Урбанистика развития человека. «Летово»: максимально свободный формат школьного пространства

Победителем международного конкурса на разработку архитектурной концепции нового образовательного центра «Летово» в Москве стал консорциум российского бюро «Дружба» и голландцев Atelier PRO Architects при научном сопровождении исследователей НИИ урбанистики и глобального образования Московского городского педагогического университета. Белла Филатова («Дружба»), Татьяна Ле-ван и Анна Якшина (МГПУ) рассказали об особенности проектирования образовательных пространств, творческих и технических особенностях проекта. — НИИ урбанистики и глобального образования МГПУ впервые принимает участие в архитектурном проекте? Татьяна Ле-ван, ведущий научный сотрудник лаборатории развития ребенка НИИ урбанистики и глобального образования МГПУ, кандидат педагогических наук, доцент: — Совместная работа с архитекторами — уже давняя история. Преимущественно это сотрудничество фокусируется на образовательной среде детских садов и школ, хотя мы работаем над концепцией дружелюбной к детям городской среды в целом. Совместно мы развиваем метод соучаствующего проектирования с детьми как соавторами. К слову, в 2019 году лаборатория развития ребенка МГПУ совместно с бюро «Дружба», архитектурным образовательным проектом «Драконопроект» и общественной организацией «Город друг» стали победителями Конкурса инноваций в образовании, представляя авторское видение этого метода. В 2021 году мы издали книгу «Как спроектировать школьный двор. Идеи для руководителей», в которой отразили алгоритм соучаствующего проектирования и описали успешные кейсы из нашего опыта. Мы выступаем в Институте «Стрелка», на Московском международном салоне образования, городских форумах («АрхМосква», «Город образования»). У нас много общих тем для совместных проектов. Такое сотрудничество усиливает каждую из сторон и позволяет более эффективно продвигать в разных сферах гуманистические идеи совместности, вовлеченности взрослых и детей в принятие решений по поводу среды, в которой они живут. — Какие задачи вам необходимо было решить, разрабатывая проект для «Летово»? Белла Филатова, архитектор, партнер архитектурного бюро «Дружба»: — От «Летово» нам поступил четко выраженный запрос на инновационные решения: спроектировать школу и детский сад будущего, которые могут стать примером не только в России. Эту масштабную задачу мы стали решать с коллегами из МГПУ. Ключевой инновацией проекта стала идея свободы в организации пространства для школьного сообщества. Среда должна быть гибкой, адаптивной, легко подстраиваться под динамично изменяющуюся повестку. Идея простая, но ее трудно реализовать. Вообще, в мире мало прецедентов такого подхода: когда не архитектор решает, как будет выглядеть школа, а школьное сообщество; когда дети, родители, педагоги, администрация являются ключевыми авторами пространства. Татьяна Ле-ван: — Мы вместе размышляли над тенденциями развития школы и образования в целом, над тем, какие инновационные воплощения соответствуют ситуации неопределенности. Идея в том, что общество и образование, которое отражает общественные запросы, сейчас быстро меняются. Образование за обществом не поспевает. Ключевым барьером, который мешает образованию раскрыться в сторону инноваций, является закрытость образовательной среды. Она быстро морально устаревает. В работе за отправную идею мы приняли тезис, что образовательная среда — это не только класс, а все элементы интерьера, ландшафта, которые окружают учеников и учителей в помещении школы и вне его. Вторая предложенная нами идея — это создание изменчивой среды, «мастерской непредсказуемости». Белла Филатова: — Школы разные, и у каждой свои педагогические подходы. Архитектурные решения должны быть не просто красивыми картинками, а прямым воплощением образовательных задач конкретной школы. Для нас это было важно. — И насколько я понимаю, у «Летово» эти принципы четко артикулированы? Белла Филатова: — Да, они ясно выражены — в чем-то универсальны, в чем-то зависят от возрастов: «Летово», «Летово.Kids», «Летово.Junior». Сочетание двух факторов: свободы организации пространства и воплощения образовательных принципов в архитектуре, — это концептуальная рамка нашего проекта, которую мы даже графически выразили. Есть разница между трансформируемым пространством и тем пространством, которое можно создавать самим. В первом случае архитектор заранее придумывает 3−4 варианта. Во втором — сохраняется максимально свободный формат организации пространства для педагогов и детей. Именно поэтому мы на территории школы и детского сада принципиально не размещаем никаких малых архитектурных форм, там вообще их нет. Есть только ландшафт — рельеф, вода, камни, растения. Такой оазис, который сильно отличается от привычных городских аналогов. Навесы, веранды и другие функциональные элементы мы максимально прижимаем к стенам здания. Они служат своеобразным обитаемым фасадом. Благодаря этому освободившееся пространство двора становится конструктором — маленькие дети и подростки, а также педагоги могут его организовать по своему желанию из трансформируемых модулей и простых конструкций. Причем этот конструктор, являющийся инструментом проектной деятельности в школе, усложняется от возраста к возрасту. Сюда уже «наслаивается» образовательный слой. Школа становится интерактивным учебником, который постоянно изменяется и который педагоги используют в образовательном процессе. Важная его составляющая — диджитал слой, который легко меняется в зависимости от темы урока и интересов детей. Это такие секреты, разбросанные по всей территории школы. Например, проекции на предметах. У школьников появляется дополнительный способ коммуникации и получения информации. — Получается, что в вашем проекте большое внимание уделено не только зданию школы, но и ее территории? Анна Якшина, младший научный сотрудник лаборатории развития ребенка НИИ урбанистики и глобального образования МГПУ: — Мы в МГПУ провели исследование и выяснили, что типичный школьный двор — это чаще всего пустующее пространство, которое вообще не используется в образовательном процессе. Школьники рассказали нам, каким бы им хотелось его видеть: с местами для встреч и общения, с зеленью и доступом к воде, с пространствами, отвечающими разным интересам современных детей и подростков. Кроме того, современный школьный двор не должен сводится к детской площадке, там должны быть предусмотрены условия и для родителей, педагогов. В концепции «Летово» двор — это пространство возможностей и место встречи сообщества. Он спроектирован с учетом условий для поддержки сотрудничества, устойчивого развития, соучастия и сотворчества детей разного возраста и взрослых. Татьяна Ле-ван: — Мы постарались отразить важные для Летово образовательные принципы через территорию школы. При этом нужно понимать, что невозможно только архитектурными средствами добиться высокой успеваемости, не допустить буллинга или нарушения безопасности. Само по себе наличие или отсутствие дверей в туалетных кабинках, закрытые или открытые двери в душевых, например, не помогут в борьбе с буллингом. Атмосфера создается конкретными людьми. Анна Якшина: — Есть исследование про резильентные школы — это школы, которые работают в крайне неблагоприятных условиях, в них учатся дети из неблагополучных семей. Несмотря на условия ученики таких школ показывают более высокие результаты, чем ожидалось. Это происходит во многом благодаря именно уважительному партнерскому взаимодействию внутри школьного сообщества. То есть дело не в том, что нам нужно собрать со всей страны детей из лучших семей, чтобы получить прекрасную школу. Вопрос как раз в опыте взаимодействия, который ребенок может получить в школе. 17-летний лонгитюд EPPSE, проведенный нашими британскими коллегами, показал, что высокое качество образования в детском саду напрямую связано с развитием социальных навыков, академическими достижениями и эмоциональным благополучием в средней школе (в исследовании принимали участие дети до 16 лет). Под качеством образования в исследовании понималась предметно-пространственная среда в сочетании с взаимодействием. Это особенно важно для детей из группы риска, из неблагополучных семей — в этом случае образовательная среда высокого качества играет роль «лифта развития», компенсируя низкое качество домашней среды. Ребенок из неблагополучной семьи, попавший в сад с высоким качеством образования, то есть поддерживающий уважительное взаимодействие и обладающий насыщенной, разнообразной предметно-пространственной средой, в будущем будет лучше учиться в школе, у него будут лучше развиты социальные навыки и ниже будет вероятность отклоняющегося поведения, он с большей вероятностью получит высшее образование. — При работе со школьниками надо учитывать их разницу в возрасте. Как это отразилось в вашем проекте? Белла Филатова: — Мы разделили пространство на два уровня. На уровне земли находятся пространства, изолированные друг от друга, в которых время проводят дети одного возраста. А на эксплуатируемых крышах у нас уникальные функции, которые не дублируются внизу и предназначены для встреч и совместной деятельности детей разных возрастов. Анна Якшина: — В России разновозрастность почти никогда не рассматривается как дополнительное развивающее условие. Если обращаться к статистике по детским садам, то только 10% детей посещают разновозрастные группы. Чаще всего это именно вынужденная мера, а не понимание развивающего потенциала разновозрастного взаимодействия. Обычно дети и в детском саду, и в школе большую часть времени находятся в группе сверстников, опыта общения с младшими и старшими детьми у многих нет, не у всех есть сестры и братья. Мы эту проблему можем решить, проектируя двор, где детям разного возраста будет интересно вместе. Но нельзя просто собрать их в одном пространстве, нужно сделать это пространство таким, чтобы у детей появились общие смыслы, возможность совместной деятельности. В случае с Летово как раз аграрная зона, огород, и зона совместной игры и пространственного моделирования работают на формирование детского разновозрастного сообщества. Когда у ребят разных возрастов есть возможность осмысленно взаимодействовать, они учатся друг у друга, развивается детская субкультура, формируется сообщество и чувство принадлежности к нему. Разновозрастное взаимодействие — это всегда встреча с другим, возможность посмотреть на себя глазами другого, увидеть и учесть другую точку зрения. Это еще один способ профилактики буллинга — есть мы, есть наше сообщество, которое для нас ценно, есть разные члены сообщества, есть взаимное уважение, все вносят вклад в общее дело. Татьяна Ле-ван: — Современные требования к организации школьных зданий скорее препятствуют взаимодействию между детьми. Ученики начальных классов, как правило, изолированы, и если туда попадет кто-то из старшеклассников — это воспринимается как опасность. Для дошкольников вообще организуют другой вход. Но когда дети получают опыт контакта или пусть даже наблюдения, усиливается детское разновозрастное сообщество. Белла Филатова: — Еще у нас была «задача со звездочкой» по детскому саду. По российским нормам количество веранд должно равняться количеству групп, и каждая группа гуляет на своей площадке. В техническом задании было 12 площадок. Мы решили сделать их разными. Правда, возникала проблема: педагогу надо выбрать, в какую зону идти детям, допустим, в сенсорную, но кто-то из детей хотел в двигательно-лазательную. Поэтому мы для 12 групп придумали 3 кластера, объединяющих по 4 площадки. Наша система позволяет ребенку самостоятельно выбирать занятие и перемещаться от площадки к площадке, а педагогам трех групп — следить за всеми детьми. Таким образом мы находим баланс между современными образовательными тенденциями и безопасностью, которая особенно важна для педагогов и родителей в российских детских садах и школах. — Насколько сильно нормативные документы затрудняют реализацию таких инновационных идей? Татьяна Ле-ван: — Часто говорят, что нормативная документация все запрещает. Но если смотреть на среду глазами ребенка и понимать, что важно для развития ребенка, то даже в жестких условиях можно найти выход, который обеспечит баланс безопасности и инноваций. Белла Филатова: — Нормы на детские площадки исключают возможности получения серьезной травмы. Но ГОСТы в то же время допускают контролируемые риски, в их пределах можно сделать пространство для развития. Тут скорее вопрос не столько нормативов, сколько лавирования между стереотипами, мнениями современных родителей или школьной администрации. В школах должно быть место и для гостей, которые приходят на мероприятия, должны быть неформальное место взаимодействия родителей и пространство для отдыха и общения педагогического коллектива, администрации и сотрудников школы. Учитывая принцип безопасности, мы придумали систему уровней доступа, позволяющую создать пространства для разных активностей и сделать школу репрезентативной, дать ей функцию центра сообщества. — Какие это пространства? Белла Филатова: — Есть входная зона, где присутствуют все функции общественной презентации. Дальше, при входе, место для отдыха и общения родителей, то есть своеобразный коворкинг, где родители встречаются, взаимодействуют, проводят время вместе. Еще дальше внутренние закрытые дворы, распределенные между разными классами. А уже после те самые эксплуатируемые крыши, на которых встречаются дети разных возрастов. — Что новая школа может предложить педагогам и родителям? Татьяна Ле-ван: — Педагоги перегружены, у них часто нет пространства для отдыха и общения. где они могут собраться вместе или поговорить с детьми неформально. В школе должны создаваться условия для всего сообщества. Так, двор должен быть пространством не только для детей, но для педагогов и родителей, чтобы им там было интересно и открывалась возможность для взаимодействия. Белла Филатова: — В Летово создается именно такое пространство, в котором есть внутренние площади, амфитеатры, где родители, забирая детей, смогут встречаться и общаться. Задумано и пространство для уединения, чтобы с коляской тихо постоять, ребенка покормить. Есть кабинеты для отдыха педагогов, учительские. — Какие из ваших решений могли бы легко перенять другие школы? Татьяна Ле-ван: — Подход к образовательной среде у нас комплексный. Нет жесткого разграничения функций, как обычно: двор — это только для отдыха или занятия спортом, а здание школы — только для учебы. Использование всех пространств в образовательном процессе, создание такого тренажера для развития осуществляется любыми ресурсами. Надо просто изменить взгляд на то, как проектируется здание и территория. Тем более сделать малые архитектурные формы в большом количестве гораздо дороже, чем сделать среду более открытой с возможностью создания разного рода объектов. — Действительно, бюджетный вопрос все еще актуален для многих школ. Что вы могли бы посоветовать в таком случае? Анна Якшина: — В школах или детских садах с небольшим финансированием полезно будет взглянуть на среду глазами ребенка. Это важный шаг, который в плане финансов почти ничего не стоит, а требует только направленности педагога на ребенка, интереса к его мнению и предпочтениям. Также, используя самые простые подручные материалы и изменяя среду вместе с детьми, можно поддержать реализацию принципов устойчивого развития: создавать условия для соучастия, бережно относиться к окружающей среде, сортировать мусор, повторно использовать разные материалы и т. д. Педагоги могут добавить в среду группы природные и бросовые материалы, которые дети будут использовать для игры, превращать их во что-то по своему замыслу, экспериментировать, трансформировать пространство, строить. Все это будет поддерживать развитие игры, инициативности, повышать образовательную ценность среды. Белла Филатова: — Я скажу как архитектор. Мы работаем не только с такими школами, как Летово, но и с муниципальными, а также частными, финансируемыми за счет родителей или крупных фондов. Наш интерес в том, чтобы помочь найти выход из любой ситуации. Директор школы, например, не знает, что делать с двором. А надо просто оставить двор свободным, решив его ландшафт максимально разнообразно, что не требует больших затрат. Если мы создаем внутри двора школьный оазис, это уже разговор и про устойчивое развитие, и про экологию, и про то, что для детей максимально важно взаимодействие с природой. Диапазон недорогих решений широкий. Вместо того чтобы покрывать школьный двор асфальтом и нагромождать его вазонами с цветами, можно сделать разнообразный природный ландшафт, который подарит городскому ребенку опыт взаимодействия с материалами, которых так не хватает в жизни. Еще проблема — функциональное зонирование. Часто зоны школьного двора обосабливают. Все начинают обносить маленькими заборами, получаются пространства, которые не используются и просто пропадают. В функциональном зонировании школ не должно быть белых пятен, слепых мест. Важно определить потенциал каждого пространства — любая зона, даже заросший участок территории может стать «волшебными лабиринтом», насыщенным совершенно простыми вещами. И третье, это принцип поп-ап. Не нужны детям намертво прикрученные площадки, им нужно изменяющееся пространство, которое они будут адаптировать под себя. Этого можно достичь проектным путем. Каждое новое поколение учеников может делать какие-то свои конструкции из простых материалов. Это была бы обновляющаяся система. Во-первых, недорогая, во-вторых, сама по себе являющаяся образовательным действием. Опыт создания подобных пространств у нас есть. — Школа будет построена в Раменках неподалеку от МГУ. Как контекст университета отразился на вашем проекте? Белла Филатова: — МГУ сильно влияет на окружающую застройку. Происходят постоянные попытки повторить классические формы, которые в современном прочтении проигрывают оригиналу — главному зданию университета. Мы решили пойти по пути повторения духа, а не форм. Мы исследовали академгородок и выделили главное: контекстуальный дух района — это уважение к человеческому достоинству. Там люди чувствуют себя людьми, все пространства сделаны так, чтобы студенты ходили с высоко поднятой головой. Вместе с тем, там большое количество деталей, секретиков, каких-то особенных местных идентификаторов. Именно это мы привнесли в нашу архитектуру, отказавшись от копирования всяких башенок. Татьяна Ле-ван: — Я бы еще обозначила, что МГУ старается усилить связь теории и практики. Студенты и ученые перестают сидеть в кабинетах и аудиториях и проводят свои исследования буквально на «теле» города. Такой выход за пределы роднит концепцию нашего проекта с МГУ. Белла Филатова: — Да, в Ботаническом саду МГУ есть современные мобильные пространства, по типу летних кафе, в которых преподаватели и студенты собираются вместе. Вот так мы и хотим сделать в Летово. Спасибо за рассказ о проекте. Ваша междисциплинарная команда — вдохновляющий пример не просто суммы разных компетенций, а синергии, благодаря которой каждый фрагмент среды школы «Летово» будет наделен образовательным смыслом. Не зря о ключевой идее вашей концепции главный архитектор г. Москвы, член жюри конкурса Сергей Кузнецов высказался так: «Чем больше интересных, разнообразных школ в городе, тем лучше. Создание объектов образования как мест, куда родители сдают детей, хотя им самим не очень хочется, — образ, пришедший из советских типовых школ. А разные, узнаваемые, со своей идентичностью и способные меняться в процессе жизни объекты — это очень интересная тема, актуальная для будущего младшего и среднего образования. Школа „Летово“ основана на таких принципах — и уже построенная, и теперь еще одна. Очень радует, что подход основателя не меняется, и каждый раз выбираются яркие качественные проекты». www.mgpu.ru