История Валентины. «Рак вернулся через 19 лет. Но я его опять прогнала»

Справка о Валентине:

Валентина Халютина, 54 года. Живет в Брянской области, у нее двое взрослых детей. В 2000 году был диагностирован рак яичника, I стадия. Прошла операцию по удалению органов малого таза и три курса химиотерапии. В 2019 году произошел рецидив с метастазами в брюшной полости. После операции и химии в ремиссии с мая 2020 года.

Важно: больше об онкологических заболеваниях репродуктивной системы можно узнать в проекте «Онконавигатор. Дорожные карты для пациентов».

Диагноз

Впервые с онкологией я столкнулась в 2000 году. У меня несколько месяцев отсутствовала менструация. Я сдала анализы, мне назначили лекарственное лечение, но оно было неэффективно. На УЗИ обнаружили проблемы с яичником.

Мне сделали лапароскопическую операцию. Опухоль обнаружили совершенно случайно, во время операции. Гистология показала, что это онкология. Мне рекомендовали обратиться за консультацией в Москву. Со мной творилось что-то страшное. Мне казалось, что я умираю. Но я не хотела, чтобы кто-то об этом знал.

Я обратилась за консультацией в онкоцентр им. Блохина. Поскольку я проживала в Брянской области, которую затронуло радиоактивное облако из Чернобыля, московские врачи считали, что в операции с сохранением органа нет смысла. В результате меня прооперировали комплексно: удалили матку, маточные трубы и яичники.

После этого в Брянске я прошла три курса химиотерапии. Все обошлось без тяжелых побочных эффектов. Я ложилась в онкоцентр, получала курс химиотерапии, а через шесть дней уезжала домой на две недели, до следующего курса. Переносила я химиотерапию терпимо, тяжелых побочных явлений не было, даже волосы не выпали.

На этом мое лечение тогда закончилось. Я находилась под наблюдением онколога. Жизнь вернулась в прежнее русло, я жила полноценной жизнью.

Рецидив

Рецидив у меня случился через 19 лет. Мне кажется, его спровоцировал стресс. В 2014 году скончался мой отец, а через полгода — за три месяца от онкологии — «сгорела» моя подруга. Я очень сильно переживала.

В 2016 году я обратила внимание, что у меня появился какой-то резкий неприятный запах от тела. Я обратилась к врачу за консультацией, но он никаких отклонений не нашел. Кроме того, меня успокаивали ежегодные медосмотры.

Но весной 2019 года я стала замечать, что сил стало меньше и после физической работы у меня внутри что-то стало тянуть и болеть.

Я подумала, что у меня проблемы с кишечником. Мне нужно было обратиться к проктологу, но я тянула, потому что там меня ждала неприятная процедура. Дотянула до ежегодного медосмотра на работе. Там выяснилось, что у меня какое-то образование в животе. Пришлось идти к гинекологу, а потом к онкологу.

Болезнь вернулась, мне предстояло заново пройти путь лечения. В районной больнице я сделала УЗИ и КТ малого таза и брюшной полости, желудок проверила. Мне сразу сказали, что опухолей много: одна — в малом тазу, две — в брюшной полости, одна — в печени.

У меня началась депрессия: я не ела, не спала, не плакала. Я готовилась к худшему. Такое состояние длилось около недели. Потом я немножко успокоилась. Врачи мне объяснили, что завтра я не умру, есть варианты побороться.

В течение недели мне назначили химиотерапию. Я от нее отказалась, поскольку решила пройти лечение в Москве. Меня очень смущали истории пациентов с онкозаболеваниями, которые, начав лечение в Брянске, вынуждены были его продолжать в столице. Я решила не рисковать, тем более, что врач заявил мне: «Ваши дела — хуже не бывает».

Самую важную роль в тот момент сыграла подруга, которая за полгода до этого прошла лечение в онкоцентре им. Блохина. Она организовала мою поездку в Москву, отвезла меня и зарядила энергией на борьбу.

Московские врачи решили начать мое лечение с восьми курсов химиотерапии. Я начала лечение через месяц после постановки диагноза. Все происходило в Москве в форме дневного стационара. И у меня сложилось впечатление, что я была в санатории, а не в больнице.

Первую неделю у меня была слабость, тошнило, ничего не ела. Потом побочные эффекты прошли.

После трех курсов я сдала анализы — у меня был хороший результат. Опухоли уменьшились, а одна совсем ушла. Настроение было замечательное.

На работе меня в тот период очень поддержали. Я не переставала работать. Когда надо было проходить химию, брала отпуск за свой счет. И так все восемь раз: неделю отлеживалась, две работала.

Лечащий врач предупредил, что предстоит операция. Но начался ковид, и ее откладывали из-за карантина. Наконец, в мае 2020 года меня прооперировали. Семь часов со мной работали две бригады врачей: удалили рецидивные опухоли, две трети печени и правый купол диафрагмы.

Обследования после операции показали, что все чисто.

Жизнь после рака

Восстановление шло успешно, у меня каждый день прибавлялись силы. Сложности заключались в обширности хирургического вмешательства и необходимости соблюдать покой, потому что я активный человек, мне это было сложно. Выписали меня из стационара через три недели.

Теперь каждые три месяца я наблюдаюсь в Москве: сдаю анализы, обязательно онкомаркеры, КТ и УЗИ. Прошло полгода. Все хорошо. У меня нет особых ограничений. Чувствую себя нормально. Работаю.

Ранее врач Елена Сатирова рассказывала +1Платформе, почему даже онкобольным необходимо прививаться от коронавируса, а также о проблемах привлечения внимания к вакцинации со стороны властей.

Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен.