Героиня книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо»: Я выдала Свете ночную рубашку и сказала: «Будешь великой писательницей!»
Валентина Чудаева рассказала «Комсомолке», почему вначале не хотела пускать знаменитую писательницу на порог, а сегодня считает ее своей дочкой
8 октября белорусская писательница Светлана Алексиевич стала лауреатом Нобелевской премии. Героиня ее первой книги Валентина Чудаева рассказала «Комсомолке», почему вначале не хотела пускать знаменитую писательницу на порог, а сегодня считает ее своей дочкой.
Минчанке Валентине Чудаевой в этом году исполнился 91 год, она самая молодая из тех, чьи рассказы легли в основу первой книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо». В 17 лет, едва окончив школу, Валя ушла добровольцем на фронт, где стала командиром орудия зенитной артиллерии. После ранения едва не осталась без ног, но выкарабкалась...
- Для меня Света, как дочка, она очень добрая. Знаете, почему она стала лауреатом Нобелевской премии? У нее в характере настойчивость, терпение и желание понять израненные сердца... А ведь я ее на порог пускать не хотела, так и в книге потом осталось: «Так зачем пришла, что напишешь?..» - Валентина Павловна уверена: Светлана Алексиевич при жизни поставила своим героиням вечный памятник. Фронтовые истории белорусок теперь знают во всем мире. - Но вначале ко мне пришли Василь Быков и Алесь Адамович, сказали, что есть задание написать истории женщин-фронтовичек и что ко мне придет девочка, журналист, все запишет.
«Задание собрать истории фронтовичек дал Брежнев»
Оказалось, что задание подготовить материал о женщинах, прошедших войну, в Москве на Всесоюзном съезде писателей дал Брежнев. И в начале 80-х Быков и Адамович нашли Светлану Алексиевич, которая тогда работала в журнале «Неман».
- У меня в то время не было ни одной свободной минуты, - вспоминает Валентина Павловна. - Но Светлана настояла. Я была несильно ей рада. Но зная, что придет журналист, накануне налепила пельменей, поставила пироги. Смотрю, одета бедно, обувь стоптана, говорю: «Девочка, мой руки, перекусим, а потом поговорим...»
Света увидела, что я не в настроении и, пока я на кухне разогревала, пошла на хитрость. Переставила в гостиной кресло в угол, и так, чтобы я не видела, подключила в углу диктофон. В те годы вся аппаратура была громоздкой, в глаза бросалась. А тут смотрю, она рядышком садится, в руках - ни ручки, ни бумажки. Ну, думаю, разговор будет короткий, так и быть - скажу пару слов...
Когда через какое-то время возле меня что-то щелкнуло, я напряглась. А Света виновато: «Валентина Павловна, я вас записываю...» - «Почему не сказала?!» - я возмутилась, но поняла, что это без злого умысла, просто она не хотела меня отвлекать.
Начали разговаривать мы в полдень, а в четыре часа ночи я выдала ей новенькую ночную рубашку, расстелила, а когда потушили свет и легли, сказала ей: «Света, клянусь своей жизнью, ты далеко пойдешь...» А она мне негромко: «Я напишу о вас книгу...» Я умилилась: «Да что ты, маленькая моя... - А затем задумалась и добавила: Ты будешь великим писателем!»
А Света тихонечко в ответ: «Как получится...»
«Получилась не книга, а исповедь женских душ»
- А с диктофоном было так: накануне нашей встречи Алесь Адамович как раз вернулся из Японии и привез маленький диктофон, который и выдал Светлане... Но важно не это, а то, что она умеет разговорить человека. Я ведь вначале не хотела рассказывать, бередить рану, вспоминать войну. Больно. Но глядя в ее искренние переживающие глаза, раскрылась. Помню, прошел уже час, два, три, пять, тебе уже плохо, на исходе, нечем дышать, а ты все продолжаешь рассказывать. У нее такой острый взгляд, проницательность, она, как гипнотизер.
Мы, героини этой книги, настолько ей открылись, будто снова пережили всю войну заново. Наверное, поэтому и получилась не книга, а настоящая исповедь женских душ. Света очень тонко нащупала нужную жилку... Столько всего она выслушала, пропустила через свою душу: как любили на той войне, как погибали и как хоронили в безымянные могилы, в плащ-палатках. А она все слушала и вытирала слезы.
Потом мы с ней вдвоем всю Беларусь объездили - и самолетом, и поездами. Встречались с читателями. Она почему-то из всех фронтовичек выбрала именно меня. После, когда она прославилась, я ей напомнила: «Света, я же тебе говорила!»
ОФИЦИАЛЬНО
Церемония награждения лауреатов Нобелевской премии 2015 года пройдет в Стокгольме 10 декабря. По традиции король Швеции пройдет под руку с женщиной-лауреатом. Их две: белорусская писательница Светлана Алексиевич и китаянка Юю Ту, получившая награду за вклад в создание терапии против малярии. Достойны обе, но «Комсомолка» надеется, что царственная особа выберет именно белорусскую писательницу Светлану Алексиевич.
БУДЬ В КУРСЕ!
Нобели с белорусскими корнями
Американец Ричард Филлипс Фейнман - награжден в 1965 году, физика. Отец эмигрировал с родителями из Минска в конце XIX века.
Американец Саймон Кузнец - 1971-й, экономика. Родился в Пинске.
Бельгиец Илья Пригожин - 1977-й, химия. Отец родом из Могилевщины.
Премьер-министр Израиля Менахем Бегин - 1978-й, премия мира. Родился в Бресте.
Американец Шелдон Ли Глешоу - 1979-й, физика. Родители выходцы из Бобруйска.
Британец Аарон Клуг - 1982-й, химия. Выходец из Волковысской Зельвы.
Американец Джером Айзек Фридман - 1990-й, физика. Родители эмигрировали из Беларуси.
Экс-президент Израиля Шимон Перес (эмигрировал из Воложинского района в 11 лет) и премьер-министр Израиля Ицхак Рабин (его мать родилась в Могилеве) - оба получили Нобелевскую премию в 1994 году «За усилия по достижению мира на Ближнем Востоке».
Американский физик Мартин Льюис Перл - 1995-й, физика. Выходец из Пружан.
Американец Алан Хигер - 2000-й, химия. Родители выходцы из Пинска.
Российский физик Жорес Алферов - физика, 2000-й. Выходец из Витебска.
Американец Пол Робин Кругман - 2008-й, экономика. Родители выходцы из Бреста.
Американец Мартин Чалфи - 2008-й, химия. Родители из Бреста.
(Информация, в том числе из книги Эммануила Иоффе и Жанны Мазец "Нобелевские лауреаты с белорусскими корнями".)
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ
Иностранцы о Светлане Алексиевич: «Жду не дождусь, когда смогу взяться за ее книги»
«Комсомолка» почитала, что пишут о белорусской писательнице в заграничных газетах и журналах
- Ее книги обязан прочитать каждый, кто хочет понять, в каком положении находятся сотни миллионов людей, до сих пор живущих в тени Советского Союза, - объясняли своим читателям авторы газеты Chicago Tribune.
Целую колонку для британской газеты The Guardian написала переводчица Бела Шаевич, которая сейчас работает над англоязычной версией последней книги Светланы Алексиевич «Время second hand».
- Больше всего я счастлива из-за того, что книга, которая потрясла и изменила меня, благодаря этой награде получит гораздо большую аудиторию, - пишет Бела Шаевич. - Переводить Алексиевич тяжело... Я пропускаю через себя голоса ее героев.
Газета Washington Post пишет о том, что одно из американских издательств уже заказало дополнительный тираж «Чернобыльской молитвы» - 20 тысяч экземпляров.
А иностранцы, никогда не слышавшие об Алексиевич, уже готовы бежать в магазины за ее книгами.
- Жду не дождусь, когда смогу взяться за ее книги, - пишет читатель под статьей на сайте The Guardian.
А В ЭТО ВРЕМЯ
Книги Алексиевич возвращаются в школу
Сейчас произведения лауреата Нобелевской премии в средней школе не проходят, хотя еще в начале 2000-х старшеклассники читали книги Светланы Алексиевич. Как стало известно «Комсомолке», Министерство образования собирается включить ее «Чернобыльскую молитву» и «Цинковых мальчиков» в программу по литературе для 11-х классов.