Море мира: какие интересы Россия преследует на Каспии

Прикаспийские страны будут расширять свою договорную базу, укрепляя сотрудничество в регионе. Об этом министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил 28 июня после переговоров со своими коллегами по каспийской «пятерке». Дипломаты встретились в Ашхабаде, чтобы подготовить почву для VI Каспийского саммита, который должен пройти в туркменской столице на следующий день. На протяжении 22 лет пять региональных держав стремились принять Конвенцию по статусу Каспийского моря. Сделали это они в 2018 году, и теперь все сводится к тому, чтобы подписанные нормы закрепить. По словам опрошенных «Известиями» экспертов, в новых геополитических реалиях для России сотрудничество на каспийском направлении приобретает особое значение.

Четыре года спустя

28 июня в Ашхабаде прошло совещание министров иностранных дел (СМИД) каспийской «пятерки». Главы дипломатических ведомств Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркменистана (эти страны делят между собой побережье Каспийского моря) встретились в туркменской столице, чтобы подготовить почву для VI Каспийского саммита, который пройдет 29 июня в том же Ашхабаде.

Как рассказал глава МИД РФ Сергей Лавров, на встрече СМИД дипломаты обсудили доклад экспертов и проект коммюнике, который будет опубликован. Ключевое слово в выступлении российского министра — «подтвердили»: подтвердили «суверенитет, равенство, невмешательство во внутренние дела и все другие принципы Устава ООН, на которых основывается каспийское сотрудничество». После встречи на высшем уровне «пятерка» планирует расширять свою договорную базу, сконцентрировавшись, в частности, на борьбе с браконьерством и наркотрафиком, а также на военном сотрудничестве, сообщил министр.

Предыдущий саммит прошел в 2018 году в казахстанском Актау и стал действительно прорывным: тогда стороны приняли Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря, над которой они работали в течение 22 лет.

Актуальным этот вопрос стал в 1990-е годы: во времена СССР Каспийское море было фактически внутренним водоемом Советского Союза, Ирану принадлежало лишь 13,8% от него, поэтому ситуацию там регулировали советско-иранские договоры. С распадом Союза число прибрежных стран выросло с двух до пяти, и тогда на смену советско-иранским документам понадобилось новое соглашение. Проблема была еще и в том, что Каспийское море — внутриконтинентальный водоем без выхода в Мировой океан, поэтому под действие международных конвенций по морскому праву оно не подпадало.

В конвенции 2018 года стороны прописали, что основная площадь водоема — это море, а не озеро; такой статус выводит его в международно-правовую плоскость. Возникал вопрос о том, как разграничивать морское дно и определять, кому принадлежат крупные месторождения на морском шельфе. Согласно конвенции, у каждой страны есть территориальные воды; они не превышают по ширине 15 морских миль, к ним примыкает рыболовная зона шириной в 10 миль. В этих зонах государства могут вести научные исследования и разрабатывать ресурсы, они также имеют право прокладывать там кабели и трубы, если они соответствуют экологическим стандартам. Для этого не нужно согласие всей «пятерки» — достаточно одобрения тех участников, чьих секторов это касается. Отдельный пункт — третьи страны не могут располагать в Каспийском море свои вооруженные силы. На водоем имеют право только прикаспийские государства

Цель встречи в Ашхабаде в том, чтобы закрепить успех четырехлетней давности. Как заявил 27 июня помощник президента РФ Юрий Ушаков, Москва рассчитывает, что «пятерка» подтвердит «стратегический характер многостороннего сотрудничества на Каспии» и «приверженность принципам взаимодействия, которые были зафиксированы в Конвенции о правовом статусе Каспийского моря».

Поиск новых направлений

В экспертном сообществе обращают внимание на то, что в условиях введенных против РФ западных санкций Москва стремится развивать новые направления, среди которых — Каспийский регион.

— Мы видим большой потенциал сотрудничества: в нынешних условиях южное направление для России приобретает стратегическое значение. Главные дороги пролегают вдоль Каспийского моря — по его западному и восточному побережьям и непосредственно через само море, — отметил в беседе с «Известиями» Директор Центра исследований Южного Кавказа Фархад Мамедов. — Грузы, с которыми Москва собирается работать на южных рынках, будут проходить, в первую очередь, через Каспийский регион. Думаю, эта экономическая тематика в нынешнем формате будет превалировать, поскольку по правовой и политической составляющим вопросов в целом нет.

Конвенция вступит в силу после того, как ее ратифицируют парламенты пяти подписантов. На сегодня это сделали все, кроме Ирана. В 2021 году Сергей Лавров выражал надежду на то, что Тегеран в скором времени документ все-таки одобрит.

— С Ираном есть определенные сложности. Думаю, этот вопрос поднимут на саммите, поскольку в стране новый президент и есть понимание, что сотрудничество надо активизировать. Полноценно же сделать это без ратификации Ирана невозможно, — сказал «Известиям» старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН Станислав Притчин. — Я бы не сказал, что в этом регионе есть какие-то точки противоречия, — все вопросы заключены в рамки конвенции. Сейчас нужно все это окончательно оформить. В целом, даже если посмотреть на то, что южная часть Каспийского моря до сих пор не поделена между Азербайджаном, Ираном и Туркменистаном, мы все же видим, что постепенно идет выравнивание позиций и склонение к тому, чтобы использовать тот принцип, который применен на севере — с помощью раздела дна и совместного использования пограничных месторождений.

По оценке эксперта, в нынешних геополитических условиях региональные форматы приобретают для России новое значение — развитие этих связей теперь вышло у нее на первый план.