Роман хабаровчанина с диабетом. Шаг девятый. От грудки до гречки.

Как я любил конфеточки!  Нет, не карамельки, их, за редким исключением, я всегда считал пошлостью и издержками кондитерской цивилизации. Типа гопоты. Вроде то же люди, иногда даже и поговорить можно, если рядом нормальных людей нет. Даже секунд 15 можно послушать их Асадова или какой-нибудь шансон, чтобы поржать. Исключением, пожалуй, были конфеты сосательные - леденцы, особенно самопальные на палочке или московские в жестяных банках. «Гуливер», «Белочка», «Мишка на севере», «Петушок-золотой гребешок»…. как-то даже от названий и вкусно, и сладко становится. В Хабаровске, кстати, ныне убитая кондитерская фабрика «Спутник» «Петушка» удивительно невкусным делала. Соя да соя, никакого секрета. Как вспомнишь вкус хабаровских «Петушков», так сразу и не жалко этого «Спутника». А еще всякие пирожные, торты…. В краевом центре в советское время кондитерка была без особых «изюминок», Типовая, часто вообще, казалось по свежести вообще из стратегических запасов режима. Но рухнул железный занавес, и в конце 90-х годов даже не пришли, а рванули и современные технологии, и новые вкусы.  Диабет определили врачи, и все это остается, как сладкое напоминание о вольной жизни.  Сахар перевелся в доме. Почти. В каком-то дальнем углу, конечно, заныкан пакет с этим сладким ядом. Рядом спички, мука и соль. На всяк случай. А вдруг война. С учетом того, что в магазинах шаговой доступности и появляются всякие конфетки без сахара, то, как правило, они с фруктозой. А это - тоже самое, что сахар, но дороже. Самое страшное, что эти садисты из торговли обычно помещают всякие конфетки с этим «ну очень дорогим сладким ядом» в отделах для диабетиков и тех, кто хочет похудеть. Не то, что прям смерть хочется конфетку, нет. Это желание запрещенного скорее похоже на животный инстинкт. Я уколов не боюсь, если нужно уколюсь. В больницу не госпитализировали, и ладно. Сахар, как в песне про летчиков, все выше и выше: 19,23,25. Сиофор и диабетон не помогали, сахар не снижался. Зачем нужна была госпитализация? Для того, чтобы прокапали и снизили высокий уровень сахара в крови. И еще одна деталь. Нужно было подобрать дозы инсулина. То, что меня отказались госпитализировать, женщину- эндокринролога неприятно удивило. Она даже немного занервничала. Да так немного, что в этот момент я почувствовал себя кандидатом в покойники. - Я перевожу вас на инсулин, - грозно сказала врач. Мир не рухнул, он просто стал, как в фильме ужасов растворяться в небытии: сначала стирались мелкие детали, потом более крупные.  Мне показалось, что я подобрался к итоговой жизненной точке. Инсулин - это навсегда! - А, может быть, обойдемся как-нибудь таблеточками? Я так люблю их пить, - соврал я. - Нет, - отрезала женщина. – Инсулин, которая вырабатывает ваша поджелудочная железа, почти полностью не усваивается организмом. - И как долго мне колоть инсулин? - Лет 10 - То есть, инсулин на всю оставшуюся жизнь? -Да. Итого врач определила, что умру я в 63 года, как максимум. После паузы началась лихорадочная работа мозга: «Так, ты-то думал, что откинешься в 56-59 лет, а тебе тут дали бонусом еще 4-5 лет. Ну, 63 года еще и не так плохо. Может, даже месяца два - три пенсию будешь получать». Выписали два инсулина короткий и длинный. - Вы знаете, как колоться?- с надеждой спросила врач. Откуда? Я категорически травку отрицал всегда, а уж уколы, тем более! Подошла ко мне стремительно, я задрал свитер. - Снимайте совсем! Честно говоря, мне всегда неловко оголяться перед незнакомыми в общественных местах типа больницы. В этот момент думаешь, что неплохо было бы заранее похудеть, подкачать пресс, немного загореть, а потом лихорадочно вспоминаешь, какие на тебе трусы - эротические, модные или любимые, несжимающие в комок мужское естество в какую-нибудь дурацкую незабудку. Врач крепко схватила меня за бок. - Нужно оттянуть жировую складку… О, господи! Какая здоровая у меня жировая складка! Какая неприлично огромная у меня жировая складка!  - ..ее проткнуть иглой ручки-щприца и … В этот момент почему-то я успокоился. «Инсулин - так инсулин», - смиренно подумал я. Выписали мне 5 инъекций в день – три инсулина коротких и два длинных. После этого с кучей бумаг на визирование. «На шару - и хлорка творожок», - подумал я, узнав, что инсулин - бесплатный… В очереди для визирования рецепта были дамы под семьдесят. «Диабет у тебя второго типа, старческий. Привыкай к новой охотничьей тропе». Я подсел рядом и узнал кучу всяких нужных вещей - и про то, что полоски для глюкометра дешевле покупать в интернете, то, что «шаровый» инсулин не всегда бывает в аптеках, про то, что иногда можно и похулиганить. Женщины, они в России живучие, потому что хитрые, и всегда стараются добиться поставленной цели, а поэтому более дисциплинированные, чем мы, мужчина. Сидел в очереди часа три. За это время ни одного мужчины, кроме меня не было. «Не жильцы мы, - думал я, не жильцы!» Грудки да каша — пища наша. Получив в итоге одноразовые шприцы с инсулином и одноразовыми иглами к ним, затарившись специальными полосками к глюкометру, отправился в магазин за едой. Основа — долгие углеводы, а это каши. Рис — только дикий, в крайне случае бурый. Благо, что к рису я равнодушен. Понятно, что гречка. Она и в Африке гречка. Хотя в Африке, как и почти во всем мире, кроме России и Японии, гречкой набивают подушки, не едят ее. Ну и зря. Далее крупы, которыми в моем детстве бабушка кормила свинью — ячневая, пшеничная. А еще всякие бобовые — горох, фасоль, арахис. Из мяса — куриная грудка. Говядину нежирную тоже можно. Но, вы видели эту говядину в магазине? Даже при моем плохом зрении видно, что она моя сверстница, а то, как ее изрубили на куски, наводит на воспоминания о фильмах ужасов. Поэтому, только грудки. Постные, чтобы ни жиринки. И рыба, конечно. Типа минтая, которым я кормлю кошу. Покупая эту рыбу, подумал: «Вот и себе свари». Сварил. Часть кошке, часть себе. Ем, и смотрю, как кошка вытаскивает из своей миски кусок рыбы и пытается с ним подобраться поближе ко мне. Есть в компании не так скучно, все-таки. «Какой же мерзостью я тебя кормлю, милая моя Дусечка!». После этого минтай я больше себе не варил. Соевый белок, обезжиренный творог, кисломолочные продукты, яйца, — все то, к чему я всегда относился довольно холодно. Из жирного — растительное масло. И не больше чайной ложки в день. На все. Естественно, ничего жареного. Хлеб — только ржаной без добавления сахара. Любимая моя картошка — не более 200 граммов в неделю. Это супы, конечно. Чуть меньше вареной моркови. Если раньше, я сетовал, что морковка и свекла у нас китайские, некачественные, несладкие, сено-сеном, то в моей ситуации это даже хорошо, полезно. Овощи, особенно капуста, зелень, — жить как-то можно, успокаивал я себя. И еще. Так называемые отвары — из ягод или сухофруктов. Это даже не отвары, а настои. Поздно вечером все субстанции в термос, залил горячей водой, утром — готово. Чуть позже стал добавлять туда же пакетики специального чая на травах для диабетиков, куркуму (она понижает сахар) и гвоздику, имбирный корень. И все это стало похоже на грог или на глинтвейн, только без спиртных напитков. Колбаса, все сладкое и все жирное и спиртное — смертельный яд. Простились и забыли. Как говорится, урезать — так урезать. В жизни осталось все самое невкусное. Если бы не фантазия, то мир бы окрасился исключительно в серые тона. Однако, грош нам цена, если мы не будем хулиганить, а если уж и шалить, то с умом и осторожностью. Об этом в следующей статьей. Юрий Вязанкин