«Учитесь говорить»: режиссер Александр Хант — о кино, исследованиях и проблемах подростков
Новая картина режиссера Александра Ханта идет в кинотеатрах города. «Вечерка» побеседовала с режиссером о том, как найти общий язык с подростками.
Кинодебют Александра Ханта — картина «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» — история про взрослого детдомовца и его нечаянно обретенного отца полюбилась и зрителям, и критикам. Когда она еще не вышла на экраны, произошла трагедия с псковскими стрелками — подростками Катей и Денисом. Те трагические события и дали толчок к созданию фильма «Межсезонье», говорящего о том, как важно... говорить.
— Александр, с какой целью вы взялись за это кино?
— Мне бы хотелось, чтобы «Межсезонье» стало поводом для разговоров между детьми и родителями. Это самое ценное, чего я могу добиться с помощью фильма. Надеюсь, наше кино спровоцирует то, что мамы или папы, вернувшись с детьми домой после просмотра, спросят их: «С тобой же такого не происходит? У тебя так не бывает?» Важно начать такой диалог.
— При подготовке к «Межсезонью» вы провели много интервью с подростками и детьми. Как говорить с ними, чтобы вызвать доверие?
— Я надеюсь, что ответ, который я для себя нашел, действительно правильный. Ведь я и сам молодой отец. Моей дочери четыре с половиной года. И я понимаю, что когда начнется ее подростковый период, мне придется столкнуться со всеми теми трудностями, которые переживают родители главных героев. Мне кажется, ответ заключается в том, что если ты хочешь, чтобы твой ребенок тебе доверял — сначала сам доверься ему. Откройся, расскажи про то, что с тобой происходит. Если он почувствует, что ты можешь быть откровенным с ним, то ответит взаимностью.
— Вы бы смогли найти слова для героев вашего фильма, необходимые, чтобы исправить ситуацию?
— Думаю, в том положении не нужно было подбирать слова. Надо было просто отстать от ребят, хотя бы на какое-то время. По-моему, изменить ситуацию можно до самого последнего момента. Да, подростки перешли черту. Но они не хотели, чтобы от их действий кто-то пострадал. Вообще, это история про мальчика и девочку, которые друг перед другом совершают поступки, и ни один не может уступить. Надо было дать им возможность чуть-чуть с этим разобраться.
— Не боитесь, что подростки истолкуют кино превратно?
— Я так не думаю. Мы часто считаем, что взрослые все понимают, а подростки — нет. Но я так не считаю.
— Вы согласны, что с возрастом человек отбрасывает идеализм и смиряется с рутиной?
— Я бы не сказал, что в какой-то момент человек начинает смиряться. Но, мне кажется, когда мы вырастаем, то обрастаем социализацией, которая начинает занимать очень много времени и мыслей в нашей жизни.
И в какой-то момент мы теряем то чистое любопытство, которое есть и у ребенка, и у подростка. Кстати, у подростка оно еще и направленное — ему не просто интересен этот мир, но важно что-то в нем попробовать, как-то себя проявить.
А когда мы обзаводимся миллионом рутинных забот, которые нас окружают, то добровольно гасим свое любопытство — тот источник вдохновения, который нужен, чтобы пробовать новое. Думаю, нам самим надо его заново в себе разжигать.
— У вас был тур с фильмом по городам России. Скажите, есть то, что отличает людей в регионах и в Москве, на периферии и в столице?
— Что-то отличает, хотя у меня есть стойкое ощущение, что во многом ребята из других городов сами себе это надумывают. Куда ни приедешь, везде говорят: «Но у нас-то в провинции… Но мы-то здесь…» А мы за те счастливые полгода, которые провели в Екатеринбурге, встретили там такие светлые умы, такое свежее мышление!
Например, когда только приехали, увидели подростков, которые показались нам интересными. Спросили их: «Вы кто такие? Где с вами можно пообщаться?» Они ответили: «Да вот мы в центре города сняли старейший кинотеатр и решили устроить там вечеринку — будут играть музыканты, проведем показ мод…» И я понял, что у них есть тот дух, которого я и в Москве нечасто могу встретить.
Я сам из небольшого города Ханты-Мансийска, но никогда не чувствовал себя провинциалом, не ощущал разницы. И наш тур меня в этом убеждает. Хотя это касается прежде всего молодых людей. Потому что когда начинаешь общаться с поколением постарше, понимаешь, что навязчивое чувство провинции, периферийности уже занимает в человеке весомое место, и он сам себя ограничивает.
— Как проходили съемки?
— История наших съемок — это сплошное приключение. Фильм называется «Межсезонье», и в начале у нас лето, тепло, а в конце — зима, холод. Скажу, что с лета «Межсезонья» для меня все было и сложно, и легко. Снимали мы с ощущением собственной независимости, потому что и зависеть нам было не от чего — с финансированием помогали люди, включая краудфандинговый проект. Ситуации у нас были и вдохновенные, и тупиковые.
— Большая часть ленты снята на Урале, в Екатеринбурге?
— Да. Расскажу историю. После смены мы с оператором Наташей Макаровой уже под утро пошли гулять в парк, где увидели аттракционы и решили, что здорово бы там поснимать. Мы обычно так и действовали, позволяя себе импровизировать. И решили зайти, узнать у администрации, как можно организовать съемки.
Охранник сперва не хотел нас пускать, пришлось объяснить, что мы съемочная группа из Москвы, и он все же нас пустил к директору. А тот почему-то нас принял. И спросил у нас: «Что вы хотите?» Мы говорим: «Хотим у вас поснимать». Слышим в ответ: «Что для этого надо?» Отвечаем: «Надо, чтобы вы пустили съемочную группу, человек сорок. Чтобы дали нам доступ к аттракционам. И помещение, где мы могли бы расположиться. И он спрашивает: «Когда собираетесь снимать?» А мы: «Да завтра бы приехали, часов в шесть утра». На что он отвечает: «Хорошо». И мы приехали. Так все и было. Город нам невероятно помогал.
— В вашем фильме нет ни одного популярного артиста.
— А как же Константин Гацалов, Ольга Саханова, Жанна Пугачева?
— Они не особо известны.
— А вы пойдите на улицу и спросите у людей имена самых известных российских актеров — услышите несколько фамилий. Зритель вообще не знает наших героев. Я считаю, что в «Межсезонье» сыграли потрясающе артисты, которых все должны узнать!
— Зато у вас очень узнаваемый и яркий саундтрек.
— Тут все просто, еще на этапе кастинга в одной из соцсетей у нас образовалась группа, участники которой делились со мной и любимой музыкой. Когда я монтировал, цеплял песни из их рекомендаций, которые, как мне казалось, могут уместиться в фильм. Хотя я думал, что это временное решение. Но за время работы они так плотно приросли к ленте, что в ней и остались.
— Как появилась сцена, где хор бабушек в сельском клубе напевает Shortparis?
— Последние два месяца съемок мы жили в поселке Шилово, и рядом был поселок Маминское, где есть сельский дом культуры — внушительное здание советской эпохи, в котором силами и энтузиазмом местных жителей до сих пор теплится творческая жизнь. Там есть и кружки, в том числе хор бабушек.
Мы с ними очень подружились. И они предложили что-нибудь разучить для нас. Мы подумали, почему бы и нет, может, и в картину войдет. Они напели «Туту», а мы это сняли. Это был чистый воды эксперимент. Он не сразу появился в монтаже. Но потом неожиданно все случилось.
— Мне кажется, у вас необычный подход к фильмам. Кино — это исследование?
— Скажу так: я хочу, снимая кино, искать свое видение, свой оригинальный путь. И буду и дальше стараться это делать. Дело не в моем режиссерском эгоизме. Просто мне кажется, что в этом суть моей профессии. Если мне в ней идти по проторенной дорожке, я не много там найду и заберу. А мне хочется, чтобы то любопытство, о котором мы говорили, в моей профессии тоже имело бы место. Чтобы я не стал человеком, который умеет снимать кино так или иначе. Пусть оно у меня получается или нет, но мне важно, чтобы цель дороги была неизвестна, чтобы я двигался туда, где результат непонятен. Поэтому и возникает такое впечатление.
ДОСЬЕ
Александр Хант (Евсеев) родился 3 декабря 1985 года в Ханты-Мансийске. Выучился на оператора в СПбГУКиТ на курсе у Розовского и Астахова. Затем окончил режиссерский факультет, курс Шахназарова и Шухера во ВГИКе. Его дипломная работа — фильм «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» — получила Гран-при в программе «К Востоку от Запада» на фестивале в Карловых Варах, а также «Нику» в номинации «Открытие года».