Так за что же дают Нобеля?
Эта премия по литературе очень непонятная. Чаще всего ее получают совершенно не известные нам, обыкновенным читателям, авторы
Как только становится известно имя нового лауреата Нобелевской премии по литературе, все в первую очередь бросаются обсуждать не его книги, а то, кто это вообще такой.
Нобелевская премия по литературе – непонятная. Чаще всего ее получают совершенно не известные нам, обыкновенным читателям, авторы, которые написали свои главные работы чуть ли не несколько десятков лет назад. А еще Нобелевский комитет любит припечатать все это какой-нибудь замысловатой формулировкой, напрочь отбивающей желание читать книги лауреата: скажем, «за произведения вселенского значения, отмеченные горечью за положение человека в современном мире».
Неудивительно, что те, кто просто любит хорошие книжки, с куда большим интересом следят за другими крупными литературными премиями – например, за Букеровской или Пулитцеровской. Потому что понять, за что их вручили, гораздо проще. Во-первых, в конкурсе участвуют только недавно изданные произведения. Во-вторых, побеждает одна конкретная книга. А, в-третьих, книги эти в основном гораздо ближе и понятнее современному читателю, чем старые работы новых Нобелевских лауреатов. Да, получить Пулитцера или Букера может какая-нибудь серьезная историческая драма – а может и детектив, или, скажем, постапокалиптический триллер. Герои этих книг вполне могут пользоваться айфонами, есть в «Макдональдсе», слушать Radiohead – словом, делать все то, что с трудом можно представить в книгах Нобелевских лауреатов. Конечно, таких романов на полках тысячи. Но если какой-нибудь из них получает литературную премию, то это как минимум гарантирует то, что там есть небанальный сюжет, интересные персонажи и хороший язык. А этого достаточно, чтобы захотеть прочитать книгу.
Но, с другой стороны, получить Нобелевскую премию по литературе – это то же самое, что выиграть в забеге на длинную дистанцию или даже марафоне. Ее вручают не за одну-единственную удавшуюся книгу. Наоборот, автора награждают за системность, долгий труд и преданность собственным идеям (а идейность – это один из основных критериев Нобелевки). В свое время ее давали за «поиск меланхоличной души родного города», за «раскрытие абсурдности социальных клише», за «психологическое мастерство», за «мастерство короткого рассказа»... Нобелевский комитет может годами наблюдать за автором, выжидая, когда он созреет для самой престижной в мире награды и созреет ли вообще. А потом вручить ее за все одновременно: за сами произведения, за их посыл, за литературное качество, за годы работы над ними - и при этом вручить в первую очередь автору, а не одной его книге. Если большинство литературный премий – это как будто один сданный экзамен, то Нобелевская – это госэкзамен по всей программе.
Поэтому нам сложно с ходу понять, за что ее дали. Мы не следили за этими авторами годами (а профессионалы из всех стран мира, выдвигающие писателей в номинанты, и Нобелевский комитет следили). И да, мы ни разу не слышали о многих из них – но это даже хорошо. Потому что из всех крупных литературных премий Нобелевская – единственная по-настоящему международная. Пулитцера может получить только американец, Гонкуровскую премию – только француз, Букера – только англоязычный автор, издавший книгу в Великобритании... А лауреатов Нобелевской премии выбирают из всех сразу. Благодаря ей мы узнали, что талантливые и достойные внимания писатели есть и в Чили, и в Нигерии, и в ЮАР, и в Исландии... Теперь на литературную карту мира так же попала Беларусь. У большинства читателей из других стран это наверняка вызвало недоумение, однако на самом деле это возможность познакомиться с еще одним прекрасным писателем и узнать о том, о чем раньше не имел представления. Для чего еще нужны книги, если не для этого?