Европейцы Средневековья и эпохи Возрождения относились к мореплаванию как к неизбежному злу. Таинственная пучина казалась изнаночным, безумным миром и прибежищем Сатаны, а смерть в море - противоестественной и мучительной. В сотнях миль от берега моряков ждали свирепые штормы, штили, дьявольские монстры и корабли-призраки с мертвецами на борту. Оставшись один на один с непокорной стихией, матрос мог уповать только на божью милость: с наступлением сумерек он спускался в пропахший сыростью кубрик, забирался в свободный гамак и, сжимая дрожащими руками иконку Николая Чудотворца, шептал заученную еще в детстве молитву...

О святителю Христов Николае!
Услыши нас, грешных, молящихся тебе…

Европу минувших эпох пронизывало чувство тревоги. Люди боялись разорительных войн, смертельных эпидемий, неурожаев и феодального произвола. Но больше всего их пугал таинственный океан, омывающий землю со всех сторон. Его безмерность настораживала: где находится конец водной глади и что скрывается в ее пучинах? С землей всё ясно — она друг и кормилец, как и соседняя речушка с пресной водой. А соленый океан казался миром зла, от которого человеку нет никакой пользы. Там всё зыбко, обманчиво, непредсказуемо — одним словом, необъяснимо. А значит, чуждо и заведомо опасно.

Мореплаватели ощущали себя на краю адовой пропасти. Океан мыслился средоточием хаоса, сгустком ненормативного, а его просторы прочно ассоциировались с безумием.

Даже самые прожженные моряки прошлого, голландцы, говорили: «Лучше ехать в разбитой телеге по полю, чем плыть на новом корабле по морю». Русская поговорка гласит: «Жди горя с моря, беды от воды».


Уходящего в плавание моряка пробирала дрожь. Он прекрасно знал, с чем столкнется: если корабль собьется с курса или попадет в штиль, рано или поздно запасы продовольствия иссякнут и вся команда мучительно умрет. Другая крайность — шторм, способный разметать на куски целый флот. Море казалось ловушкой, где маленький человек оставался один на один со свирепой стихией. На берегу он хотя бы знал, чего ожидать, и всегда мог спрятаться от опасности. В море бежать некуда — будь ты трижды героем в своем королевстве, волна найдет и поглотит тебя.
Шум прибоя отзывался зовом смерти. В популярной песне английских матросов конца XIV — начала XV века поется:

Земные радости ты позабудь
И тех, кто стоит у причала,
В открытое море мы держим путь,
Нас ждут тоска и печали.
Страхом полна душа моряка,
Когда он в открытом море,
Пока не увидит он берега
Сэндвича или Бристоля.

К «морской братии» в ту эпоху относились с опаской. И не только потому, что большинство матросов на парусниках были преступники, нищие, бродяги и завербованные на портовых улочках пьяницы. Моряк, вернувшийся домой, будто носил на себе проклятую печать, мистическую заразу, подхваченную в изнаночном мире. Более того, во время дальних странствий он мог столкнуться с иноплеменниками, «носителями неизвестности и беспокойства». Кто знает, какие беды сулит связь с загадочными чужестранцами.

Европейская культура Средневековья и Нового времени — сугубо христианская. В мировосприятии людей огромную роль играли церковь и священные тексты. В них океан выходит из берегов и уничтожает греховный мир, оставив в живых лишь благочестивого Ноя, а сотворение мира предстает как усмирение Господом бесформенной океанской пучины. Грядущий апокалипсис, предшествующий второму пришествию Христа и Страшному суду, тоже неразрывно связан с морем:

«Первым знамением Страшного суда будет море, которое поднимается на 15 локтей выше самой высокой горы в мире. Вторым знамением будет море, которое опустится ниже самой глубокой пропасти, такой глубокой, что дно ее едва можно разглядеть. Третьим знамением будут морские рыбы и чудища, которые с громким криком появятся на его поверхности. Четвертым знамением будут море и реки, воды которых запылают огнем, идущим с неба».

Во время раздирающих штормов и долгих штилей мореплавателям оставалось уповать на Бога и святых.

Рассуждение Санчо Пансы: «Кто хочет научиться молиться, должен выйти в море» — отражало дух эпохи. Спуская судно на воду, произносили: «Господи, упаси сей корабль от бурь и непогоды, от нужды и опасностей и защити его от всех зол в мире, и от тех также, Господи, что исходят от людей».

Уходя в плавание, матросы оставляли пару монет у алтаря любимого святого.
Католический моряк приписывал Христу, Деве Марии, святым Эльму, Антонию, Петру, Брендану, Колумбану и другим власть над морями и надеялся на их помощь во время опасности. Но самым известным заступником мореплавателей оставался святой Николай Чудотворец, греки даже называли его христианским Нептуном.


В житиях святого Николая описываются совершенные им чудеса. Однажды, отправившись в Палестину к святым местам, он предупредил капитана корабля о скорой буре. Предсказание сбылось: небо покрылось облаками, и сильный шторм поднял страшное волнение на море. Тогда Николай стал усердно молиться Господу и успокоил стихию, а заодно оживил матроса, упавшего с мачты. В другом рассказе моряки попали в шторм на пути из Египта в Ликию и обратились к святому Николаю с просьбой о помощи. Святитель явился перед ними и велел буре прекратиться — волны тут же успокоились, тучи расступились и засияло солнце.
В сборнике житий святых «Золотая легенда» итальянского монаха XIII века Иакова Ворагинского есть история:

«Однажды матросы, оказавшиеся в опасности, слезно взмолились: „Николай, слуга Господень! Если то, что говорят нам о тебе, правда, сделай так, чтобы мы это сейчас проверили на себе“. Тотчас же перед ними предстал некто в облике святого и сказал им: „Вы меня сейчас позвали — и вот он я!“ И он принялся помогать им управляться с парусами, с канатами и другими корабельными снастями, и буря немедленно прекратилась».

…и моли о нас, недостойных, Содетеля нашего и Владыку,
милостива к нам сотвори Бога нашего в нынешнем житии
и в будущем веце, да не воздаст нам по делом нашим,
но по Своей благости воздаст нам…

Животный страх, внушаемый морской стихией, порождал веру в чудовищ и монстров. В глубинах вод таились демоны — от адских огнедышащих змеев до смертоносных спрутов. Почти во всех легендах они предстают неистовыми великанами — напоминание о беспомощности жителей земли перед бескрайней пучиной, обитатели которой столь же огромны, как и она сама.
Со времен раннего Средневековья была популярна легенда об огромном морском чудище, которое моряки принимали за остров, высаживались на нем, а затем тонули (или, помолившись, спасались), когда монстр уплывал на дно. Вариаций рассказа не счесть — только ленивый картограф и писатель прошлого не обращался к этому образу. Образцовый пример легенды дает французский священнослужитель XIII века Ришар де Фурниваль:

«Итак, был вид кита, который так велик, что, когда он стоит спиной над водой, моряки, которые видят его, думают, что это остров, потому что кожа у него грубая, как морской песок, так что моряки высаживаются на него, как на остров, и живут на нем восемь или пятнадцать дней, готовя себе мясо на спине кита. Но когда он наконец чувствует огонь, он уносит себя и других под волны».

Итальянский ученый и зоолог XVI века Улиссе Альдрованди изображал китообразных монстров, откусывающих корму корабля. Другое чудище разрушает суда струями воды из трубок на спине. Таких же монструозных китов, пожирающих корабли, описывал немецкий картограф эпохи Возрождения Себастьян Мюнстер. Автор «Исландских легенд» Йон Арнансон упоминает об обычае исландцев делить китов на два вида: благосклонных к людям и охотников, которые убивают рыбаков и мореплавателей водяными струями.


Английский писатель XVII–XVIII веков Джонатан Свифт в «Сказке о чане» рассказывает об интересной традиции моряков: встретив кита, они выбрасывают за борт пустую бочку или чан, чтобы отвлечь монстра от корабля. У этого обычая древние корни: несколькими веками ранее его проиллюстрировал норвежский священнослужитель и картограф XVI века Олаф Магнус в своей Carta marina.


Не меньше рассказов ходило о чудовищных головоногих моллюсках. В 1367 году венецианцы Франческо и Доменико Пиццигано создали навигационную карту с изображением гигантского спрута, утягивающего матроса за борт. Авторы ссылались на произведение «О природе вещей» монаха XIII века Фомы из Кантимпре. В нем упоминаются полипы, «чьи щупальца обладают такой силой, что, действуя ими, спрут выхватывает матросов с корабля, утаскивает в море и там пожирает».


В сочинении «История северных народов» Олаф Магнус рассказывает о гигантской рыбе, способной «утащить за собой на дно огромный нагруженный корабль». Со всех сторон она покрыта подвижными длинными рогами, на каждом из которых по 250 глаз. Хоть автор и не называет монстра головоногим моллюском, об этом говорят «рога с глазами» — безусловно, описание щупалец с присосками.
Трудно понять, когда этих чудищ стали называть кракенами. В 1520 году епископ Нидароса Эрик Фалькендорф написал папе Льву X, что высадился на одном из кракенов и отслужил мессу, после чего тот затонул в море. В следующем столетии датский врач Олаус Вормиус писал, что кракен — это скорее живой и бессмертный остров. Во многих рассказах головоногий монстр резко уходит на дно и, образуя воронку, засасывает в нее находящиеся поблизости корабли.
Но самое развернутое описание кракена дал датский епископ XVIII века Эрик Понтоппидан в «Истории природы Норвегии». Вот его фрагмент:

«Наши рыбаки единодушно утверждают, что иногда, выходя в открытое море, они сталкиваются с сильным изменением глубины. В таких местах, как правило, почти полностью отсутствует рыба. Рыбаки с трудом забрасывают свои снасти, из чего делают вывод, что под ними на глубине находится кракен. По их мнению, именно это существо не позволяет нормально измерить глубину, создавая преграду для зонда. <…> И тогда, не теряя времени, рыбаки прекращают ловлю, хватаются за весла и как можно скорее уплывают на нормальную глубину, где могут чувствовать себя в безопасности. Остановившись, они наблюдают, как на поверхности воды появляется огромный монстр: он всплывает, пока не показывается всё его тело, которое человеческий глаз неспособен охватить взглядом. Его спина, имеющая около двух километров в окружности, с первого взгляда напоминает скопление островков, <…> над морской поверхностью вырастают, постепенно расширяясь, многочисленные блестящие шипы, или рога, достигающие порой в высоту и ширину размеров средней корабельной мачты. Рассказывают, что, если бы „руки“ этого создания обхватили даже самый большой военный корабль, они бы увлекли его за собой в бездну».

Завершает тройку легендарных гигантов морской змей. Рассказы о нем известны с древности. В IV веке до н. э. Аристотель писал, что такие змеи преследуют триеры (античные корабли) и пожирают быков на берегу. Древнеримский писатель Валерий Максим упоминал громадного змея, который во время Пунических войн пожирал и давил солдат — утихомирить монстра удалось только с помощью баллист и катапульт.
В Средневековье и Новое время предания о змеях-гигантах чаще всего встречались у скандинавов. Олаф Магнус уверял, что длиной они 60 метров, толщиной — 6, часто нападают на корабли и хватают матросов прямо с палубы, а летними ночами пожирают телят на берегу. Знаток головоногих Понтоппидан описывал морского змея похожим образом, увеличивая его длину до 180 метров. Ганс Рудольф Мануэль сопроводил «Космографию» Себастьяна Мюнстера 1559 года рисунками «змей длиной от 200 до 300 футов, которые могут вползти на большой корабль». Создатели этих изображений предостерегали моряков, изображая океан средоточием ужасов в сравнении с обитаемой землей.


В одной из легенд XVII века морской змей окружает корабль, чтобы тот не мог уйти, и уничтожает его. В других рассказах змей с волчьей головой и чешуйчатым телом цепляется за суда, сбивая людей на палубе хвостом.
В начале XVIII века нидерландский лютеранин Ханс Эгеде отправился проповедовать в Гренландию и во время плавания заметил «очень большое и устрашающее морское чудовище, которое поднялось из воды так высоко, что его голова была выше нашей главной вершины. У него была длинная острая морда, и из нее текла вода, и очень широкие лапы. Тело, казалось, было покрыто чешуей, а кожа была неровной и морщинистой, а нижняя часть имела форму змеи». В 1746 году капитан Лоуренс де Ферри увидел у берегов Норвегии серо-коричневого морского змея с вздымающейся над водой лошадиной головой с черными глазами и длинной белой гривой.
В следующем столетии мореплаватели продолжали свидетельствовать о змеевидных чудовищах. Летом 1845 года архидьякон Мольде увидел с палубы корабля возвышающегося над водой монстра, который чуть не погубил его судно. Три года спустя экипаж фрегата Daedalus тоже увидел морского змея, вздымающегося над водой на полтора метра. И таких рассказов встречается много, даже в прогрессивном XIX веке.


Видовое разнообразие подводных монстров не ограничивалось китами, змеями и моллюсками. На карте мира 1480 года из манускрипта «Букет историй» Жана Манселя нарисованы шесть чудищ: змей с длинным языком, морской змей с человеческой головой и рогами, морское чудовище, похожее на тюленя, рыба с зубастой пастью, крылатый дракон и рогатый монстр. В 1615 году на Эльбе в Гамбурге поселилось огромное чудовище с телом лошади, головой свиньи и четырьмя клыками. Еще одно, с телом оленя, появилось 23 года спустя. Рыбак отважился поймать его, ударил по монстру гарпуном, но существо оказалось наэлектризовано — ток прошел через орудие и убил незадачливого охотника.
В Средиземном море водился демоноподобный монстр, который иногда вылезал на берег и пожирал женщин. В середине XV века его описал итальянский писатель Поджио Браччолини, а затем путешественник Перо Тафур:

«В этом заливе женщины отбеливают холсты, и много раз случалось, что пропадала то одна, то другая женщина, и никто никогда не знал, что с ними. И вот однажды, когда женщины по обыкновению находились в воде, чудовище, ниже пояса — рыба, а выше — в человечьем обличье, с крыльями, как у летучей рыбы, накинулось на одну женщину, вцепилось в нее и потащило в глубину. Женщина закричала, к ней тотчас поспешили другие женщины, а также много мужчин, бывших неподалеку оттуда, и подбежали они к ней, и увидели, что чудовище тянет ее в воду, и не хотело оно ее отпустить, даже когда сбежались люди, и они там ранили его и вытащили живым на берег, и не издыхало оно более трех часов».

Рядом, у Сицилии, обитает Понго — наполовину тигр, наполовину акула. Легенда гласит, что однажды он опустошил сицилийское побережье, съев всех жителей в радиусе 30 километров. Англо-нормандский поэт XII века Филипп де Таун описывает похожее чудовище Цет, которое съело множество людей, прежде чем его убили.
В исландском фольклоре есть десятиметровый монстр Скрипси, откусывающий головы тюленям и крушащий корабли. В 1345 году очевидец сказал о нем так:

«Иногда он казался большим островом, а иногда появлялись горбы, разделенные несколькими сотнями саженей, между которыми была вода».

Спустя 400 лет его снова увидели в водах Исландии, и даже в 1819 году местные рыбаки уверяли, что находили следы Скрипси на берегу.
У берегов Африки живет ремора — гроза моряков дальнего плавания. Путешественник и картограф XVI века Себастьян Кабот, ссылаясь на Плиния, описывает ремору как рыбу-присоску: она останавливает корабль любой величины и обрекает его команду на медленную гибель от голода и жажды. В Индийском океане обитает чудовищная рыба серра. Ее острый зубчатый плавник вмиг разрушает обшивку судна.


Море считалось владением Сатаны и адских сил. Христианский богослов IV–V веков Марк Отшельник среди шести классов демонов выделял водяных чудовищ. Один из них — средиземноморский Алвинах — дьявольский приспешник в женском обличье, вызывающий бури и кораблекрушения. Фома Аквинский настаивал, что Сатана лично управляет штормами. Французский историк XVII века Шарлю Дюканж в одном из латинских манускриптов нашел упоминание дьявола под именем морского чудовища Гидроса. Святой Августин утверждал, что дьявол произошел из воды; в древнееврейской легенде Бог дал ему власть над ветрами и волнами. Английский историк XII века Вильгельм Малмсбери писал, что адские демоны «иногда хватают моряков».

Старая английская легенда рассказывает о рыцаре, совокупившемся с трупом девушки, которая при жизни не отвечала ему взаимностью. Во время греховного акта в ее тело вселился Сатана и произнес: «Ты зачал во мне сына, и, когда наступит время, я отдам его тебе». Спустя девять месяцев девушка принесла рыцарю мертворожденное дитя с наказом: отруби ему голову, а когда пожелаешь победить в бою, обрати ее глазами к недругу. Долгие годы рыцарь громил одного противника за другим, пока его жена не обнаружила голову в ларце. Тогда она выбросила ее в залив, и с тех пор, когда голова дьявольского дитя запрокинута глазами вверх, поднимается страшная буря, а когда смотрит вниз, наступает мертвый штиль.

На вселенской карте 1436 года венецианца Андреа Бьянко в Южном океане изображена подводная преисподняя, где обитают два крылатых дракона. Надпись рядом гласит: «Гнездовье существ из бездны». То, что эта бездна ведет в ад, подтверждается находящимся рядом с пропастью Иудой. Автор явно отсылает зрителя к «Плаванию святого Брендана», где рассказывалось о жизни ирландского монаха VI века: во время морского путешествия Брендан с братьями находит в Атлантическом океане вход в преисподнюю, а рядом остров, на котором в одиночестве сидит Иуда. Как оказалось, ему разрешено покидать ад по воскресеньям и церковным праздникам, чтобы передохнуть.

По ирландскому поверью, если рыбак отпустит рукоять весла, за нее ухватится Сатана. Немецкая легенда гласит, что дьявол в образе морского чудища забирается на палубу корабля, чья команда пьянствует, и направляет судно в расщелины. Однажды матрос французского брига «Дю де Граммон» осмелился бросить вызов владыке преисподней — в тот же миг демон схватил его и утащил на дно, чтобы дерзкий моряк смог лично обратиться к морскому дьяволу.

Европейские моряки называли его Стариной Ником или просто Ником, голландцы — Некке, норвежцы — Никром, шведы — Неком, а немцы и бельгийцы — Неккером. Он — злой дух пучины, повелевающий всеми морскими чудищами, а океан — его сундук, на дне которого изнывают души утопленников. Датский врач XVII века Олаус Вормиус утверждал: краснота утопленников вызвана тем, что Старый Ник высосал их кровь через ноздри. Французский писатель Коллен де Планси рисовал морского дьявола гигантским огнедышащим чудовищем с тремя рядами зубов и большими глазами.
Как пережить встречу с морскими чудовищами? Демоны бездонных пучин отступят, если обратиться с молитвой к Господу или святым. Эта мысль проходит красной нитью сквозь все христианские священные тексты. Пророк Иона три дня и три ночи провел внутри огромной рыбы, проглотившей его, но смог освободиться, помолившись Богу.
Однажды ирландский святой VI–VII веков Аббан молился на побережье, как вдруг гигантская волна подхватила его и унесла в открытое море. Там Аббана окружили демоны из преисподней. Не поддавшись страху, святой спокойно заявил: «Мой Бог всемогущ, вот почему я не боюсь вас, ибо вы ничего не можете совершить иначе как с Его соизволения». Сразу после этого ему на помощь пришли ангелы и запели сладостную песнь, обратив дьявольскую паству в бегство.


В другой раз святые Аббан, Ибар и Патрик плыли по морю и встретили на пути чудовищного зверя со ста головами, вздымавшимися до облаков. Испугавшись, Ибар и Патрик начали молиться, но Аббан не сказал ни слова. Как только молитва закончилась, с небес раздался голос:

«Не ваш черед ныне молиться, а Аббана, ибо его молитвами может быть обращен в бегство дьявол, который в образе этого чудища стремится вас погубить».

Аббан поступил, как было велено, и чудище бесследно исчезло.
В «Плавание святого Брендана» рассказывается, как во время морского путешествия Брендан с братьями высадились на каменистом острове, целую ночь молились, а наутро отслужили мессу. Когда они собрались отплывать, остров зашевелился и ушел на дно.

Увидев страх на лице товарищей, Брендан объяснил им, что то была не земля, а огромная рыба Ясконтий. Очевидно, христиане не утонули вместе с ней только из-за того, что без устали молились.

Позже, в праздник святого апостола Петра, корабль Брендана окружили морские чудовища. Братья попросили святого отслужить мессу в тишине, чтобы звери их не услышали. Брендан лишь рассмеялся:

«Почему вы боитесь этих зверей, а самого большого и прожорливого из зверей морских не побоялись, ведь неоднократно вы сидели на его спине и пели псалмы? А также рубили лес, разводили огонь и готовили мясо. Так почему же вы страшитесь этих? Разве Господь наш Иисус Христос не есть Бог всех зверей, могущий усмирить любое одушевленное существо?»

Сказав это, он запел во весь голос и разогнал монстров.

Избави нас, угодниче Христов, от зол, находящих на нас,
и укроти волны страстей и бед, возстающих на нас,
да ради святых твоих молитв не обымет нас напасть
и не погрязнем в пучине греховней и в тине страстей наших…

Сжимая в ладонях потертую иконку святого Николая, моряк просил защиты не только от свирепых морских хищников. Ужасающих размеров спрут казался ему столь же реальным, сколь и корабль-призрак — зловещее судно с мертвецами и демонами на борту. Его появление предрекало мучительную смерть.
Еще в эпоху Древней Греции и Рима побережья Средиземного моря замирали от страха перед кораблями призраков. В скандинавских мифах упоминается корабль мертвецов «Нагльфар», построенный из ногтей покойников. В Рагнарек, когда боги сразятся с чудовищами, он покинет царство мертвых Хельхейм и бросит вызов Одину. Герой поэмы «Речи Гримнира» конунг Гейррёд спускает на реку лодку со словами: «Ступай отсюда, во власть злых духов». Корабль «Скидбладнир» бога Фрейра ходит как по воде, так и по суше, даже против ветра.
В VI веке, в правление византийского императора Юстиниана I, Европу настигла эпидемия чумы. Тогда люди утверждали, что видели в зараженных портах медные корабли с безголовыми матросами. Венецианская легенда 1339 года рассказывает об огромной призрачной галере, заполненной адскими демонами. Они хотели уничтожить город, но безуспешно — положение спасли три отважных лодочника, которыми оказались святые Марк, Георгий и Николай.


Датчане верили, что по Балтийскому морю скитается таинственный корабль-призрак, приносящий смерть любому встречному. В шлезвиг-гольштейнской сказке (Шлезвиг-Гольштейн — земля в Германии) погибший моряк возвращается домой на призрачном корабле и увозит с собой возлюбленную, оплакивавшую его на побережье. Потомки древних фризов, живших на территории Германии и Нидерландов, рассказывали об огромном судне Mannigfual: его капитан доставлял приказы верхом на коне, а матросы, забираясь на мачту, спускались обратно седовласыми старцами.
Известная немецкая легенда гласит, что Северное море бороздит черный как смоль корабль мертвецов. Из его окон выглядывают погибшие моряки — грешники, обреченные по сто лет служить в каждом звании. На палубе стоит скелет с песочными часами и отсчитывает срок, а управляет кораблем сам дьявол. Прорываясь сквозь бури, он заливается смехом, глядя на страдания изнемогающих душ. Другое проклятое судно вынуждено скитаться по морским просторам, пока на нем не отслужат заупокойную мессу. Французские моряки верили, что исполнение Ave Maria убережет их от встречи с кораблем грешников, управляемым собаками-демонами из преисподней.

Французская легенда гласит, что по Средиземному морю путешествует трехмачтовое судно Сатаны. На нем царь преисподней собирает души грешников, а заодно разносит чуму по прибрежным землям. Однажды, радуясь свежей добыче, Сатана разразился таким громким смехом, что его услышал святой Эразм Антиохийский. Он спустился с небес и пронзил нечестивое судно.

Жители английского Корнуолла часто видели в окутанных туманом прибрежных скалах армады призрачных кораблей, несущихся по морю в полный штиль. Давным-давно два пирата потерпели кораблекрушение в Ирландском море, и с тех пор их призраки, каждый на своем полуразрушенном корабле, в годовщину трагедии заходят в залив Солуэй и приглашают местных на пир. Однажды четверо молодых людей решили присоединиться к празднеству, но, как только взошли на палубу одного из кораблей, оба судна затонули, а недальновидные юноши пополнили ряды призрачных странников. Другого героя англо-шотландского фольклора, корабль-призрак «Роттердам», видят только те, кому уготована скорая смерть.
В XVII веке из Северной Америки в Англию отправился корабль с двумя таинственными пассажирами — молчаливым мужчиной и очень красивой девушкой. Команда судна быстро заподозрила их в связи с дьяволом и не ошиблась: корабль сгинул в океанской пучине после трехдневного шторма, а затем появился вновь, идя против ветра с двумя призрачными фигурами мужчины и женщины на корме. Пуританский священник и писатель XVI–XVII веков из Новой Англии Коттон Мэзер утверждал, что появление на горизонте затонувшего в 1647 году корабля-призрака «Нью-Хейвен» предвещает беду.
Легенд о скитающемся по морю корабле мертвецов десятки и сотни. Фольклор любой морской державы богат на такие истории. Но сколько бы их ни было, самый сильный страх европейские мореплаватели испытывали перед «Летучим голландцем» — проклятым судном, которое обречено вечность бороздить океан.


В одной из версий легенды голландский капитан Ван Страатен пытался обогнуть мыс Горн, но из-за шквального встречного ветра каждая попытка заканчивалась неудачей. Разгневавшись, он поклялся, что будет продолжать до самого Страшного суда, но достигнет цели. В тот же момент голос свыше произнес: «Да будет так!» Корабль Ван Страатена ушел на дно, а затем всплыл призрачным судном с рваными парусами. С тех пор судно с командой утопленников пытается покорить мыс Горн, неся гибель каждому, кто встречается с ним в море.
В другой интерпретации капитана «Летучего голландца» зовут Ван дер Деккен, а огибает он мыс Доброй Надежды. Сумасброд и пьяница, Ван дер Деккен пытался совладать с бурей и пройти злосчастный мыс, проклиная Деву Марию и самого Господа Бога. Команда корабля просила капитана переждать непогоду, но тот отказался и выбросил недовольных за борт. В этот момент на корабле появился Святой Дух и попросил капитана убавить пыл. Не желая выслушивать нравоучения, Ван дер Деккен выстрелил в незваного гостя и обрек свой корабль на вечные страдания.

Есть и более правдоподобная легенда о «Летучем голландце». По ней, команда голландского торгового судна подцепила страшную инфекцию и ни один порт не соглашался принять их, страшась распространения заразы. Так неприкаянный экипаж живых мертвецов и бороздит океан, а встреча с ним грозит несчастьем.

Сколько моряков — столько и мнений. У кого-то Ван Страатен заключает сделку с дьяволом и в обмен на морскую удачу соглашается вечно скитаться по морям, но при одном условии: раз в семь лет ему позволено заходить в порт, и если за день он успеет найти девушку, которая искренне его полюбит, проклятье будет снято. В другом рассказе голландец фон Фалькенберг в порыве гнева убил брата и невесту, попытался сбежать, но оказался в лапах Сатаны и встал у руля «Летучего голландца». Вот уже 600 лет Фалькенберг плывет на север и пытается выиграть свою душу у дьявола в кости.
Писатели XVIII–XIX веков переосмысляли рассказы о кораблях-призраках, предлагая собственные варианты легенды. В конце XVIII века английский поэт Сэмюэл Колридж написал «Сказание о Старом Мореходе». Главный герой поэмы во время плавания застрелил альбатроса и вызвал гнев корабля-призрака, на котором Смерть и Жизнь играли в кости на души членов команды провинившегося моряка. Смерть выиграла всех, кроме его самого. Чуть не сойдя с ума из-за чувства вины перед погибшими товарищами, Старый Мореход приходит к вере и с ангельской помощью добирается до дома.


Немецкий композитор Рихард Вагнер в 1843 году написал оперу «Летучий голландец», где освободил главного героя от страданий: спустя семь лет скитаний он заходит в порт и встречает ту единственную. Вагнеровская версия навеяна произведением Генриха Гейне «Из мемуаров господина фон Шнабелевопского» (1834) с похожим сюжетом. Правда, писатель не верит в хороший конец: у него несчастный моряк женится, но раз за разом расторгает брак и возвращается на борт «Голландца».
Возможно, благодаря «переизданиям» старых легенд вера в корабли-призраки прожила так долго. Даже в индустриальную эпоху, когда мифам о них, казалось, уже не было места, продолжали появляться рассказы о встрече с проклятыми судами. В 1824 году немецкий журнал Morgenblätter опубликовал историю моряков, разглядевших в тумане фрегат мертвецов, с которого доносился истошный вопль: «Воды!» Очевидцы настаивали, что слышали голоса испанского дона Сандоваля и его жены — легенда гласит, что их корабль, полный золота, захватили пираты. Они привязали молодоженов к грот-мачте своего судна, пытали их жаждой, а затем убили и навлекли на себя проклятье. С тех пор корабль-призрак скитается по морям, не имея возможности зайти в порт и потратить награбленное.


В мае 1866 года парусный корабль «Генерал Грант», вышедший из австралийского Мельбурна в Лондон, сбился с курса и, словно подгоняемый какой-то неведомой силой, очутился в пещере острова Разочарования близ Новой Зеландии. Там судно потерпело крушение, а немногие выжившие члены экипажа уверяли, что от самой Австралии «Генерала Гранта» преследовал «Летучий голландец». Спустя четыре года шхуна «Дафна» направилась к острову Разочарования, чтобы определить точное местоположение затонувшего «Генерала Гранта». По возвращении домой матросы «Дафны» клялись, что у пещеры столкнулись с «Летучим голландцем»: корабль-призрак прошел сквозь шхуну и растворился в тумане.
«Летучий голландец» попадался на глаза морякам в 1870-х, 1890-х и даже в первой половине XX века. Главнокомандующий подводным флотом нацистской Германии Карл Дениц докладывал:

«Некоторые подводники утверждали, что видели, как „Летучий голландец“ столкнулся с каким-то другим кораблем-призраком к востоку от Суэца. Вернувшись на базу, они заявили, что предпочтут встретиться лицом к лицу с объединенными силами союзных войск в Северной Атлантике, чем во второй раз испытать ужас столкновения с кораблем-призраком».

Моли, святителю Николае, Христа Бога нашего,
да подаст нам мирное житие и оставление грехов,
душам же нашим спасение и велию милость…

Начиная с эпохи Просвещения, в XVIII–XIX веках, вера в демонических монстров и корабли-призраки постепенно затухала. Развивалась морская биология, метеорология, на смену парусникам приходили пароходы, а место малообразованного матроса занял моряк-механик, верящий в науку, а не в призраков. Прогресс поставил человечество перед фактом: мир материален, в нем нет монстров и привидений. Легенды о них перешли в разряд баек, принимаемых на веру лишь самыми малообразованными и суеверными моряками.
Чудовищных размеров головоногий моллюск оказался гигантским кальмаром Architeuthis. О его существовании мир узнал только в 1857 году.

Гигантские кальмары в изобилии водятся в Атлантическом океане, обитают у берегов Европы и могут достигать 14 метров в длину — высота пятиэтажного дома.

Страх средневековых мореплавателей, в голове которых мифологическое превалировало над материальным, понятен: встретив такое чудище, они списывали всё на происки дьявола, а богатое воображение само дорисовывало недостающие детали.


Известно, что кальмары — выдающиеся пловцы. Они сбиваются в стаи и часто всплывают на поверхность. Небольшого скопления гигантских кальмаров даже средних размеров было достаточно, чтобы матрос XV века поверил в существование огромного монстра с двадцатью лапами и в красках рассказал о нем всем знакомым.
Иногда гигантские кальмары сами давали повод думать о себе как о демонических чудовищах, окутывая щупальцами небольшие рыбацкие лодки. Об одном из таких случаев в середине XVIII века поведал Эрик Понтоппидан:

«Рассказывают, что двое рыбаков попали в зону воды, наполненную густым илом, напоминавшим болото. Они тотчас попытались выбраться из этого места, но им не удалось развернуться достаточно быстро, чтобы избежать удара одного из щупалец кракена, которое раздробило нос их лодки. С большим трудом они спаслись на обломках, хотя стояла тихая погода…»

Ну а силы кальмарам не занимать: известно, что в водных глубинах они сражаются с кашалотами. Останки головоногих находят в желудках пойманных китов, а на их шкуре видны шрамы от присосок.

«Я взял бинокль и навел его на то место, где кипела вода. Громадный кашалот вел смертельный бой с гигантским кальмаром, бесконечные щупальца которого опутывали его целиком. Голова кашалота была как сетью покрыта переплетающимися щупальцами; и это было вполне понятно, поскольку он держал в своих челюстях туловище моллюска и методично перекусывал его пополам. Рядом с цилиндрической головой кашалота я видел голову гигантского кальмара, которая может присниться только в кошмарном сне. Насколько я мог судить, она была величиной с нашу большую бочку. <…> Глаза были такие громадные и темные, что на фоне светлой головы производили удивительное впечатление. Они были менее фута [30 сантиметров] в диаметре, с опаловыми переливами, как куриная кожа»английский писатель Фрэнк Буллен об увиденном с китобойного судна, 1875 год

Змееподобными чудовищами, вероятно, тоже были гигантские кальмары. Когда они всплывают (в жаркую и безветренную погоду), на поверхности виднеется лишь часть мантии и несколько сведенных вместе щупалец, которые напоминают змеиный хвост. Известно, что кальмары часто «выглядывают» и даже выныривают из воды, вытягиваясь во всю длину. Возможно, отсюда и рассказы о вздымающихся над водяной гладью огромных змеях.



Во время сильных приливов или паводков в море через реки уносит сухопутных змей. В 1880-е годы капитан парохода «Мехико» доложил, что у входа в Мексиканский залив прошел через запутанную массу змей: от 20-сантиметровых до четырехметровых. Этим, вероятно, и объясняется случай, произошедший с другим судном близ Азорских островов: капитан корабля обнаружил за бортом толстого пятиметрового «морского змея» с желтым животом, который на деле оказался южноамериканской анакондой, унесенной в море и подхваченной Гольфстримом.

Другие моряки обманывались поразительным сходством между извилинами гигантского змея и стаей морских свиней, движущихся по воде гуськом друг за другом — так эти животные путешествуют. По описанию натуралистов прошлого, они напоминают «длинную вереницу бочек или буйков, часто простирающихся на восемьдесят или сто ярдов [70–90 метров]».

Наконец, за морских змеев принимали обычные водоросли. Они и являются причиной появления у легендарных чудищ гривы. В конце XIX века капитан корабля «Бразилец» увидел за кормой морского змея, вооружился гарпуном, подплыл к нему на шлюпке, но оружие не понадобилось: чудовище морских глубин оказалось куском водорослей, дрейфующим по волнам. В 1848 году экипаж корабля «Пекин» заметил у берегов Южной Африки продолговатый чешуйчатый объект с лохматой гривой. «Морской змей!» — закричали моряки, но оказалось, что это всего лишь водоросли вперемешку с ракушками.


Существование кораблей-призраков тоже объяснимо. Это результат мифического сознания моряков прошлого, умноженного на неприглядную реальность. В ней огромное число кораблей, ушедших в море, бесследно исчезало — они не возвращались в порт, но и не тонули. Их экипажи умирали от голода, чумы или желтой лихорадки, и в итоге по бескрайним океанским просторам блуждали пустые суда со скелетами на борту. Вечерние сумерки, туман, и вдруг на горизонте появляется такой «Летучий голландец», потрепанный за годы бесцельных странствий. Жуткая картина для людей минувших эпох.

В 1891 году после шторма команда покинула полуразрушенный парусник «Фанни Уолстон». Корабль продолжил путешествие в одиночку — в течение трех лет его видели в разных частях Атлантического океана 46 раз. В 1830-х от берегов Японии в пролив Хуан-де-Фука на западе Северной Америки принесло японское судно «Рейоси Мару» с трупами команды, погибшей от голода.

Появление корабля-призрака могло быть и обыкновенным миражом, фата-морганой. Это атмосферное явление, при котором отдаленные объекты кажутся перевернутыми вверх дном и плывущими над горизонтом. Вдобавок они искажаются и расплываются в пространстве, создавая причудливое (а иногда зловещее) зрелище.


Но эти знания — достижение двух-трех последних веков. Люди Средневековья и эпохи Возрождения видели мир иначе: для них границ между реальностью и мифом не существовало. Слившись воедино, они образовывали картину всего сущего, где неизведанное и бескрайнее море прочно ассоциировалось с обителью мертвецов.
Связь воды и смерти воплощена во многих мифологиях. Почти все древние народы представляли переход из мира живых в мир мертвых как плавание. Византийский историк IV века Прокопий Кесарийский в «Истории войн с готами» упоминает об обычае франков отправлять души на тот свет по воде:

«На берегу океана, обращенного к острову Бриттии [Британии], находится много деревень. В них живут люди, занимающиеся рыбной ловлей [галлы]. Они все подчинены франкам, но никогда не платили им никакой дани, издревле освобожденные от этой тяготы, как говорят, за некую услугу, о которой я сейчас расскажу. Местные жители говорят, что на них возложена обязанность по очереди перевозить души умерших. <…> На берегу они видят уже готовые корабли, но совершенно без людей. Взойдя на них, они берутся за весла и чувствуют, как эти корабли перегружены массой взошедших на них, так что они осели в воду до края палубы; видеть же они никого не видят. Таким образом они гребут целый час и пристают к Бриттии. Когда же они плывут на своих кораблях, тоже без парусов, на одних веслах, они с трудом за сутки совершают этот переезд».

Харон — древнегреческий перевозчик душ через реку Стикс в царство мертвых — занял свое место в европейской культуре. В XIII веке Данте Алигьери официально легитимизировал его образ в христианстве, поместив седовласого лодочника в аду. Позже Микеланджело увековечил Харона на фреске Страшного суда. Художник изобразил его рядом с Христом, Девой Марией и святыми.


Французы верили, что у берегов Бретани есть бухта, из которой лодки с душами уходят на Остров мертвых. По ночам оттуда доносятся вопли усопших, отказывающихся покидать осязаемый мир. Испанская легенда рассказывает о некоем графе Арнальдосе, который заметил в море галеру, а на ней старого моряка, исполняющего красивую песню. В ответ на просьбу Арнальдоса спеть ее ему полностью старик ответил: «Я спою ее только тому, кто поплывет со мной».

В 1705 году капитан корабля «Уильям Галли» Фрэнсис Роджерс заметил посреди океана маленькую лодочку с экипажем из призраков. Старпом сразу предположил, что это лодка Харона.

Так что появление в морской пучине дьявольских приспешников и кораблей-призраков было закономерно. Это их царство, и они вправе забрать жизнь любого, кто раньше назначенного срока променяет домашний уют на странствие в бушующей бездне. В середине XVIII века доминиканский монах добирался до Рима морем и попал в ужасный шторм. Чудом выжив, он оставил в дневнике короткую запись:

«Как бы близко ни был берег, смерть в море еще ближе».

…ныне и присно, и во веки веков.
Аминь.