«Веер» от Культяпого

5 октября 1918 года постановлением НКВД РСФСР в структуре рабоче-крестьянской милиции была создана новая служба — уголовный розыск. Подразделения угрозыска предписывалось создавать во всех городах с населением более 40 тыс. человек. Одним из первых масштабных дел советских сыщиков стало разоблачение банды Михаила Осипова, вошедшего в историю отечественного криминала под кличкой Культяпый. Медаль к 95-летию уголовного розыска За бандой Мишки Культяпого сыщики Москвы, Орловской губернии, Сибири, Урала, Башкирии охотились в течение нескольких лет. Его банда успела наследить во многих регионах страны. По данным уголовного розыска, Культяпый и его подручные совершили не менее 78 убийств, а также десятки разбойных нападений на ювелирные и комиссионные магазины. Действовали налётчики не наобум, а по заранее разработанному плану. Приезжая в тот или иной город, уголовники останавливались где-нибудь в частном жилом секторе или покупали дом на отшибе, в котором тихо сидели, не привлекая внимания соседей. Совершив очередной грабёж, преступники быстро съезжали и оседали где-нибудь в другом неприметном убежище. Именно поэтому милиция долго не могла выйти на след преступников. И только в сентябре 1923 года в Уфе сыщикам удалось взять с поличным самого Культяпого и его подельников. Дело было так. В один из сентябрьских дней 1923 года пятеро уголовников вломились в комиссионный магазин известного в Уфе предпринимателя Разуваева. В магазине в тот момент находились сам владелец, продавцы и трое покупателей. Направив на них револьверы, бандиты велели всем лечь на пол, после чего заткнули жертвам рты и связали за спиной руки. Пока тела лежали на полу, образовав живой полукруг, налётчики жадно хватали золотые и серебряные изделия. Сотрудники уголовного розыска республики на параде на Красной площади. 1922 год Вдруг входная дверь с шумом распахнулась, и порог комиссионки переступил местный священник. Один из бандитов метнулся ему навстречу. Однако батюшка оказался не робкого десятка. Сбив бандита ударом могучего кулака, священнослужитель выбежал на улицу и закричал: — Караул! Грабят!.. Следом из магазина высыпали налётчики и попытались рассеяться в толпе. Но это им не удалось. Случайно поблизости находился агент уфимского уголовного розыска Якин. Он догнал одного из удиравших уголовников и скрутил его, а подоспевшие на помощь оперативнику граждане поймали ещё двух участников вооружённого грабежа. У схваченных с поличным преступников изъяли оружие и похищенные ценности. Документов у бандитов не оказалось. Поэтому для установления личности преступников быстренько этапировали в местный угрозыск. Каковы же были удивление и восторг оперативников, когда вскоре выяснилось: в руки сыщиков попал не кто иной, как сам Михаил Осипов, он же Интеллигент, он же Культяпый, он же «король бандитов». Уроженец села Березово Пермской губернии, Михаил Осипов был сыном крестьянки и сапожника. Выходец из низов, Мишка тем не менее умудрился до революции получить высшее образование. Однако учёная карьера Осипова не прельстила, и он подался в криминал, быстро завоевав авторитет среди уголовников. В криминальном мире его уважительно называли Интеллигент. До революции Мишка промышлял кражами из магазинов и богатых домов России. Дважды его ловили и приговаривали к тюремному заключению. Отсидев срок, Осипов неизменно возвращался к любимому ремеслу. После революции ничего не изменилось. Только жестокости прибавилось. Если при царском режиме Мишка воровал и грабил, то при новой власти пристрастился к убийствам. Причём делал это с особым зверством. Любимым его «развлечением» был так называемый веер. Ограбив своих жертв, Мишка связывал их бечёвкой и укладывал обречённых так, чтобы они образовывали как бы веер: ноги одного потерпевшего ложились на ноги другого и т.д., а туловища расходились под углом. Переходя от одного потерпевшего к другому, Мишка остриём топора дробил жертвам головы. Видимо, из-за пристрастия бандита собственноручно кроить черепа своим жертвам к нему и приклеилось прозвище — Культяпый. Суд над бандитами, входившими в шайку Мишки Культяпого, состоялся в Москве. Сам Культяпый, а также восемь его наиболее активных подельников получили «вышку». Остальные отправились исправляться в трудовые лагеря. Впрочем, в отношении главаря приговор суда мог бы и не состояться: пока шло следствие, Мишка попытался сбежать из тюрьмы. И непременно сбежал бы, если б не бдительность московского сыщика Филиппа Варганова, специально командированного в Уфу для проведения оперативно-разыскных мероприятий по делу Культяпого. Из доклада Варганова руководителю уголовного розыска республики: «В гор. Уфу я, со своим сотрудником тов. Радченко и уполномоченным Секретной части УРР тов. Савичем, прибыл 16-го ноября с/г. Немедленно по прибытии нами был установлен деловой контакт с начальником Башцентророзыска тов. Прохоровым. Решили немедленно проехать в Уфимский Исправдом, проверить надежность охраны и условия содержания Осипова-Культяпого, так как у меня возникали серьезные опасения о возможности организованного побега. По дороге в Исправдом я дал задание инспектору Козлову по прибытии в камеру Осипова немедленно и внезапно его обыскать. В одиночной камере Осипова тов. Козлов, в нашем присутствии, приступил к личному обыску. Осипов быстро выхватил из кармана пачку записок и начал их запихивать себе в рот. Тогда я схватил Осипова одной рукой за горло, а другой за волосы и повалил на кровать. Т.т. Козлов и Прохоров схватили в это время Осипова за руки и начали отнимать записки. Часть записок, которая осталась у Осипова в руках, с большим трудом, в изорванном и измятом виде, была отобрана, а часть их, которая находилась во рту, несмотря на принятые нами меры, была Осиповым проглочена. Отобранные записки были писаны карандашом, частью буквами, а частью были зашифрованы цифрами. По обрывкам записки, написанной буквами, можно было прочесть следующие фразы: ”…Отдай 100 мил.“, ”понедельник побегу…“, ”…если не согласится, ты его постращай бузой, но не проси…“. Из всего этого мы поняли, что Осипов-Культяпый занимается подготовкой организованного побега». Естественно, Культяпого тут же перевели в другую камеру и приставили усиленный караул. А тем временем сыщики под руководством Варганова приступили к расшифровке изъятых у Культяпого записок. В результате кропотливой работы текст удалось восстановить. Письмо было адресовано сожительнице Мишки — Шурке Низковской. В нём «король бандитов» писал (орфография и стиль автора сохранены): «Милая доченька. Целую тебя 10.000 раз. Дочь, я ксиву получил; доченька, я человеку тому побоялся довериться. Ты сама знаешь, что это ведь не шутка, а ты, наверно, его ждала, и напрасно. Доченька, дела мои очень скверны. Без помощи мента уйти совсем невозможно, а ему довериться нельзя, отдать ему хотя и вперед деньги, и то он не поможет, а только сделает хуже. Милая дочь, я ведь здесь с ума схожу, все планирую день и ночь. Доченька, это чорт знает как строго меня держат и следят. Мне приходится пойти так: если мент поможет, то в ограде придется только одного мента шлепать, а второго, может, даже и не придется, а на улице тоже, я думаю, не придется шлепать, но если без помощи мента, то надо будет четверых шлепать в корпусе и двоих — в ограде, не считая на улице еще…». Далее шли конкретные указания, что и как надлежит делать сообщникам. Ценности, изъятые у преступников. Начало 1920-х годов Из текста послания стало ясно, что побег готовился, и существенную помощь в его организации Культяпому должен был оказать один из надзирателей уфимской тюрьмы. Разумеется, сыщиками были приняты все необходимые меры. Кроме того, в трёх камерах, в которых поочерёдно содержался «король бандитов», Варганов провёл обыски. В каждой из камер удалось отыскать устроенные арестантом тайники. В одном из них хранились заделанные хлебом в углублении под кроватью два ключа от дверей, ведущих из корпуса в тюремный двор. В другом — английский буравчик, аккуратно запрятанный в неровности на стене. Но что самое поразительное: в стене, у отопительной батареи, были найдены револьвер и несколько патронов к нему. Видимо, из этого оружия «король бандитов» и намеревался «шлепать» ментов в случае необходимости.