Принципиальный отказ. США не пустили российскую делегацию в Вашингтон

Вчера Вашингтон отказался принять российскую делегацию во главе с Дмитрием Медведевым, которая должна была отправиться в США для обсуждения сирийского вопроса. Свою позицию Белый дом объяснил нежеланием Москвы внести «конструктивный вклад» в международную борьбу с «Исламским государством» (организация, деятельность которой запрещена на территории РФ — прим. ред.). Каковы истинные причины американского отказа и можно ли в будущем ожидать сотрудничества двух держав по сирийскому вопросу, АиФ.ru рассказал старший преподаватель Департамента политической науки ВШЭ Леонид Исаев.

Наталья Кожина, АиФ.ru: Леонид Маркович, в чём истинные причины отказа Вашингтона принять российскую делегацию во главе с премьер-министром Дмитрием Медведевым?

Леонид Исаев: Наши отношения с Вашингтоном сильно деградировали. Это заключается в том, что американская сторона принципиально отказалась взаимодействовать с Москвой. Российская операция, которая проходит в настоящий момент в Сирии, — фактически сигнал одному-единственному человеку, Бараку Обаме, что он должен начать диалог с нами. Украинская ситуация зашла в тупик, и по этому вопросу США фактически общались с нами только через своих европейских посредников. В Сирии нам опять дают понять, что не хотят диалога с Москвой и будут общаться через посредников в лице американских эмиссаров в виде Турции, Саудовской Аравии и пр.

— Для чего нам нужен этот диалог, какова его основная цель?

— Давайте не будем забывать о европейских санкциях, их влиянии на экономику. Главная цель — чтобы их отменили. Европейцы без одобрения американцев не пойдут на этот шаг, сколько бы мы с ними по этому поводу ни общались. Важно выйти на прямой диалог с американцами, но они заняли, как я уже сказал, принципиальную позицию.

— Как вы считаете, какими будут дальнейшие шаги американской стороны?

— Чем больше мы будем наращивать своё присутствие в Сирии, тем активнее они будут отвечать нам. Только мы находимся в союзе с войсками Асада и Ираном, в то время как в американской коалиции участвует 60 стран, некоторые опосредованно, некоторые — напрямую. У них гораздо больше ресурсов. Вопрос ещё в том, кто задаёт повестку дня. Россия хочет это делать, но США не согласны. Выступления Путина и Обамы на Генассамблее ООН очень хорошо показали, что у наших стран есть две принципиально противоположные позиции. Нас не устраивает, что узкая группа лиц без нашего участия вершит судьбы всего мира, а американцы, напротив, дают нам понять, что их полностью устраивает существующий миропорядок, и ничего менять они не намерены. Поэтому, на мой взгляд, без компромиссов здесь мало что можно кардинально изменить.

Участвуя в сирийской операции, мы можем просто «надорваться». Можно сколько угодно вырезать опухоль под название «Исламское государство», но самое главное — положить конец каналам её подпитки, иначе победить её не удастся.

— Что представляют собой эти каналы подпитки?

— Добровольцы, которые едут в ИГ со всех концов света. Мы бесконечно встречаемся с саудовскими делегациями. Но никто не задаётся вопросом о том, до какой степени будет продолжаться финансирование учебных заведений, в которых саудовцы учат мусульман (и не только) бог знает чему. В Йемене они 30 лет учили людей ваххабитской идеологии. Что мы получили в итоге? Религиозный конфликт, которого там никогда не было за всю многолетнюю историю страны. Потребовалось всего 30 лет саудовского финансирования, чтобы переломить эту ситуацию. Вот с чем надо бороться.

— Как вы относитесь к мнениям некоторых экспертов о том, что на территории Сирии может возникнуть опосредованная война США и РФ?

— Я считаю, это реалистичный сценарий, к нему надо быть готовыми, особенно, если учесть тот факт, что наши противники будут всячески заинтересованы в том, чтобы втянуть нас в сирийский конфликт ещё больше. Их цель —всеми силами навредить России. Они будут нас втягивать и смотреть, как долго мы сможем всё это выдержать. Замечу, что мы вступили в войну не только против ИГ, но и против того огромного количества государств, которые в это замешаны: Турция, Саудовская Аравия, США. Уже появляются сообщения о том, что Запад может поставлять сирийской оппозиции ПВО, а значит, они смогут сбивать наши самолёты. На сегодняшний день для них главный враг в регионе не «Исламское государство», а Россия, поэтому они приложат все усилия, чтобы сделать наше пребывание в Сирии более неуютным.

— В теории, возможно ли сотрудничество России и США по сирийском вопросу?

— Этот диалог невозможен без серьёзных уступок с одной и с другой стороны. Но я не верю, что это совсем невозможно. Во времена холодной войны тоже было сложно договориться, но в определённый момент она закончилась. В настоящий момент у России и США должно созреть понимание реальной необходимости проведения переговоров и готовности пойти на уступки.

— Каких уступок ждут от нас США, чтобы мы сдали Асада?

— Я бы не стал концентрировать внимание на персоне Асада — у него и так дела очень плохи. Как минимум, сначала надо договориться о противостоянии ИГ — об объединении усилий коалиции. Мы говорим: «Присоединяйтесь к нашей коалиции». Но слышим в ответ: «Мы полтора года назад создали свою коалицию, присоединяйтесь вы к нам». Значит, надо выработать общий подход, а это уже вопрос к нашим дипломатически структурам. Смогут ли они найти формат, который устраивал бы всех. А до тех пор, пока он не найден, мы будем к американцам «невъездными».