Нарисованная жизнь. Полуслепой художник без пальцев пишет картины
Пензенскому художнику Виктору Семенникову инвалидность не мешает творить. Где он черпает вдохновение – выяснял корреспондент «АиФ-Пенза».
Двери в новую жизнь
Художник зажимает в руке карандаш, склоняется над большим белым листом, ставит на его краешек острый графитовый кончик. Спустя несколько часов лист сплошь покроют прерывистые серые линии, из которых родится рисунок.
У Виктора Семенникова первая группа инвалидности по зрению. А еще на его руках ампутированы пальцы – все, кроме больших. Да и от тех остались только нижние фаланги. Ими он и держит карандаш.
Жизнь потрепала его крепко. Семенников рос в детском доме, в чеченской станице Ассиновская. Когда грянула война, родные места пришлось покинуть. Одно испытание наложилось на другое: скитания, смерть женщины, заменившей Виктору мать, автокатастрофа. Это последнее и стало в итоге дверью в новую, трудную жизнь.
Он вспоминает этот момент неохотно. После аварии Виктор несколько часов пролежал без сознания в глубоком снегу. И когда его наконец нашли, уже ничего нельзя было сделать – у мужчины омертвели пальцы на руках и левая нога.
«Меня долго кормили с ложки, мыли, брили, - вспоминает Семенников. –А потом, спустя год, я попал в протезную. А там ведь нужно самому мыться, бриться, никто за тебя этого не сделает. Ну, вот я и попробовал. Побрился сам и понял – проблем-то, по сути, и нет. Стал себя понемногу испытывать – то карман зашью, то консервы открою... »
Индеец из старого кино
Финальным испытанием – оно и по сей день длится – стало рисование. Виктор вспомнил, что когда-то в детстве этим уже занимался и решил попробовать. Навестил церквушку при Доме ветеранов, испросил у батюшки благословения и взялся за карандаш.
Первой большой работой стал портрет индейца Виннету – отважного предводителя апачей, героя множества книг, фильмов и, конечно, покорителя умов сотен тысяч советских мальчишек. Его гордый профиль Семенников впервые увидел многие годы назад, в маленьком сельском кинотеатре – тогда как раз по всей стране крутили «Сокровища Серебряного озера».
Фрегаты, драконы, таинственные звери – Виктор не любит шаблоны, не любит банальные, зашоренные сюжеты вроде натюрмортов. Говорит, с удовольствием рисовал бы пейзажи, но нельзя – зрение не позволяет.
Все будет джаз!
Три года назад в творчестве пришлось сделать перерыв – в церкви, где Виктор работал, сменился батюшка, и художника вежливо попросили покинуть каморку. Сейчас рисовать ему негде – библиотека работает только по часам, в общей комнате постоянно ходят люди, а в столовую с бумагой и карандашами особо не побегаешь.
Но он не унывает. Едва расставшись с рисованием – и то, хочется верить, ненадолго – Семенников освоил новое увлечение. Сейчас он время от времени посещает репетиции ансамбля «Джаз-Круиз», где прекрасно играет на ударных. Привязывает палочки к непослушным кистям – и начинается джаз.
«Это тоже все из прошлого, – смущенно улыбается мужчина. – Я когда-то жил в Адлере, там и начинал. Просто любил музыку – блюз, рок-н-ролл, нью-эйдж – стало интересно. Сдружился с тамошними музыкантами, научился кое-чем. А потом вернулся в Ассиновскую, там у нас был коллектив «Радуга». На праздниках играли, на концертах. Вот и пригодилось».
Недавно Семенников через соцсети отыскал в Марий Эл двоюродную сестру. А через нее еще целую компанию родственников – выяснилось, что у его деда было аж десять детей. Только отца не удалось увидеть – он искал Виктора десять лет и умер всего за четыре года до встречи.
Сейчас герой нашей статьи с нетерпением ждет зимы. Говорит – начнутся холода, можно будет долгими снежными вечерами потихоньку воплощать в жизнь еще одну мечту – лепить из пластилина. Он даже придумал макет первой скульптуры – ей станет горец, красивый, сильный и свободный.