Проникая в глубину бытия

Новый выпуск посвящён 200-летию со дня рождения Фёдора Михайловича Достоевского. Глава редакционного совета «Русской мысли» Виктор Лупан отмечает: «Нет в мире иного писателя, который так, как Достоевский, проник бы в глубину человеческого бытия, в трагедийную суть нашей земной жизни, в то, что мы чаще всего не ведаем, что творим» («Русский Данте»). Различные аспекты судьбы и творчества классика раскрываются в материалах ноябрьского номера.

Совесть и свет

«Я различаю в романах Достоевского два типа совести, – читаем в статье Иннокентия Анненского, написанной в начале XX века. – Первый – это совесть Раскольникова, совесть активная: она действует бурно, ищет выхода, бросает вызовы, но мало-помалу смиряется и начинает залечивать свои раны. Другая, и Достоевский особенно любит её рисовать, – это совесть пассивная, свидригайловская: эта растёт молча, незаметно, пухнет, как злокачественный нарост, бессильно осаждаемая призраками (помните, что у Свидригайлова и самые призраки-то были не только обыденны, но склонялись даже в комическую сторону), и человек гибнет наконец от задушения в кругу, который роковым образом оцепляет его всё уже и уже. Таковы были у Достоевского Ставрогин, Смердяков, Крафт» («Поэт нашей совести»).

«Достоевский, показывая человеческое разнообразие, призывает быть терпимее друг к другу, добрее и всегда проводит через мрачные коридоры к астральному свету. Надо только чувствовать…» – пишет Александр Балтин («Духовный дом Достоевского»).

Гениальность классика не нуждается в доказательствах, убеждена Инна Кабыш, «и всё же не устаёшь поражаться, открывая очередные её проявления». В статье «Поэты Серебряного века как герои Достоевского» Кабыш проводит любопытные параллели, например: «Лирический герой Маяковского, жестокий и грубый внешне («от мяса бешеный»), в душе раним и милосерден; он там, «где боль, везде». Совсем как герой хрестоматийного романа Достоевского, который, с одной стороны, убивает двух человек, а с другой – спасает из огня – двух же! – детей. К тому же помогает «чахоточному товарищу», кормит, а потом хоронит его отца. На наших глазах отдаёт последние деньги на похороны едва знакомого ему Мармеладова».

Оксана Копенкина вспоминает портрет Достоевского кисти Василия Перова в статье «Шедевр русского психологического портрета». По мнению автора, «главное, что сумел уловить художник, – это то, что весь мир Достоевского сосредоточен в нём самом. Он отстранён от всего внешнего, оно его мало волнует».

Екатерина Фёдорова собрала высказывания о писателе известных людей («Мировые знаменитости о Достоевском»). Среди них – Альберт Эйнштейн, Фридрих Ницше, Герман Гессе, Эрнест Хемингуэй, Дмитрий Лихачёв (в этом же номере – материал Ольги Лебедевой к юбилею со дня рождения академика).

Анне Григорьевне, супруге Фёдора Михайловича, посвящён материал «Ангел-хранитель гения» (по книге «А.Г. Достоевская. Воспоминания» под редакцией Л.П. Гроссмана).

В свежем выпуске также опубликован фрагмент из «Дневника писателя» – ежемесячного журнала философско-литературной публицистики Фёдора Достоевского, материалы об экранизациях произведений классика, информация о предстоящем открытии «Московского дома Достоевского» в составе Государственного музея истории русской литературы имени В.И. Даля.

Империя, не империализм

В ноябре отмечается ещё одна знаменательная дата – 300-летие со дня провозглашения Российской империи. Во вступительной статье к новому выпуску «Русской мысли» Виктор Лупан предостерегает от ошибочного соотношения имперского сознания с современным понятием «империализм», которым в 1902 году английский экономист Джон Гобсон обозначил новую стадию развития капитализма. «Империализм способствует стиранию национальных и территориальных границ, воздействует на экономику, политику, культуру, образ и стиль жизни и, конечно, на идеологию, формируя своего рода основу для глобализации, – пишет Виктор Лупан. И продолжает: – В Российской империи ничего подобного не было».

Возникновению и формированию Российской империи, её особенностям и ценностям посвящены материалы Теодора Тэтова, Тео Гуриели, Вячеслава Катамидзе, Августина Соколовски.

В ноябрьском номере также продолжение воспоминаний князя Максима Волконского о роде Осоргиных (начало – в октябрьском выпуске), размышления князя Александра Трубецкого о монархии, историко-правовая справка «К вопросу о гипотетическом престолонаследии», подготовленная на основе исследований Р.Г. Красюкова (члена Санкт-Петербургского генеалогического общества, кандидата исторических наук).

Кроме того, на страницах «Русской мысли» – материалы к 75-летию Предстоятеля Русской православной церкви Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, статья к 310-летию со дня рождения М.В. Ломоносова.

Владимир Порудоминский в связи со 220-летием со дня рождения Владимира Даля размышляет о том, что создатель знаменитого Толкового словаря «как бы не существует для нас вне главных и наиболее прославленных своих трудов», и задаётся вопросом, многим ли из нас известно о его внешности, натуре и образе жизни («Напутное слово»).

В развёрнутой рецензии на книгу «Евгений Расторгуев. К 100-летию со дня рождения художника», вышедшую в издательстве «Городец», Александр Сенкевич не только пишет о даре живописца «влиять своей личностью и своими творениями на психику собеседников и зрителей», но и раскрывает черты его характера: «Человеком Евгений Расторгуев был самобытным, ершистым, а бывало, что и задиристым. Мало на кого похожим. Не случайно же он получил среди своих домашних прозвище Ёжик! Может быть, потому-то и книга-альбом, посвящённая его 100-летию, получилась неожиданной как по форме, так и по содержанию».

Драматургу и сценаристу Эмилю Брагинскому посвящена статья Татьяны Бадаловой «Последний идеалист советского кино».

Эти и другие материалы – в ноябрьском номере журнала «Русская мысль».