Этот выбор, как любой выбор, субъективен. Я ни за что не взялся бы выбирать 100 главных книг в истории человечества. Тут 100 книг, которые больше всего люблю я сам. Кроме того, мне кажется, именно они лучше всего помогают вырасти человеком – в той степени, в какой чтение вообще может на это повлиять. Даты указываются по первой публикации либо, если книга долго лежала в столе, – по последней авторской редакции.

| Глава 1 | Глава 2 | Глава 3 | Глава 4 | Глава 5 | Глава 6 | Глава 7 |

Джеймс Джойс
УЛИСС (1921)

Говорят, что это очень сложная книга, – но больше пугают. На самом деле «Улисс» – энциклопедически подробный и полный отчет об одном дне из жизни двух дублинцев в 1904 году. Это роман о том, как преломляются в частной жизни сюжеты мифов, как любой из нас каждое утро отправляется в свою ежедневную одиссею. Попутно – это пародия на все стили английской прозы; попутно – портрет Дублина, родного города Джойса, со всеми его закоулками, площадями и кабаками; попутно – история счастливой и безнадежной супружеской любви. Джойс свободно, с несколько безбашенной легкостью демонстрирует владение всеми приемами прозы – от звукоподражания до ритмизации. «Улисс» – это и поэма, и драма, и сатирическое обозрение, великолепная смесь жанров и техник, но при этом перед вами еще и ода человеку, сколь угодно мелкому и заурядному, который ежедневно проживает великую сказку о странствии и возвращении. Точность, наблюдательность, глубина, остроумие, сострадание – всё, чего читатель вправе требовать от литературы. И всё это с вечной джойсовской пьяноватой насмешкой над любыми условностями, правилами и над собой.

• 16 июня (день, когда происходит действие романа) в Дублине отмечается Bloomsday – День Блума, одного из героев «Улисса». Поклонники Джойса в этот день совершают прогулки, повторяющие маршруты героев.

КОГДА ЧИТАТЬ: Когда вы однажды возьмете эту книгу и внезапно поймете, что вас не пугает ее размер.

Александр Куприн
ЗВЕЗДА СОЛОМОНА (1920)

Куприна считают реалистом, а он был сказочником, верил в «святую ложь», любил представлять жизнь не отработкой скучных рутинных обязанностей, а праздником и чудом. «Звезда Соломона» («Каждое желание») – захватывающая история о тихом и порядочном молодом чиновнике, внезапно получившем ключ от всемогущества. Иван Цвет раскрыл древнюю тайну – и теперь в его руках абсолютная власть над миром. Как распорядится этой властью порядочный, но скромный, тихий, заурядный человек? Что он сделает с миром – и от чего откажется? Так ли уж много весят на мировых весах доброта, скромность и умеренность? Куприн – счастливый фантазер , уникальный рассказчик, вечный ребенок, и его повесть, написанная в разгар Гражданской войны, рассказывает о ее соблазнах больше иного реалистического романа, хотя великая смута там ни словом не упомянута. Оторваться невозможно, и при этом все очень непросто – на чьей стороне автор, не угадаешь.

• У Куприна был культ физической силы, склонность к азарту и риску. Он опускался в водолазном костюме на морское дно, вместе с первым русским летчиком Уточкиным летал на воздушном шаре. А в 43 года вдруг начал учиться стильному плаванию у мирового рекордсмена Романенко. 

КОГДА ЧИТАТЬ: Если желания вдруг начнут исполняться одно за другим. Просто чтобы не огорчаться, когда это везение закончится.

Максим Горький
МАМАША КЕМСКИХ (1923)
ЗАМЕТКИ ИЗ ДНЕВНИКА (1923)

Литературное мастерство и обаяние Горького – хотя это обаяние своеобразное и довольно мрачное – держится на сочетании прицельно-точной памяти на все самое отвратительное и абсолютно идеалистического представления о человеке и его будущем. Горький вечно рыдает над тем, чем человек может быть – и чем стал из-за собственной темноты и низости; изобразительная мощь его поздней прозы сравнится разве что с толстовской – но толстовской веры в человека у него нет, есть подозрение, что человека надо отправить в переплавку. «Мамаша Кемских» – едва ли не самый сильный из коротких русских рассказов ХХ века. «Заметки из дневника» – набор воспоминаний о самых странных и отвратительных человеческих уродствах, с которыми автор столкнулся в своих бесконечных странствиях; замысел книги – избавить память от всего накопившегося в ней мусора. Это поиски новой манеры – более сухой и четкой, безэмоциональной. Не знаю, удалось ли Горькому выбросить из своей памяти весь этот русский провинциальный ужас, но читателю уж точно не удастся.

• Ежеутренний завтрак Горького состоял из двух яичных желтков с лимонным соком и солью. Он утверждал, что это замечательно стимулирует мозг, – и, судя по результатам, не ошибался. 

КОГДА ЧИТАТЬ: Практически идеальное чтение для всех, кто страдает алексией, то есть неспособностью читать длинные тексты. Все коротко, увлекательно, а главное – касается каждого.

Владимир Маяковский
ПРО ЭТО (1923)

Лучшая поэма Маяковского, написанная после временного, но весьма травматичного разрыва с Лилей Брик в феврале 1923 года. Истинная тема – ужас перед тем, что любовь неизбежно вырождается в семью, быт, привычку; ненависть к традиционному укладу человеческой жизни, жажда непрерывных чудес и катастроф, лишь бы не началась рутина. Подспудно чувствуется ужас перед омещаниванием революции, перед возвращением из страшных чудес времен военного коммунизма к тепловатому уютцу нэповских лет. Лучшее, что вообще написал Маяковский, – четвертая часть, мечта о «мастерской человечьих воскрешений», о том, как «тихий химик» победит смерть и воскресит всех, живших когда-то. Нигде в мировой поэзии ненависть к нынешнему устройству человеческой жизни и тоска по будущему, в котором не будет семьи, частной собственности и государства, не выражена с такой отчаянной, самоубийственной силой (и неизбежность собственного самоубийства там впервые у Маяковского осознана так прямо). С концепцией можно спорить, но мощью и юношеской горячностью нельзя не восхищаться.

• Маяковский впервые прочитал поэму Лиле Брик ночью, в поезде на Петроград. И, дочитав, расплакался. 

КОГДА ЧИТАТЬ: Когда по-настоящему достанет быт... или ненависть... или любовь.

Ярослав Гашек
ПОХОЖДЕНИЯ БРАВОГО СОЛДАТА ШВЕЙКА (1923)

Вот если бы Рабле да скрестить с Кафкой, оно бы самое и было. Уморительно смешная комическая эпопея о военном абсурде, о том, что тупость на войне, пожалуй, еще и преобладает над жестокостью; законы мировой истории, культуры и религии, увиденные из казармы, с соответствующим жестоким и тоскливым юмором. Швейк – главный герой ХХ века, хитрый идиот, марширующий мещанин, отчасти Тёркин, знающий бесчисленное множество прибауток и анекдотов. Но у Тёркина есть понятие о долге, чести, Родине; для Швейка всё, кроме пива, совершенно пустой звук, – это и придает ему обаяние. Швейк рискует высказать вслух все, о чем думаем, но не рискуем проговориться мы. «Похождения Швейка» – убийственная пародия на военный эпос, сочиненная язвительным, толстым и многое повидавшим чешским журналистом, имеющим опыт окопов, русского плена и советского комиссарства. К счастью, роман не доведен до этого самого комиссарства – не то, конечно, мы увидали бы дивную картину советского идиотизма. Правда, вряд ли бы кто-то это прежде перевел.

• Йозеф Швейк частично списан с самого Гашека. К примеру, до войны Швейк, как и автор, занимался продажей краденых собак.  

КОГДА ЧИТАТЬ: В армии эта книга до сих пор нежелательна, а так, конечно, лучшего места для нее не найти.

Франц Кафка
ЗАМОК (1924)
ПРИТЧИ (1911-1924)

Рано умерший от туберкулеза, тонкий, высокий, деликатный, одинокий в семье, сторонящийся любовных связей, невероятно требовательный к себе, напечатавший при жизни три тонкие книжки, – Кафка считается главным пророком ХХ века, предсказавшим фашизм, полное бесправие частного человека и нарастающий абсурд репрессивной государственности. На самом деле Кафка, конечно, ни о каком социальном протесте не думал: в его системе ценностей человек всегда предельно бесправен и подвергается тотальному давлению, всегда фигурант процесса с обвинительным уклоном, и всё в мире лишь маскирует эту вечную, отовсюду глядящую опасность. Самые известные романы Кафки «Процесс» и «Замок» построены по логике кошмара, где человек вечно о чем-то спрашивает – и никогда не получает ответа, вечно куда-то стремится – и не может сдвинуться с места. Самый известный его рассказ – «Превращение», о том, как тихий служащий Грегор Замза превратился в гигантское и отвратительное насекомое. Таким же несчастным, безвинным уродом чувствует себя в мире иногда любой – но кто же признается? Просто ХХ век лишил человека почти всякой защиты, а такто Кафка зафиксировал обычное его состояние.

• Кафка завещал уничтожить все свои неизданные рукописи. Его душеприказчик Макс Брод осмелился нарушить авторскую волю, и мир узнал гения.  

КОГДА ЧИТАТЬ: В России – практически всегда. 

Алексей Толстой
ПОХОЖДЕНИЯ НЕВЗОРОВА,ИЛИ ИБИКУС (1924)

Гражданская война, разруха и НЭП породили новый типаж – советского Чичикова, отважного, циничного и обаятельного авантюриста. До революции он и не подозревал о собственных способностях. Первым в череде этих прелестных негодяев, наиболее известным из которых оказался, конечно, Бендер, – стал Невзоров Алексея Толстого из повести, которую почти все современники считали главной его удачей. Там он ни на что не претендует – ни на размах, ни на историческую достоверность; вот почему веселый и хулиганский «Ибикус» получился ярче и оригинальней «Петра» и «Хождения по мукам». Это в «Ибикусе» впервые появились константинопольские тараканьи бега, это в нем бытовой сюжет стал рваться, щедро пропуская инфернальное, мистическое и символическое. Герой Толстого не пропал и в советские времена – как, впрочем, и его создатель, вернувшийся из эмиграции. Путешествие Невзорова по революционной России и эмигрантскому Константинополю не закончилось – о быте и аферах русского Парижа Толстой написал насквозь клеветнических, но чрезвычайно увлекательных «Эмигрантов».

• Толстой часто пересказывал друзьям свой сон 1924 года, увиденный вскоре по возвращении в Россию. По Невскому со свитой едет последний император. Толстой бросается на колени перед его лошадью, припадает к императорской руке и плачет: «Ваше Величество, что тут без вас было!» 

КОГДА ЧИТАТЬ: Во время крупномасштабной авантюры, если вы вдруг усомнитесь в своих силах, читается особенно утешительно.

Исаак Бабель
КОНАРМИЯ (1925)

Секрет бабелевского стиля как будто на поверхности – французская натуралистическая новелла, кровавая, увлекательная и бесстыдная, переписанная в ритме Талмуда, с библейскими скорбными повторами. Но не в одном стиле дело: блестяще дебютировав рассказами и очерками о родной Одессе, Бабель создал прелестный образ города, где все друг другу свои. В «Конармии» он с той же силой показал мир, где все друг другу чужие, где тупость и зверство заставляют отца воевать против сыновей, а братьев – пытать друг друга. Рассказ «Иваны», где казак Иван Акинфиев сосредоточенно и упорно пытает дьякона, тоже Ивана, своего сверстника, – вероятно, самый мощный и откровенный текст о русской Гражданской войне. Протагонист Бабеля, Кирилл Лютов, пытается оправдать все происходящее величием эпохи, масштабом всемирной ломки – и ничего не может сделать: «Сердце мое, обагренное убийством, скрипело и текло». Ненавидят друг друга все: русские и поляки, казаки и евреи, интеллигент и народ – пропуском в народ становится опять же зверство; Бабель выбрал для описания и вживания предельно чуждую среду, поставил над собой жестокий эксперимент – и результатом его явилась предельно жестокая книга, в которой все уже понятно на семьдесят лет вперед.

• Герой Гражданской войны Семен Буденный назвал Бабеля «дегенератом от литературы» – так сильно он был возмущен описанием конармии (и, видимо, себя самого).  

КОГДА ЧИТАТЬ: Ну, евреем в конармии у нас периодически чувствует себя любой, даже русский в либерально-демократической среде. 

Леонид Пантелеев, Григорий Белых
РЕСПУБЛИКА ШКИД (1926)

Два шестнадцатилетних беспризорника задумали написать роман о школе-коммуне, где их героически перевоспитывал романтичный и решительный интеллигент Викниксор (лицо реальное, легендарный ленинградский педагог Сорока-Росинский). Белых, выведенный там под именем Черныха, – выходец из купеческой еврейской семьи, Пантелеев – сын казачьего офицера; оба познакомились в школе после трех лет скитаний по России, воровства и побегов из прочих коммун. Фантастически увлекательная, смешная, издевательская, благородная и благодарная, пестрящая удивительными персонажами – порождениями русского революционного ада с его смешением всех поколений и сословий, «Республика ШКИД» стала популярнейшей книгой двадцатых – тридцатых и переиздавалась до тех пор, пока не арестовали Белых за сатирическую поэму о Сталине (он умер в тюрьме от туберкулеза). Пантелеев превратился в замечательного детского писателя, оставил поразительную автобиографию «Я верую» – но до уровня «ШКИДа» никогда больше не поднялся, как и Советский Союз никогда уже не достиг вершин страшных и утопических двадцатых.

• Максим Горький так отзывался о «Республике ШКИД»: «Преоригинальная книга, веселая, жуткая». Его усилиями Пантелеев, склонный к буйству, неоднократно спасался из милиции.

КОГДА ЧИТАТЬ: Трудные подростки и начинающие педагоги найдут в этой книге ответы на все свои вопросы. Остальные могут читать просто для удовольствия. 

Продолжение следует