Дочь читинки отравилась прямо в утробе и впала в кому
Саше Деревцовой из Читы 28 лет. В 2020 году она родила дочь Киру. Девочка сразу впала в кому, ее выхаживали почти месяц — у младенца была аспирационная пневмония из-за отравления первородным калом прямо в утробе, гипоксия, судороги и еще несколько сопутствующих натальных патологий. Звучит сложно, но суть в том, что Саша переносила Киру больше недели, а врачи, по ее словам, слишком долго тянули с решением делать кесарево. Операцию провели лишь тогда, когда пульс Киры упал со 120–130 до 60 ударов в минуту и сработала сигнализация на аппарате.
Саша рожала в роддоме на Шилова. Роды у нее принимала та же врач, что и у Виктории Безуленко годом позже, — глава родильного отделения Елена Каун. В отношении дочки Александры не давали никаких утешительных прогнозов: Сашу готовили к тому, что у ребенка может быть задержка в развитии, а в худшем случае — ДЦП. Но неонатологи и Кира справились: сейчас с девочкой всё хорошо, она развивается в норме и растет здоровым ребенком. Вот только сама Саша больше не может иметь детей — после кесарева сечения у нее обнаружилась патология, которая исключает любые операции на матке. Естественным путем девушка родить тоже не сможет.
Начало. Саша поступила на 40-й неделе в отделение патологии роддома на Шилова 23 марта 2020 года
Сначала Саша попала в приемное отделение, потом, когда освободилось место, — в отделение патологии. Она должна была родить Киру 21 марта, но родила на 10 дней позже. Ей пытались простимулировать роды несколько раз, но о кесаревом сечении долгое время речи не шло.
— Всё было относительно неплохо, не считая того, что мест в палатах не хватало и некоторые девочки спали в коридорах. Так как роды сами никак не начинались, на 41-й неделе мне решили стимулировать их таблетками, потом, [через 2 дня], гелем. И вот тут-то началось самое интересное. Схватки начались 30 марта днем. Они усиливались, и в ночь я всё-таки попала в предродовую палату. Мне поставили обезболивающее и сказали поспать. Рано утром 31 марта пришла заведующая родильным отделением Елена Каун, которая должна была принимать у меня роды. Она осмотрела меня и сделала вывод, что раскрытие маленькое, рожать рано.
Роды проходят в три этапа: раскрытие, изгнание и рождение последа (плаценты). В первом этапе женщине тяжелее всего: идут схватки, матка постепенно раскрывается. У первородящих процесс раскрытия может длиться до 12 часов и больше. Сначала шейка матки сглаживается, затем зев раскрывается до 3–4 сантиметров, а в конце первого периода родов — до 10 сантиметров. Именно это считается полным раскрытием и позволяет головке малыша пройти по родовым путям без риска травматизации.
— Роды простимулировали, проколов околоплодный пузырь. В течение дня ко мне наведывалась медсестра, которая проверяла показания с датчиков. Пить не разрешали, до туалета никто не провожал, только вслед говорили что-то вроде: «Если захочешь по-большому, сразу выходи». Схватки усиливались, боль была невыносимая, ко всему прочему сказывалась усталость. К вечеру у меня поднялась температура, и позже выяснилось, что развивалась инфекция.
Когда Саша поступила в отделение патологии на 40-й неделе, ей делали УЗИ, но на 41-й неделе, по ее словам, делать не стали. Позже выяснилось, что ребенок повернулся лицом не в ту сторону. Голова Киры была зажата в тазовых костях.
— Врачи не проверяли не только состояние матки, поступает ли ребенку питание или уже нет, но и то, как лежит ребенок. Когда боль стала совсем невыносимая, я, естественно, начала плакать и кричать, на что заведующая мне заявила, что я это делаю специально, чтобы мне поставили анестезию. Схватки я считала с помощью приложения. Со мной их вообще никто не считал.
Александре ставили эпидуральную анестезию. Во время такой анестезии препарат вводится между позвонками. Саша рассказывала, что это достаточно болезненная процедура:
— [Потом] пришла анестезиолог и тоже начала причитать, что все рожали и ничего, а я тут разоралась. Пока мне ставили второй катетер (первый выпал), заведующая с анестезиологом обсуждали, что из-за меня им сегодня начмед не даст спокойно посидеть. А начмед дежурная была в тот день.
Во второй половине дня к Саше пришла начальник медицинской части, ее снова осмотрели вместе с заведующей. Елена Каун сказала, что открытие матки составляет пять пальцев и Александра скоро родит. А начмед, по воспоминаниям читинки, говорила, что открытие составляет 3,5 пальца и «[ребенок] идти совсем не хочет».
— На мою просьбу сделать уже кесарево сечение заведующая ответила, что если бы они кесарили всех по их просьбам, то у них бы очереди тут огромные стояли. И ушла. Пить мне всё еще не разрешали.
Около 17:30 сработал аппарат, и Сашу повели на роды.
— Я подчеркиваю: меня повели. Не на каталке повезли, а, придерживая за плечи, вели в операционную.
Процесс родов, 31 марта. «Дочка задохнулась у меня в тазовых костях»
— Дочка задохнулась у меня в тазовых костях. Ее в скором порядке увезли в перинатальный центр под аппарат гипотермии. Когда я очнулась после наркоза, мне сунули подписывать кучу бумаг, смысл которых я понять не могла из-за того, что только отходила. Мне лишь талдычили, что срочно надо подписать, чтобы ребенка увезли, чтобы спасти его. Когда я пришла в себя и позвонила мужу рассказать обо всём, то узнала, что наша дочка в коме — она не дышала сама, не ела и лежала под аппаратами.
После того как отошла от наркоза, Александра позвонила в перинатальный и узнала, что состояние у Киры тяжелое, но стабильное. Позже самой девушке сообщили, что у нее началось воспаление матки — воды были зеленые, и, когда прокололи околоплодный пузырь, в матку попала инфекция. Саша сутки была в реанимации, затем лежала в послеродовой палате, а потом ей выделили место в коридоре.
— Вот этот период был психологически очень тяжелый. Все девочки лежали с детками, а моего ребенка не было рядом, и каждая мама спрашивала, где Кира.
Затем Сашу перевели в отделение гинекологии на Курнатовского, там она лечилась две недели. Всё это время Кира находилась под аппаратом гипотермии. Потом младенца выписали и перевели в отделение патологии новорожденных на Новобульварной, где лечили пневмонию из-за зеленых вод. В легкие девочки попал меконий — первый кал ребенка. Еще у Киры была церебральная ишемия 2-й степени — клетки мозга плохо снабжались кислородом. Плюс подвывих при родах, судорожный синдром и синдром двигательных расстройств (он может выражаться в мышечной слабости или других нарушениях двигательных функций).
— Когда меня переводили из роддома в гинекологию, врач-неонатолог сказала, что из-за сильной асфиксии во время родов ребенок может отставать в развитии, быть слабоумным и в худшем случае заработать ДЦП. Беременность у меня была образцово-показательной, без отклонений и патологий.
Киру впервые Саша увидела только через две недели после родов: к девочке не пускали, и сама Александра «всё это время была как в тумане». Выписали девочку с мамой только 28 апреля. Кире был почти месяц.
Жалобу подала свекровь. Больница считает ее необоснованной
Саша считает, что ответственность за течение родов лежит на Елене Каун. После того как их с Кирой выписали, ей предстояло долго ходить по разным клиникам и выяснять последствия.
— Жалобу в Минздрав края подала моя свекровь. На саму Елену Каун мы в суд не подавали. Очень хотелось, но было совершенно не до этого.
В Минздраве региона нарушений обязательных требований законодательства при оказании медицинской помощи не выявили. Но ведомство признало, что решение о кесарево было несвоевременным. Главному врачу тогда предписали устранить нарушения. Источник, близкий к ситуации, отметил, что разбираться и отвечать на жалобу свекрови никто не стал бы — она не является законным представителем.
Из претензий Саши — не только вовремя не проведенное кесарево, но и отношение врача. По словам Саши, она позволяла себе грубые высказывания и спокойно смотрела, как Деревцова кричит от боли, не предпринимая попыток ей помочь.
— Мне поставили первую анестезию, и я смогла поспать час. Потом у меня боли сильные были, я кричала и плакала. Она (Каун) зашла и сказала что-то вроде: «Ты че орешь? Все рожали, и ничего. Специально орешь, чтобы тебе еще анестезию поставили». После мне еще дозу добавили, но боли никак не стихали, тогда приняли решение поменять катетер. Не все врачи, конечно, такие. Но от заведующей родовым отделением ждешь совершенно другого.
Саша больше не сможет родить. И ей пришлось сделать аборт
— После родов меня положили на лечение с инфекцией, было воспаление матки. Мы прошли обследования дополнительные в частных клиниках — и я, и дочка. Выяснилось, что во время родов меня неправильно зашили и мне противопоказаны любые инвазивные вмешательства в матке, в том числе и повторные роды с помощью кесарева сечения. Самостоятельно родить я не смогу. В декабре 2020 года мы с мужем узнали, что я беременна второй раз. Но, так как операция кесарево сечение была сделана недавно, нам рекомендовали сделать аборт. Мы всю процедуру прошли, и на итоговом УЗИ врач определила что то, что изначально приняли за преждевременную отслойку плаценты [при первом УЗИ после родов], оказалось патологией. И из-за нее кесарево мне противопоказано.
Министерство здравоохранения Забайкальского края, комментируя агентству выполнение предписаний по итогам служебных проверок, сообщило, что контролирует этот процесс. Что с независимой экспертизой «Забайкалмедстраха», которую ждало министерство в 2020-м, пока выяснить не удалось. ИА «Чита.Ру» направит письменный запрос в страховую компанию, чтобы узнать результаты проверки. По словам Саши, им со свекровью дополнительно об итогах этой проверки никто не сообщал.
Главврач роддома Елена Фалько на вопрос ИА «Чита.Ру» о ситуации Саши сообщила, что в учреждении подняли служебное расследование и что жалоба необоснованна.
В роддоме считают, что материалы о неудачных родах стали появляться не просто так. Источники агентства в сфере здравоохранения ранее сообщали, что в учреждении обеспокоены публикациями «Чита.Ру» — не только о родах, но и об увольнениях. В обоих случаях на журналистов выходили непосредственные участники событий, эти истории не связаны между собой.
В случае с родами всё началось с публикации поста журналиста в сообществе «Клуб читинских мам» во «ВКонтакте» о желании написать об опыте родов жительниц края в краевых и городских роддомах. Женщины в комментариях к посту и в личные сообщения отправляли разные истории про разные родильные дома. О роддоме на Шилова есть множество положительных отзывов. Но это не отменяет наличие историй о сложных родах — таких, как у Виктории Безуленко и Александры Деревцовой.
«Чита.Ру» предложило руководству и врачам роддома прийти в редакционный проект «Редколлегия», чтобы поговорить про ошибки матерей, врачей и акушеров, статистику и обсудить тему с извинениями от лица врачей в случаях, если нарушения были выявлены. Пока этот вопрос находится на стадии обсуждения.
Саша рожала в роддоме на Шилова. Роды у нее принимала та же врач, что и у Виктории Безуленко годом позже, — глава родильного отделения Елена Каун. В отношении дочки Александры не давали никаких утешительных прогнозов: Сашу готовили к тому, что у ребенка может быть задержка в развитии, а в худшем случае — ДЦП. Но неонатологи и Кира справились: сейчас с девочкой всё хорошо, она развивается в норме и растет здоровым ребенком. Вот только сама Саша больше не может иметь детей — после кесарева сечения у нее обнаружилась патология, которая исключает любые операции на матке. Естественным путем девушка родить тоже не сможет.
Начало. Саша поступила на 40-й неделе в отделение патологии роддома на Шилова 23 марта 2020 года
Сначала Саша попала в приемное отделение, потом, когда освободилось место, — в отделение патологии. Она должна была родить Киру 21 марта, но родила на 10 дней позже. Ей пытались простимулировать роды несколько раз, но о кесаревом сечении долгое время речи не шло.
— Всё было относительно неплохо, не считая того, что мест в палатах не хватало и некоторые девочки спали в коридорах. Так как роды сами никак не начинались, на 41-й неделе мне решили стимулировать их таблетками, потом, [через 2 дня], гелем. И вот тут-то началось самое интересное. Схватки начались 30 марта днем. Они усиливались, и в ночь я всё-таки попала в предродовую палату. Мне поставили обезболивающее и сказали поспать. Рано утром 31 марта пришла заведующая родильным отделением Елена Каун, которая должна была принимать у меня роды. Она осмотрела меня и сделала вывод, что раскрытие маленькое, рожать рано.
Роды проходят в три этапа: раскрытие, изгнание и рождение последа (плаценты). В первом этапе женщине тяжелее всего: идут схватки, матка постепенно раскрывается. У первородящих процесс раскрытия может длиться до 12 часов и больше. Сначала шейка матки сглаживается, затем зев раскрывается до 3–4 сантиметров, а в конце первого периода родов — до 10 сантиметров. Именно это считается полным раскрытием и позволяет головке малыша пройти по родовым путям без риска травматизации.
— Роды простимулировали, проколов околоплодный пузырь. В течение дня ко мне наведывалась медсестра, которая проверяла показания с датчиков. Пить не разрешали, до туалета никто не провожал, только вслед говорили что-то вроде: «Если захочешь по-большому, сразу выходи». Схватки усиливались, боль была невыносимая, ко всему прочему сказывалась усталость. К вечеру у меня поднялась температура, и позже выяснилось, что развивалась инфекция.
Когда Саша поступила в отделение патологии на 40-й неделе, ей делали УЗИ, но на 41-й неделе, по ее словам, делать не стали. Позже выяснилось, что ребенок повернулся лицом не в ту сторону. Голова Киры была зажата в тазовых костях.
— Врачи не проверяли не только состояние матки, поступает ли ребенку питание или уже нет, но и то, как лежит ребенок. Когда боль стала совсем невыносимая, я, естественно, начала плакать и кричать, на что заведующая мне заявила, что я это делаю специально, чтобы мне поставили анестезию. Схватки я считала с помощью приложения. Со мной их вообще никто не считал.
Александре ставили эпидуральную анестезию. Во время такой анестезии препарат вводится между позвонками. Саша рассказывала, что это достаточно болезненная процедура:
— [Потом] пришла анестезиолог и тоже начала причитать, что все рожали и ничего, а я тут разоралась. Пока мне ставили второй катетер (первый выпал), заведующая с анестезиологом обсуждали, что из-за меня им сегодня начмед не даст спокойно посидеть. А начмед дежурная была в тот день.
Во второй половине дня к Саше пришла начальник медицинской части, ее снова осмотрели вместе с заведующей. Елена Каун сказала, что открытие матки составляет пять пальцев и Александра скоро родит. А начмед, по воспоминаниям читинки, говорила, что открытие составляет 3,5 пальца и «[ребенок] идти совсем не хочет».
— На мою просьбу сделать уже кесарево сечение заведующая ответила, что если бы они кесарили всех по их просьбам, то у них бы очереди тут огромные стояли. И ушла. Пить мне всё еще не разрешали.
Около 17:30 сработал аппарат, и Сашу повели на роды.
— Я подчеркиваю: меня повели. Не на каталке повезли, а, придерживая за плечи, вели в операционную.
Процесс родов, 31 марта. «Дочка задохнулась у меня в тазовых костях»
— Дочка задохнулась у меня в тазовых костях. Ее в скором порядке увезли в перинатальный центр под аппарат гипотермии. Когда я очнулась после наркоза, мне сунули подписывать кучу бумаг, смысл которых я понять не могла из-за того, что только отходила. Мне лишь талдычили, что срочно надо подписать, чтобы ребенка увезли, чтобы спасти его. Когда я пришла в себя и позвонила мужу рассказать обо всём, то узнала, что наша дочка в коме — она не дышала сама, не ела и лежала под аппаратами.
После того как отошла от наркоза, Александра позвонила в перинатальный и узнала, что состояние у Киры тяжелое, но стабильное. Позже самой девушке сообщили, что у нее началось воспаление матки — воды были зеленые, и, когда прокололи околоплодный пузырь, в матку попала инфекция. Саша сутки была в реанимации, затем лежала в послеродовой палате, а потом ей выделили место в коридоре.
— Вот этот период был психологически очень тяжелый. Все девочки лежали с детками, а моего ребенка не было рядом, и каждая мама спрашивала, где Кира.
Затем Сашу перевели в отделение гинекологии на Курнатовского, там она лечилась две недели. Всё это время Кира находилась под аппаратом гипотермии. Потом младенца выписали и перевели в отделение патологии новорожденных на Новобульварной, где лечили пневмонию из-за зеленых вод. В легкие девочки попал меконий — первый кал ребенка. Еще у Киры была церебральная ишемия 2-й степени — клетки мозга плохо снабжались кислородом. Плюс подвывих при родах, судорожный синдром и синдром двигательных расстройств (он может выражаться в мышечной слабости или других нарушениях двигательных функций).
— Когда меня переводили из роддома в гинекологию, врач-неонатолог сказала, что из-за сильной асфиксии во время родов ребенок может отставать в развитии, быть слабоумным и в худшем случае заработать ДЦП. Беременность у меня была образцово-показательной, без отклонений и патологий.
Киру впервые Саша увидела только через две недели после родов: к девочке не пускали, и сама Александра «всё это время была как в тумане». Выписали девочку с мамой только 28 апреля. Кире был почти месяц.
Жалобу подала свекровь. Больница считает ее необоснованной
Саша считает, что ответственность за течение родов лежит на Елене Каун. После того как их с Кирой выписали, ей предстояло долго ходить по разным клиникам и выяснять последствия.
— Жалобу в Минздрав края подала моя свекровь. На саму Елену Каун мы в суд не подавали. Очень хотелось, но было совершенно не до этого.
В Минздраве региона нарушений обязательных требований законодательства при оказании медицинской помощи не выявили. Но ведомство признало, что решение о кесарево было несвоевременным. Главному врачу тогда предписали устранить нарушения. Источник, близкий к ситуации, отметил, что разбираться и отвечать на жалобу свекрови никто не стал бы — она не является законным представителем.
Из претензий Саши — не только вовремя не проведенное кесарево, но и отношение врача. По словам Саши, она позволяла себе грубые высказывания и спокойно смотрела, как Деревцова кричит от боли, не предпринимая попыток ей помочь.
— Мне поставили первую анестезию, и я смогла поспать час. Потом у меня боли сильные были, я кричала и плакала. Она (Каун) зашла и сказала что-то вроде: «Ты че орешь? Все рожали, и ничего. Специально орешь, чтобы тебе еще анестезию поставили». После мне еще дозу добавили, но боли никак не стихали, тогда приняли решение поменять катетер. Не все врачи, конечно, такие. Но от заведующей родовым отделением ждешь совершенно другого.
Саша больше не сможет родить. И ей пришлось сделать аборт
— После родов меня положили на лечение с инфекцией, было воспаление матки. Мы прошли обследования дополнительные в частных клиниках — и я, и дочка. Выяснилось, что во время родов меня неправильно зашили и мне противопоказаны любые инвазивные вмешательства в матке, в том числе и повторные роды с помощью кесарева сечения. Самостоятельно родить я не смогу. В декабре 2020 года мы с мужем узнали, что я беременна второй раз. Но, так как операция кесарево сечение была сделана недавно, нам рекомендовали сделать аборт. Мы всю процедуру прошли, и на итоговом УЗИ врач определила что то, что изначально приняли за преждевременную отслойку плаценты [при первом УЗИ после родов], оказалось патологией. И из-за нее кесарево мне противопоказано.
Министерство здравоохранения Забайкальского края, комментируя агентству выполнение предписаний по итогам служебных проверок, сообщило, что контролирует этот процесс. Что с независимой экспертизой «Забайкалмедстраха», которую ждало министерство в 2020-м, пока выяснить не удалось. ИА «Чита.Ру» направит письменный запрос в страховую компанию, чтобы узнать результаты проверки. По словам Саши, им со свекровью дополнительно об итогах этой проверки никто не сообщал.
Главврач роддома Елена Фалько на вопрос ИА «Чита.Ру» о ситуации Саши сообщила, что в учреждении подняли служебное расследование и что жалоба необоснованна.
В роддоме считают, что материалы о неудачных родах стали появляться не просто так. Источники агентства в сфере здравоохранения ранее сообщали, что в учреждении обеспокоены публикациями «Чита.Ру» — не только о родах, но и об увольнениях. В обоих случаях на журналистов выходили непосредственные участники событий, эти истории не связаны между собой.
В случае с родами всё началось с публикации поста журналиста в сообществе «Клуб читинских мам» во «ВКонтакте» о желании написать об опыте родов жительниц края в краевых и городских роддомах. Женщины в комментариях к посту и в личные сообщения отправляли разные истории про разные родильные дома. О роддоме на Шилова есть множество положительных отзывов. Но это не отменяет наличие историй о сложных родах — таких, как у Виктории Безуленко и Александры Деревцовой.
«Чита.Ру» предложило руководству и врачам роддома прийти в редакционный проект «Редколлегия», чтобы поговорить про ошибки матерей, врачей и акушеров, статистику и обсудить тему с извинениями от лица врачей в случаях, если нарушения были выявлены. Пока этот вопрос находится на стадии обсуждения.