СИРИЯ: 02.10.2015
Аравийская группировка «Армия ислама» объявила войну России
Сирийская группировка «Джейш аль-Ислам» («Армия ислама»), которая финансируется Саудовской Аравией, объявила войну России за ее поддержку президента Башара Асада.
«Джейш аль-Ислам» объявила войну России несколько дней назад, пишет The New York Times, не уточняя дату и источник информации. По сведениям газеты, исламисты пообещали бороться с Россией в тех местах, где она появится в Сирии.
Группировка финансируется Саудовской Аравией, утверждает NYT, и занимает позиции в окрестностях Дамаска.
Фундаменталистская оппозиция запрещенной в России террористической организации «Исламское государство» была создана в Сирии осенью 2013 года по инициативе Эр-Рияда, встревоженного усилением экстремистов, сообщало агентство Reuters. Боевики «Джейш аль-Ислам» сражаются как против ИГ, так и против сирийской армии светского правительства Башара Асада.
По оценке Сирийского центра по соблюдению прав человека, просаудовские исламисты на весну 2015 года являлись крупнейшей оппозиционной группировкой в восточных пригородах Дамаска, сообщало AFP.
В мае 2015 года лидер «Джейш аль-Ислам» шейх Захран Аллуш заявил американскому издательскому холдингу McClatchy, что под его командованием находится 17 тыс. чел. По сведениям The Daily Mail, численность «Армии ислама» может достигать 25 тыс. человек и на ее вооружении состоит бронетехника, включая танки.
http://warfiles.ru/show-96639-araviyskaya-gruppirovka-armiya...
За первые сутки действий в Сирии самолеты Военно-космических сил (ВКС) России нанесли удары по 12 объектам «Исламского государства» (ИГИЛ). Об этом в четверг, 1 октября, сообщил официальный представитель Минобороны РФ генерал-майор Игорь Конашенков. «В вылетах принимали участие самолеты Су-24М и Су-25, прошедшие глубокую модернизацию и имеющие самые современные системы прицеливания», — сказал генерал.
По его данным, «уничтожены штаб террористических формирований и склад боеприпасов в районе города Идлиб, а также трехуровневый укрепленный командный пункт боевиков в районе населенного пункта Хама». Кроме того, «полностью уничтожен завод по изготовлению взрывчатых веществ и боеприпасов севернее города Хомс», причем «именно на этом предприятии автомобили начинялись взрывными устройствами и потом использовались для проведения террористических актов, в том числе смертниками».
По словам Конашенкова, для охраны аэродрома Хмеймим близ Латакии, где дислоцируется российская авиагруппа, «привлекается батальонная тактическая группа морской пехоты со средствами усиления», а сама авиационная база «полностью обеспечивается материально-техническим имуществом из РФ».
Вот так, по информации «Коммерсанта», выглядит состав нашей смешанной авиагруппы:
— фронтовые бомбардировщики Су-24М (12 единиц, радиус действия 560 км) и Су-34 (6 единиц, 1100 км);
— штурмовики Су-25СМ (12 единиц, 230 км);
— многоцелевые истребители Су-30СМ (4 единицы, 1500 км)
— ударные вертолеты Ми-24, многоцелевые Ми-8 (точное число неизвестно).
По неофициальной информации, переброска самолетов в Латакию проводились разными маршрутами с 11 по 20 сентября. Так, четыре Су-30СМ 120-го смешанного авиаполка авиабазы Домна (Читинская область) были перебазированы сначала в Моздок, а 18 сентября в сопровождении военно-транспортного самолета Ил-76 пролетели через воздушное пространство Азербайджана, Ирана и Ирака и приземлились в Латакии. Шесть Су-34 добирались до Сирии, минуя Азербайджан, — через Каспийское море, Иран и Ирак.
И теперь возникает вопрос: что могут противопоставить нашим машинам боевики «Исламского государства»?
Ранее террористам удалось сбить несколько военных самолетов. Так, в июне боевики «Исламского государства» сбили штурмовик Су-25 иракских ВВС. А в конце декабря 2014 года террористы подбили военный самолет Иордании в северо-восточной сирийской провинции аль-Ракка. Машина совершила вынужденную посадку, а ее пилот попал в заложники.
Проблема в том, что в распоряжении ИГИЛ имеются средства ПВО, которые попали к боевикам из захваченных арсеналов сирийской армии. Об этом еще в октябре 2014 года было известно Федеральной разведслужбе Германии (BND). Как сообщила немецкая газета Bild, представители спецслужбы на закрытом заседании в Бундестаге рассказали, что у террористов имеются не только старые модели образца 1970-х годов, но и современные ПЗРК.
Понятно, что России важно не допустить потерь авиации. По мнению экспертов, потеря Су-30СМ и Су-34 маловероятна, так как машины работают с больших высот. То же касается и Су-24М, если не вмешаются технические причины: машина это достаточно старая, и известна своей сложностью в управлении. Наиболее рискованно применение штурмовиков Су-25СМ, и, в особенности, вертолётов Ми-24. Но если первые все же могут в хорошую погоду наносить удары с высоты более 3 км, то вертолеты уязвимы в любом случае, что требует осторожности при их использовании.
Как ИГИЛ будет бороться с нашей авиацией, и можем ли мы себя обезопасить?
— Возможности ПВО «Исламского государства» довольно скромные, — считает вице-президент Академии геополитических проблем, полковник Владимир Анохин, выполнявший боевые вылеты в Сирии в 1970-е годы. — В основном, это маломощная ствольная артиллерия, плюс зенитные самоходные установки ЗСУ-23−4 «Шилка» еще советского производства, которые боевики захватили в Ираке. «Шилка», напомню, предназначена для уничтожения воздушных целей на дальностях до 2500 метров и высотах до 1500 метров, летящих со скоростью до 450 м/с.
Я полагаю, это вооружение не представляет угрозы для Су-24М, и уж тем более для Су-30СМ и Су-34. Думаю, в этом случае вполне можно предполагать нулевой процент потерь. Одно дело сбить иракский Су-25, или зазевавшийся иорданский самолет. И совсем другое — российский самолет с опытным пилотом.
Зенитные средства, которые имеются сейчас в распоряжении ИГ, опасны для вертолетов — это ведь низколетящие, малоскоростные цели. Поэтому в Сирии боевые вертолеты использовать нецелесообразно без тщательной разведки. Возможно, их главная задача — прикрытие нашей авиабазы от наземной операции боевиков.
— Аэродром в Латакии прижат к морю, а полоса вдоль берега, которую контролируют правительственные сирийская войска, не слишком широкая. Насколько вероятно, что мобильная группа боевиков сможет прорвать оборону?
— На мой взгляд, атака на аэродром несет гораздо больший риск, чем ПВО «Исламского государства». Неслучайно первые авиаудары в Сирии российские самолеты нанесли по районам вблизи городов Хомс и Хама. Мы начинаем расширять пространство безопасности вокруг аэродрома, который занимает наша авиация.
«Исламское государство» как раз в этих районах накапливает силы и резервы, и по базам боевиков мы нанесли первичный удар.
Есть еще момент. Да, авиабаза прижата к морю, но отчасти это нам на руку. Не следует забывать, что у России имеется военно-морская Средиземноморская группировка, которая наверняка будет усилена после начала боевых действий в Сирии.
На деле, мы сможем рассчитывать на серьезный ракетно-бомбовый и артиллерийский удар с моря для прикрытия авиабазы.
— Как с помощью авиации выкурить террористов, засевших в городах — например, в Ракке, самопровозглашенной столице ИГ?
— Это большая проблема. В этом случае ПВО боевиков — это мирные жители, которыми террористы будут прикрываться. Если при таком раскладе пустить в дело авиацию, потерь среди мирных жителей не избежать.
— Ваш прогноз: как будет развиваться ситуация в Сирии?
— Американцы только симулировали активность в борьбе с ИГИЛ. Это объективно видно по количеству боевых вылетов. Скажем, летчики ВВС СССР в Афганистане выполнили только на штурмовиках Су-25 около 60 тысяч боевых вылетов. А вот авиация США в Сирии и в Ираке совершила всего 4 100 вылетов, включая боевые вылеты, разведывательные и топливозаправочные полеты. Выводы делайте сами. На мой взгляд, это и есть симуляция.
Да и эффективность действий ВВС США ниже всякой критики. Это тоже понятно. Летчики коалиции действуют, так сказать, в автономном режиме, без координации с наземными силами. А в таких условиях эффективность любых авиаударов стремится к нулю.
Российская же авиация работает в тесной координации с сирийской армией, и это наверняка принесет хороший результат. Сирийская армия показала себя достаточно стойкой. Не имея поддержки с воздуха она, конечно, проигрывала. Но теперь эта проблема снята, и действия нашей авиации, надо думать, поднимут и боевой дух сирийцев.
— Аэродром в Латакии наверняка хорошо охраняется, — отмечает командующий 4-й воздушной армией ВВС и ПВО в 1998—2001 годах, генерал-лейтенант запаса, Герой России Валерий Горбенко. — Наши специалисты это хорошо умеют, и опыт Афганистана наверняка не забыли. Особое внимание при этом уделяется подходам к аэродрому. Поэтому вероятность, что боевикам «Исламского государства» удастся сбивать наши самолеты на взлете и посадке — минимальная.
— Террористы ИГ могут сделать невозможным нанесение авиаударов, если вплотную приблизятся либо к позициям сирийских правительственных войск, либо к прозападной оппозиции, которую, по-видимому, мы пообещали США не трогать?
— Если боевики попытаются «прижаться» к сирийским позициям, в ход пойдет фронтовая авиация — вертолеты Ми-24 и Ми-8, плюс штурмовики Су-25СМ. Единственная трудность — в этом случае на земле должны быть авиационные наводчики.
Другими словами, тактика сближения не спасет террористов от поражения нашей авиацией.
— Насколько опасны для нашей авиации ПЗРК, которыми якобы располагают боевики?
— До сих пор нет точных данных, какие именно ПЗРК есть на руках ИГИЛ. Скажем, американский «Стингер» способен поражать цели на высоте 5 тысяч метров. С другой стороны, все российские боевые самолеты оборудованы так называемыми «тепловыми ловушками». Думаю, наши летчики будут их широко применять, прикрываясь от огня ПЗРК.
На малых высотах, конечно, Су-25СМ и армейские вертолеты более уязвимы, причем не только для ПЗРК, но и для зенитных пулеметов. Здесь пилотам придется прибегать к спасительному маневрированию.
В целом, надо понимать: гарантировать на 100%, что потерь не будет — нельзя. Но и нашему противнику придется несладко. Театр военных действий в Сирии ровный, и спрятаться в пустыне от ударов авиации крайне трудно.
ВОЙНА В СИРИИ: ДИВИДЕНДЫ И РИСКИ МОСКВЫ |
Фото: Михаил Почуев/ТАСС
Москва официально подключилась к противостоянию на Ближнем Востоке: 30 сентября российская авиация начала наносить удары по позициям террористов в Сирии. Помимо ключевой цели – не допустить распространения войны на соседние регионы – операция в Сирии может позволить России решить и другие политические, экономические и военные задачи.
Экономика
Эксперты убеждены, что воздушная операция не осложнит экономическую ситуацию в стране. Россия действует в Сирии на законных основаниях, по просьбе президента страны Башара Асада и в координации с другими международными игроками, поэтому Москве не стоит опасаться введения новых санкций или усиления геополитических рисков. Напротив, быстрые и успешные действия на сирийском фронте могут привести к росту цен на нефть и, соответственно, укрепления курса рубля.
Но удастся ли этого достичь – в этом прогнозы экспертов расходятся. «Пока мы не видим того, чтобы цены на нефть росли. Конфликт в Сирии уже довольно давний, и когда он начинался, цены на нефть были выше, чем сейчас. Да, нестабильность на Ближнем Востоке в целом способствует росту цен на нефть.
Но конфликт в Сирии все-таки малозначим в сравнению с общей ситуацией на востоке, и поэтому он на рост цен на нефть не влиял. В Сирии нефть не добывается, вот если конфликт в Иране, в Ираке, в Саудовской Аравии, даже в Ливии – вот это может влиять», — считает профессор факультета экономики ЕУ СПб Дмитрий Травин. Но возможен и иной сценарий. Как известно, исламисты получают основной доход от нелегальной торговли нефтью и нефтепродуктами. «Если в ходе военных операций в Сирии удастся перекрыть каналы контрабандной торговли, которые осуществляют боевики, демпингуя на мировых рынках, то цены на нефть пойдет вверх, и экономика России выиграет. Не исключаю, что это может на каком-то этапе отдельной дополнительной целью в операции», — допускает эксперт Фонда Анатолия Собчака Сергей Станкевич. То есть в среднесрочной перспективе участие России в событиях в Сирии, как минимум, никак не скажется на курсе рубля, а как максимум – могут привести к укреплению нацвалюты. Некоторые эксперты, впрочем, не исключают и негативный сценарий — в том случае, если военная операция затянется на длительное время. «Если это растянется, как в Афганистане, то это будет значительный удар по российской экономике», — предполагает политолог Игорь Бунин.
Политика
Военная операция в Сирии может иметь и положительные политические последствия, причем как внутри-, так и внешнеполитические. Что касается внешней политики, то Россия, очевидно, приобретает поддержку в Европе и на Ближнем и Среднем Востоке. «Воздушные операции, которые проводит российская авиация в Сирии, положительно отразятся на отношении мирового сообщества к нашей стране», — полагает военный эксперт «Боевого братства», полковник Борис Попов.
Кроме того, это может способствовать укреплению рейтинга российской власти внутри страны. «Он, несомненно, возрастет, потому что традиционно в России милитаризованное сознание. И демонстрация силы, демонстрация того, что Россия возвращается в круг великих мировых держав, конечно, получит поддержку. Плюс, рейтинг консолидируется. Если даже он не вырастет в процентном соотношении выше 86%, то вот это 86%-процентное большинство консолидируется», — убеждён Станкевич. При этом, по его словам, операция в Сирии не обусловлена желанием повысить рейтинг власти: «В этом нет ни малейшей необходимости, рейтинг и так высок. То есть это, скорее, побочный результат».
ВПК и армия
Позитивно сирийская операция скажется и на российской оборонной промышленности. Во-первых, ВПК может получить новые заказы, и, во-вторых, российская военная техника будет проверена в боевых условиях. «Например, наши новейшие многоцелевые самолеты СУ-34 пройдут боевую обкатку. Возможно, и другая российская военная техника пройдет серьезные испытания в реальных боевых условиях. Это краткосрочный плюс для ВПК», — замечает Станкевич.
«Наши Вооруженные силы укрепились, уровень их поднялся, но не было мотивов для практического подтверждения этого. Армия, которая не воюет, а только занимается учениями, является армией теоретической. Сейчас мы можем показать свою силу», — добавляет Попов.
Риски
Разумеется, существует ряд возможных рисков, ведь не исключено, что военная операция может сильно затянуться. «Есть многие риски – если не будет выполнена задача, если в Сирии падёт правительственный режим, если будет хаос, и ИГ займет всю территорию, если будет бесполезная операция, как её проводили американцы на протяжение полугода, — перечисляет член Президиума ЦК КПРФ Леонид Калашников.
— Если ты будешь бомбить целый год, а никакого толку от этого и никаких изменений не будет, то конечно, это будет неудача и скажется очень плохо». Также действия России в Сирии, очевидно, несут в себе и военные риски. «Главный – это в ходе боевых операций не поделить небо с американцами или другими участниками антитеррористической коалиции.
Второй риск – это потерять лицо в случае, если в ходе воздушных ударов пострадают мирные жители. Этого надо всячески избегать», — отмечает Станкевич. Кроме того, даже при успехе операции неизбежно возникнет вопрос о послевоенном устройство Сирии. А, как известно, коренные разногласия по поводу судьбы президента страны Башара Асада между Москвой и Западом продолжают сохраняться. Это может стать серьёзной проблемой в будущем. Сейчас же очевидно, что в случае с Сирией дивиденды и риски для Москвы находятся в прямой зависимости от хода и продолжительности военной операции.
Сирийский конфликт продолжается уже более четырех лет, и пока никому не известно, как он будет развиваться дальше.
Вадим Погиба, Лина Вискушенко
Источник
Источник: http://gpolitika.com/blizhniy_vostok/vojna-v-sirii-dividendy-i-riski-moskvy.html
Иран и «Хезболла» начали переброску подразделений в Сирию
Сотни иранских военных переброшены в Сирию 10 дней назад, кроме того, к операции сирийских военных против боевиков готовится присоединиться также ливанская «Хезболла», сообщают западные информагентства со ссылкой на ливанские источники.
Совместная с сирийской армией наземная операция будет проводиться при поддержке ВВС России, сообщает Reuters со ссылкой на свои источники.
Ранее в четверг посол Сирии в Москве Рияд Хаддад подтвердил, что российские военные полностью координируют свои действия с сирийской армией, все удары наносятся только по позициям террористической группировки «Исламское государство».
В среду Россия начала военно-воздушную операцию против «Исламского государства» в Сирии.
Напомним, в Багдаде создается информационный центр с участием Ирака, Ирана, Сирии и России для координации боевых действий против боевиков «Исламского государства».
Авиаудар по бюджету: сколько стоит военная операция России в Сирии?
Российская сторона самостоятельно финансирует военную операцию своих Вооруженных сил в Сирии, заявил сегодня пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. «Экономика сегодня» выясняла у экспертов, как эта операция отразится на национальном бюджете.
На части фотографий присутствуют обычные фугасные авиабомбы, такие бомбы практически ничего не стоят
«Я думаю, что урон бюджету будет довольно ограничен, потому что на данный момент, судя по доступным публикациям, в Сирии находится российская группировка численностью около 2 тысяч человек, но реальные боевые действия ведет только авиагруппа в составе 34 боевых самолетов. Может она будет несколько усилена в дальнейшем, допустим до нескольких десятков боевых самолетов, но в случае тех же крупных военных учений задействуется на порядок большие силы. А операция десятков боевых самолетов – это то, что продолжалось годами в ходе первой и второй чеченских войн. А такие траты была в состоянии осилить даже нищая Россия образца середины 90-х годов. И это продолжалось годами. Там могли быть силы авиации иногда поменьше, иногда побольше, чем сейчас в Сирии, но были еще и сухопутные войска»,- напоминает заместитель директора Центра анализа стратегий и технологий Василий Кашин.
Как считает военный эксперт, с точки зрения экономики, если мы смотрим на те силы, что есть там сейчас, они не выглядит совсем неподъемными. Для российского бюджета это будет заметная статья расходов, но явно не меняющая чего-то в корне.
С Кашиным соглашается сотрудник Института США и Канады Геворг Мирзаян. «Сирийская операция безусловно скажется на российском бюджете, но не настолько серьезно. Мы в гораздо более сложных бюджетных ситуациях проводили такого рода операции. Например в Таджикистане в начале 90-х. Можно конечно говорить, что нам нечего там делать, нечего тратить деньги на Сирию, но стоит понимать, что здесь цена промедления и цена игнорирования гораздо выше», — комментирует политолог.
По его мнению, если мы позволим террористам из ИГ вернуться домой, мы получим гораздо более болезненный удар. Мы получим сотни тысяч миллионы беженцев из Средней Азии, дестабилизацию ситуации на Северном Кавказе и так далее. «Мы должны выбирать по принципу меньшего зла», — уверен Мирзаян.
Главный научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО Наталья Калинина обращает наше внимание на тот факт, что все расходы прописаны в бюджете Минобороны, а об увеличении бюджета речи пока не идет. По ее мнению, на стоимость операции влияют не только прямые траты на содержание ограниченного контингента российских войск и содержание авиационной техники, но и сбор информации, разведданых с помощью соответствующей техники, в том числе космической.
«Да, беспилотники, вероятно будут использоваться при разведке, но, по сути, за всю российскую армию там воюет один авиаполк. При этом часть техники, например бомбардировщики Су-24, они в любом случае по программе вооружений должны быть заменены где-то к 2020-2025 годам на Су-34. У самолетов выбивается ресурс, и они все равно подлежат замене », — продолжает Кашин.
Что касается бомб, то здесь, по мнению военного эксперта, о высокоточном оружии речь тожене идет. По крайне мере, судя по опубликованным фотографиям. На части фотографий присутствуют обычные фугасные авиабомбы, которые вообще могут браться из бездонных советских запасов. Такие бомбы практически ничего не стоят. Если будут использоваться высокоточные или другие виды высокоточных припасов в дальнейшем, это повысит стоимость операции, но запредельной ее тоже не сделает.
По мнению старшего научного сотрудника Центра экономических исследований РИСИ Ирины Семеновой, траты хотя и могут оказаться приличными, но военная операция в Сирии может придать импульс развитию нашей оборонной промышленности. «Когда начинаются войны, это первым делом ударяет по бюджету, но с другой стороны промышленность перестраивается на «военные рельсы» и развивается ударными темпами. Учитывая процесс импортозамещения по многим категориям военной продукции, это в какой-то степени можно назвать положительным моментом», — считает Семенова.
«Какие-то конкретные суммы назвать сложно, но если сравнивать с теми войнами, которые Россия уже вела, причем находясь на низшей точке своего развития в 90-е годы, траты на операцию в Сирии выглядят несерьезными. Операция смешанного авиаполка и содержание нескольких тысяч человек охраны и технического персонала – совершенные мелочи для бюджета», — резюмирует Василий Кашин.
Андрей Петров