Печать технологий Саксайуамана на снимках стен Соловецкого монастыря
Цитадель адеквата
Ниже ещё будет галерея, но — к делу. К снимкам, на которых видна печать технологий южноамериканского Саксайуамана — древней стены, знаменитой полигональной кладкой из циклопических блоков. Собственно, вот они — циклопические гранитные блоки в основании стен монастыря. Это заслуженные камни. По-хорошему, скрепоносные. Во время Крымской войны нарисовавшееся в Белом море протоНАТО злобно стреляло по ним из пушек, но пострадали только ядра. Кроме шуток. Ядра под стенами потом были найдены, а следы попаданий — нет. Это не просто гранит, а ледниковые валуны с поверхностью упрочнённой обкаткой.
То есть, на лицо общая черта Соловков со знаменитыми мегалитами Америки и Старого Света: строительство из огромных камней. По неясным причинам соловецкие камни обойдены вниманием альтернативной истории, на больших камнях просто помешанной. Ибо можно ли поверить официальной версии, утверждающей, что фортификации монастыря были возведены за 4 года, причём, количество рабочих на стройке лишь в отдельные моменты достигало нескольких сотен, в среднем же составляло 100-150 человек? Почему никто не задаётся вопросом, каким образом перемещались и поднимались 20-50 тонные блоки? Здесь же явная «несостыковочка», как любят выражаться адепты современного воинствующего невежества.
В действительности, общей чертой Соловков и Саксайуамана является лишь разумная экономия. Вместо заготовки «правильных», более-менее единообразных по форме и размеру блоков, вместо разламывания их на небольшие брусья, и доставки оных из каменоломни, использовался материал найденный непосредственно на строительной площадке или вблизи неё. В соловецком случае это были ледниковые валуны. На редко населённых берегах Белого моря монахи не могли найти много рабочей силы, так что и строили простейшим способом: беспорядочно разбросанные камни без всякой обработки и перемещения на большое расстояние компоновались в сооружение.
В глаза бросается и разница. При строительстве Соловецкого монастыря камни не обрабатывались практически совсем, тогда как в Саксайуамане им придавалась сложная форма, так чтобы один блок стыковался с другими. Можно, конечно, предположить, что монахи не располагали лазерными фрезами и технологией гранитного литья, однако, более экономичной представляется иная версия. Строители Соловецкого монастыря, в отличие от индейцев, умели делать раствор и даже кирпич. И, таким образом, прочное соединение разнообразных по форме блоков не представляло для них проблемы. Не волновала монахов и эстетическая сторона вопроса, актуальная для строителей XVIII века в Питере, также иногда — при наличии материала под ногами — прибегавших к полигональной кладке. Но более аккуратной, при которой скрепление раствором сочеталось с частичной подгонкой, — такой, чтобы внешняя сторона стены выглядела ровной и представляющей собой сплошную, не разбавленную кирпичом, массу гранитных паззлов.
Индейцы тратили усилия на подгонку блоков, потому что иначе-то строить не могли. Без раствора. И подавно без бетона. Есть удивительные люди, умудряющиеся увидеть в камне Саксайуамана — бетон. Монахи тоже в бетон не могли и от врагов избавлялись иначе, но цемент — раствор, — был им вполне по силам. И стены Соловецкой обители — именно то, что можно было при наличии вышеуказанной технологии возвести максимально быстро и дёшево, располагая крайне ограниченной рабочей силой. Которая не тратилась на наиболее трудоёмкие операции, связанные с обработкой и перемещением камня.
Однако, специально для любителей «нестыковок» необходимо подчеркнуть: такое строительство возможно только там, где материал заготовлен самой природой и уже валяется под ногами. Подходящих мест, усеянных обломками камня или валунами, на планете — множество. Мест, в которых было целесообразно сооружение крепостей, — не меньше. А вот случаи, когда первое совпадало со вторым, — единичны.
...Да. И откуда известны обстоятельства строительства монастырских сооружений? Из летописей самого монастыря. Хроники событий (плюс, само собой, ещё более информативные для историков хозяйственные записи) аккуратно велись в каждой обители. Сторонники альтернативной истории почему-то упускают из виду огромное количество местных монастырских, церковно-приходских, городских и фамильных архивов, которые не могли быть «подделаны» ввиду колоссального объёма документов. И в которых не упоминаются ни Великая Тартария, ни всемирный потоп начала XIX века.
Въехали в одноместный номер, а у входа две пары одноразовых тапочек стоят. Зачем? В японские отели заселяют на одного человека больше положенного?
Тапочки и японцы — это любовь. Отправившись в Страну восходящего солнца, готовьтесь снимать уличную обувь несколько раз в день. Ее принято оставлять у входа в храмы, примерочные, многие рестораны и некоторые офисы. А надевать тапочки.
В гостиницах вам наверняка выдадут две пары. Одни — для помещения, другие — для туалетной комнаты.
Дома туалетные тапочки, как правило, стоят у входа в санузел. Захотел в уборную — переобулся, сделал свои дела — надел прежние тапки. Если в гостинице про это правило можно забыть, в гостях наверняка сделают замечание.
Столь странная для западного человека традиция возникла в древности, когда в качестве места для отправления естественных потребностей японцы использовали обычную дырку в полу. Не все могли похвастаться точностью, а потому тапочки являлись насущной необходимостью. Несмотря на то что современные туалеты разве что не разговаривают человеческим голосом, полны технических наворотов и содержатся в идеальном состоянии, они по-прежнему считаются грязным местом. Японцы уверены, что использовать две пары тапок гигиеничнее. Это во-первых.
Во-вторых, отсутствие специальной обуви перед дверью в уборную (равно как и наличие другой, повседневной) означает, что внутри кто-то есть. А так как на замок закрываются не все санузлы, обратив внимание на обувь, можно избежать неприятной ситуации.
При этом заходить в туалетных тапках в ванную нельзя. Купание — это ритуал очищения, а такая обувь считается грязной. По этой причине санузел в японских домах, как правило, раздельный, если же нет, унитаз отделен от ванной перегородкой.
Вот что думают о традиции туристы.
Пользователь osennee_oblako, «Живой журнал»:
Вот люблю японцев, но эта традиция ужасна просто. Во-первых, человек подбирает обувь к своей одежде. Я такая вся красивая, и тут — н-н-на! — стремные красные тапки, получай! Фу, бе. В квартирах — одно дело, но в гостиницах и храмах…
Пользователь autobulb, Reddit:
У меня в ванной есть туалетные тапочки, но летом я перешагиваю через них, потому что не против наступить на голый пол. Я все равно чищу его каждую неделю. А вот зимой они прекрасны, потому что голый пол кажется холодным даже в носках. Заметил, что тапками для туалета пользуется большинство моих гостей.
Пользователь Anett Iwamoto, Quora:
Я была в одной или двух гостиницах, где хозяева не потрудились поставить лишние тапочки. Но туалет там был сделан в западном стиле и находился в одном помещении с ванной. В любом случае, если в номере выдают дополнительные тапки, то больше для японцев. Их всю жизнь учили, что перед входом в уборную надо переобуться. Хотя современные туалеты суперчистые. <…> Если вы не воспользуетесь предоставленными там тапочками, вас никто не оштрафует.
ß
Таинственный бункер
Американцы переполошились. За годы войны нацисты действительно развернули бурную деятельность под землёй, построив больше 130 подземных заводов и производств. Очевидно, что Лей, занимавший видные посты и отвечавший не только за "Трудовой фронт", но и за организацию принудительных работ военнопленных и других иностранных рабочих, действительно мог знать многое о секретных разработках фашистов.
Бункер Z3 находился в Веймаре, и, по предположению американцев, в нём нацисты занимались разработками новых двигателей для летательных аппаратов. Для изготовления топлива они использовали неизвестные ранее вещества и огромное количество ртути.
Дать самому Лею спуститься в бункер американцы никак не могли, он должен был играть видную роль на Нюрнбергском процессе — нациста обвиняли в военных преступлениях и в преступлениях против человечества. Рисковать видным пленником американцы не хотели, поэтому под видом выполнения союзнических соглашений пригласили поучаствовать в ликвидации аварии советских специалистов. О реальном положении вещей не говорили, советскому командованию подбросили дезинформацию о разработке нацистами двигателей для подводных лодок, работавших на перекиси водорода.
Разумеется, руководство СССР было заинтересовано в новинке. Несмотря на победу, Советский Союз всё ещё отставал по ряду исследований и разработок. Например, нацисты уже в 1941 году впервые произвели подводный запуск ракеты с субмарины U-511. В СССР даже спустя четыре года могли об этом только мечтать. Советское руководство было заинтересовано в нацистских разработках плазменного оружия, новых летательных аппаратов дискообразной формы и климатического оружия. Поэтому в СССР было решено поучаствовать в обследовании бункера Z3. В качестве исполнителя в Веймар решили послать химика-самоучку, специалиста по синтезу люминофоров (веществ, способных преобразовывать энергию в свет), старшего лейтенанта Николая Жирова.
Приказы не обсуждаются
Николай Жиров был по-настоящему увлечён наукой. Из-за смерти отца он не смог получить высшее образование, но уже в 25 лет публиковал первые научные статьи о синтезе люминофоров. Он имел весьма неподходящее для СССР дворянское происхождение, окончил гимназию и самостоятельно освоил курс химии, который в учебном заведении не преподавали. До войны окончил Киевскую школу комсостава для артиллеристов, затем вышел в отставку, работал в Московском исследовательском институте наркомата боеприпасов, в 1940 году опубликовал монографию, посвящённую люминофорам. В годы войны Жиров разрабатывал люминофоры голубого свечения для нужд противовоздушной обороны.
Когда 6 июля 1945 года его вызвали на Лубянку, Жиров был уверен, что ему предложат работать с архивами нацистов, потому что ещё в гимназии превосходно выучил немецкий. Однако ему выдали удостоверение особоуполномоченного Государственного комитета обороны СССР, взяли подписку о неразглашении и отправили в командировку в Веймар. Из неё 42-летний учёный вернулся совершенно другим человеком.
Известно, что в Веймаре Роберт Лей лично указал скрытый вход в бункер, после чего специалисты в костюмах химзащиты расчистили завалы и обнаружили, что подъёмники исправны. Однако спускаться вниз ни американцы, ни англичане не решились. И тогда это сделал Николай Жиров.
Но ни защитный костюм, ни противогаз, которые Жиров предусмотрительно надел, учёному не помогли. После того как химик выполнил задание и поднялся на поверхность, ему стало плохо. Жирова сразу же увезли в госпиталь.
Историк Александр Воронин в фильме "Берлин — Атлантида" упоминал, что Жиров сам признавался: в подземелье нацистов он испытал поражение нервной системы неизвестными ему химическими веществами. Но что он видел в бункере, Жиров, связанный государственной тайной, никогда и никому не рассказывал.
Больного Жирова срочно вывезли в Москву и положили в больницу имени Боткина, где он находился до апреля 1947 года. Диагноз, который поставили ему советские медики, ничего не объяснял: вирусное поражение центральной нервной системы. В больнице Жиров бредил Атлантидой и на память читал выдержки из Платона.
Именно здесь, на больничной койке, он обрёл новый смысл жизни — поиски древней цивилизации. Жиров был уверен: нацисты нашли источник древних знаний, а значит, и в СССР следовало открыть отдел, подобный нацистской исследовательской организации "Аненербе", и узнать, где, в каком источнике фашисты черпали идеи для новых открытий.
В поисках Атлантиды
Из больницы Жирова выписали инвалидом I группы, но учёный не унывал — он обложился учебниками по геологии, географии и истории и начал искать Атлантиду. Несмотря на то что в 1948 году Жирову "за совокупность трудов" была присвоена степень доктора химических наук, его новая деятельность энтузиазма у властей не вызывала. Химик то и дело отправлял статьи в журналы Франции и Британии, списывался с зарубежными коллегами, поэтому находился под пристальным наблюдением КГБ.
Ко второй половине 1950-х годов Жиров был уверен: Атлантида существовала и должна по праву занять один из разделов биогеографии четвертичного периода — геологического отрезка времени, который длится и сейчас.
В 1957 году был окончен его труд "Атлантида", а в 1964 году свет увидело научное издание "Атлантида. Основные проблемы атлантологии", в котором автор исследовал цивилизацию атлантов как период становления человечества и доказывал, что Атлантида действительно существовала, а в Атлантике когда-то находился огромный континент, который вследствие катастрофы погрузился в пучину. Жиров был уверен: знания этой цивилизации каким-то образом нашли и использовали нацисты, опередившие весь мир на десятилетия.
Смертельно больной химик надеялся, что в СССР оценят его труд, но этого не произошло. Советская наука была нацелена только в будущее, для великой цивилизации прошлого в ней не нашлось места. Когда Николай Жиров умер в 1970 году, весь его архив был изъят и засекречен. Было ли это сделано из принципа "как бы чего не вышло" или руководство СССР действительно старалось скрыть нечто, ставшее известным из архивов гитлеровцев, мы, возможно, так никогда и не узнаем.
Но идея поисков древней цивилизации атлантов была с жаром подхвачена другими советскими учёными и писателями. В 1961 году с предисловием академика Василия Струве вышла книга Екатерины Андреевой "Атлантида. В поисках затерянного мира". Поисками мифической Гипербореи занялся знаменитый геолог и географ Владимир Обручев.
В 1974 году научно-исследовательское судно МГУ "Академик Петровский" при съёмке горы Ампер в Атлантическом океане на глубине 80 метров нашло явные свидетельства существования древней цивилизации, разрушенной катаклизмом и опустившейся под воду. Гора Ампер находится примерно в 380 километрах юго-западнее мыса Сан-Висенти на Пиренейском полуострове (координаты 35°03' с.ш., 12°54' з.д., минимальная глубина — 59 метров). Повторные снимки горы были сделаны в 1980 году подводным аппаратом "Пайсис", а в 1981 году к горе Ампер даже спускали подводный колокол с водолазами. По предположению учёных, Атлантида располагалась между горой и материком и погрузилась в море около восьми с половиной тысяч лет назад.
Но, к сожалению, вскоре после этого научное сообщество СССР посчитало исследования в Атлантике пустой забавой — и все изыскания были свёрнуты. Атлантида Николая Жирова так и осталась неоткрытой. Материалы по бункеру Z3 тоже до сих пор остаются засекреченными.
Пробуем разобраться в духовном аспекте жизни Альберта Эйнштейна, постараемся понять, что ученый думал о религии и боге. Помогут нам в этом высказывания физика, его письма, автобиография и интервью, которое он давал журналистам в разные времена.
О боге
«…бог не играет в кости…». Эта фраза — одно из самых известных высказываний Эйнштейна, которое практически постоянно вырывают из контекста.
Что может подумать об этой фразе человек, не знавший кому, когда и при каких обстоятельствах она была произнесена? Логично же предположить, что речь здесь идет о религии, и ученый, возможно, даже верит в этого бога и открыто признает божественное существование, то есть в высказывании Эйнштейна можно увидеть подтверждение религиозной веры. Но на деле ученый вложил в это выражение совсем иной смысл.
Цитату “вырвали” из гневного письма Эйнштейна, которое было написано физику Максу Борну — одному из отцов квантовой механики. Вот как полностью звучит предложение:
Квантовая теория объясняет многое, но на самом деле она ни на шаг не приближает нас к секретам Старика, во всяком случае, я убежден, что Он в кости не играет
Эти слова Эйнштейн адресовал всем коллегам, которые разрабатывали новую математическую теорию — квантовую механику, таким образом ученый как бы бросал им “вызов”. Разногласия немецкого ученого с квантовой механикой хорошо известны. Общая теория относительности Эйнштейна совершенно по-другому описывает Вселенную, и принять новую теорию значило бы для физика предать свою собственную.
Краеугольный камень квантовой механики — принцип неопределенности Гейзенберга; он гласит, что нельзя одновременно знать и положение, и импульс частицы, получается, что чем больше мы знаем об одном конкретном свойстве, тем меньше о другом — это свойство начнет вести себя случайным образом. Из этого принципа вытекает то, что Эйнштейна повергло в шок, и с чем он никак не мог согласиться — любое событие в квантовом мире истинно случайно. Ученый считал, что такой вывод вносит несуразицу в микромир.
Физик же пытался объяснить мир гораздо проще. Под фразой «бог не играет в кости» Эйнштейн подразумевал не конкретную веру в высший разум, это была просто удобная метафора, означающая, что в мире нет чего-то случайного, все в нем закономерно и идет своим чередом.
Эйнштейн утверждал, что описание движения электронов через их скорости и координаты противоречит принципу неопределенности. И считал, что должен быть основополагающий физический фактор, при помощи которого квантово-механическая картина микромира вернется на путь детерминизма (учение о закономерности и причинной обусловленности всех событий и явлений).
Говоря об основополагающем физическом факторе, Эйнштейн думал, что во Вселенной может существовать Главный закон, который наука пока что не открыла. В своем письме к Борну физик сообщал:
Ты веришь в бога, который играет в кости. А я — в абсолютный закон и порядок в объективно существующем мире
Как Эйнштейн относился к религии?
Бытует мнение, что когда Альберт Эйнштейн разрабатывал ОТО, выведенное им уравнение указывало, что Вселенная расширяется, а значит имеет начало. Такая идея не понравилось ученому, потому что наводила на мысль, что к созданию Вселенной руку мог приложить некий бог. Чтобы уравновесить силы гравитации, то есть избавиться от “начала”, физик ввел в уравнение ОТО еще одно слагаемое, дополнительное — “космологический член”, что-то вроде антигравитационной поправки на необъяснимую силу отталкивания, которая расталкивает галактики и противодействует силе их взаимного гравитационного притяжения.
Другие же специалисты предполагают, что Эйнштейн ввел в уравнение “космологический член” лишь с одним намерением: чтобы не выделяться на фоне тех, кто тогда поддерживал общепринятую теорию стационарной Вселенной. Получается, физик просто согласовал свою теорию с тем, что в то время считалось научной истиной.
Через четыре года, когда было накоплено определенное количество знаний и собрано достаточно доказательств о “начале”, Эйнштейн написал, что ввод этого слагаемого — “наихудшая ошибка всей его жизни”.
Все необходимые доказательства собрал Эдвин Хаббл в ходе астрономических наблюдений. Астроном подтвердил, что Вселенная расширяется, и что в какой-то момент это расширение имело начало.
Альберт Эйнштейн однажды сказал:
Наблюдая гармонию космоса, я с моим ограниченным человеческим разумом в состоянии признать, что есть еще люди, которые говорят, что бога нет. Но что действительно гневит меня, так это то, что они поддерживают такое заявление моей цитатой
Но и здесь речь идет скорее не о боге-личности, который общается с человеком через религиозные обряды, а о неком порядке, красивом и едином законе, управляющим Вселенной.
Альберта Эйнштейна можно считать больше агностиком, чем атеистом, разделяющим идею бога Спинозы (европейский философ XVII века) — бога, который “проявляет себя в закономерной гармонии бытия”. В своей книге “Мир, каким я его вижу”, изданной в 1934 году, немецкий ученый писал:
Я не могу вообразить бога, который вознаграждает и наказывает созданные им существа или обладает волей сродни нашей. Равным образом я не могу и не хочу вообразить кого-то, кто остался бы жив после собственной физической смерти. Пусть малодушные люди — от страха или из абсурдного эгоизма – лелеют такие мысли. Пусть тайна вечности жизни остается неразгаданной — мне достаточно созерцать чудесную структуру существующего мира и стремиться понять хотя бы крошечную частицу Основной Причины, которая проявляет себя в природе
Чтобы окончательно убедиться в том, что Эйнштейн никогда не верил в христианского, иудейского или какого-либо иного бога, достаточно взглянуть на автобиографические заметки ученого. В них он сообщает, что от религиозных убеждений отказался еще будучи ребенком.
Хотя я и был сыном нерелигиозных родителей, я глубоко верил в бога до 12 лет. Однако благодаря чтению научно-популярных книг, я стал убеждаться, что многое в библейских историях не может быть правдой, и моей вере пришел конец
Альберт Эйнштейн о связи науки и религии
Наука у Эйнштейна занимала, наверное, главное место в его духовной жизни, он пытался ее одухотворить, так как считал, что именно научное знание — это “тот язык, который позволит нам лучше прочувствовать Вселенную”.
Хотя наши умы еще не способны полностью понять все чудеса окружающего мира, попытка сделать это приближает нас к богу, и чем больше мы узнаем о Вселенной, тем ближе мы становимся к ней”, — полагал ученый.
Мы видим, что Вселенная организована чудесным образом и подчиняется определенным законам, но сами эти законы остаются для нас тайной. За ними есть некая непознаваемая нами сила. Я во многом согласен с пантеизмом Спинозы, но больше всего почитаю его за вклад в развитие современной философии, за то, что он рассматривал душу и тело как нечто единое, а не как две разные сущности
В 1930 году Эйнштейн опубликовал одно из самых обсуждаемых эссе того времени. В журнале The New York Times он рассказал о своей “космической религиозности”. Физик написал, что для него чужды понятия ада и рая, и поделился своими мыслями о связи между религией и наукой.
Эйнштейн утверждал, что “несмотря на то, что сферы религии и науки сами по себе четко различимы друг от друга, между ними существует взаимосвязь. В моем понимании, между ними не может быть конфликта. Хоть они и отличаются друг от друга, но иногда все же переплетаются в этом мире”.
Религиозно просвещенный человек — это тот, кто в максимально возможной для него степени освободил себя от пут эгоистических желаний и поглощен мыслями, чувствами и стремлениями, которых он придерживается ввиду их сверхличностного характера… безотносительно от того, делается ли попытка связать это с божественным существом, ибо в противном случае нельзя было бы считать Будду или Спинозу религиозными личностями. Религиозность такого человека состоит в том, что у него нет сомнений в значимости и величии этих сверхличностных целей, которые не могут быть рационально обоснованы, но в этом и не нуждаются… В этом смысле религия — древнее стремление человечества ясно и полностью осознать эти ценности и цели и усиливать и расширять их влияние. Если принять эти определения науки и религии, то и конфликт между ними выглядит невозможным. Это так, поскольку наука может утверждать, «что есть», а не «как должно быть»
Post Scriptum
Альберт Эйнштейн был человеком с очень своеобразными взглядами на жизнь, которые нелегко было понять и принять обществу. Но утверждать, как это делают сегодня многие, что ученый исповедовал христианство, или какую-либо другую религию — невежественно. Физик постоянно твердил, что не относит к себя ни к одному религиозному течению. Эйнштейн видел законы Вселенной, которые придают ей не только красоту, но и гармонию, и считал, что это и есть проявление того, что можно назвать богом.