коммунистическая партия, жестко боровшаяся с применением средневекового «Кануна», ни современный Уголовный кодекс Албании пока не смогли справиться с традициями кровной мести. Что же касается института клятвенных девственниц, то он постепенно сходит на нет.

Албанская писательница Эльвира Донес, посвятившая много времени исследованию данной темы, рассказала корреспонденту «Вашингтон пост» Д. Замбрану, что в настоящее время в ее родной стране живут не более 30—40 клятвенных девственниц, еще несколько таких женщин насчитывается в горных районах соседних Черногории, Сербии и Косово.

Другой американский журналист Дэн Билефски в своей статье «Исчезающие традиции Албании: женщина как глава семьи», которая была опубликована в издании «Нью-Йорк Таймс», тоже указал, что количество клятвенных девственниц в этой стране составляет около 40 человек.

В настоящее время благодаря постепенному изменению социального статуса албанской женщины все меньше девушек хотят превратиться в бурнеша. Например, 78-летняя Паше Кэки в беседе с Дэном Билефски призналась: «Тогда было лучше быть мужчиной, потому что раньше женщина и животное считались одним и тем же».

Эта албанка стала клятвенной девственницей более 60 лет назад, поскольку ее отец был убит по закону кровной мести, а братья либо сидели в тюрьме, либо были уже мертвы. Юная Паше обрезала свои длинные черные кудри, надела мешковатые брюки покойного отца и отправилась мстить враждебному клану за его смерть, взяв в руки охотничье ружье. К тому же девушке пришлось много работать, чтобы материально поддержать мать, четырех невесток и пятерых племянников.

Не только кровная месть

В прежние годы клятву вечной девственности юные албанки приносили не только из-за необходимости соблюсти положения «Кануна». Одни стремились избежать брака с нелюбимым мужчиной, поскольку девушку могли сосватать без ее согласия. Других прельщала возможность получить образование, занять важное положение в обществе. Третьи мечтали о личной свободе, ведь они могли делать что угодно, переодевшись мужчинами и поклявшись вечно хранить девственность.

Обычно переход от одной гендерной роли к другой сопровождался в селении праздником, ведь общество обретало нового полноправного члена, который отныне садился за стол вместе с мужчинами и мог вести соответствующий образ жизни.

По мнению Эльвиры Донес, клятвенных девственниц при этом ни в коем случае не стоит считать представительницами ЛГБТ-сообщества, ведь ни о каких интимных отношениях в их случае речи быть не может. Ни с девушками, ни с мужчинами. О вступлении в брак — тем более. И разумеется, об операциях по смене пола в горной Албании, населенной преимущественно мусульманами, даже сейчас не принято говорить.

Профессор гендерных исследований в университете Приштины Линда Гусия пояснила журналисту «Нью-Йорк Таймс», что социальный институт клятвенных девственниц был для албанских женщин причудливым способом участвовать в общественной жизни, несмотря на абсолютное доминирование мужчин. Правда, ради этого приходилось идти на огромную жертву — отказаться от собственной сексуальности, от мечты о личном счастье и материнстве.

С каждым годом в Албании остается все меньше клятвенных девственниц, ведь даже в отдаленных горных районах этой страны происходит постепенное реформирование семейных отношений. Люди уже не живут большими родовыми общинами под одной крышей, а не иметь мужчины в доме теперь не считается абсолютно неприемлемым.