Воплощение мифа

Изяслав КОТЛЯРОВ рассказывает о сонетной диадеме белорусской поэтессы Софьи ШАХ.

О мифическом жанре венка венков венков сонетов – сонетной диадеме – приходилось, конечно же, слышать не только мне. А его воплощения никто не видел. Даже всезнающий Интернет не может подтвердить реальность воплощения. И вот в июле нынешнего года издательство «Белорусская наука» выпустило 640-страничный фолиант, каждая страница которого разделена на 2 текстовые колонки. И это неудивительно. Ведь сонетная диадема – 15 венков венков, или 225 венков сонетов, или 3375 взаимосвязанных сонета. Автором предсказуемо стала белорусская поэтесса Софья Шах. К написанию её она пришла с богатым поэтическим опытом именно в сонетном жанре, став автором 230 венков сонетов и 15 венков венков (корон), адресованных взрослым и детям. В предисловии к изданной книге академик, академик-секретарь Отделения гуманитарных наук и искусств НАН Беларуси, доктор исторических наук, профессор Александр Коваленя пишет: «Имя Софьи Николаевны Шах хорошо известно отечественному литературоведению и широкому кругу читателей. В последнее время она, в основном, обращается к так называемым твёрдым формам, главной из которых является сонет. Вот и в очередном произведении, которое увидело свет в издательстве «Белорусская наука» под названием «Диадемная исповедь», талантливая поэтесса засвидетельствовала новый этап профессиональной деятельности. Перед нами – венок венков венков сонетов – диадема, общеизвестных примеров которому в славянской литературе не значится».

Предваряется книга и моей вступительной статьёй, в которой напоминаю об истории сонетного жанра и о тех редких попытках воплотить миф в реальность. Написать сонетную диадему в своё время пытался известный русский поэт Илья Сельвинский: «В 1919 году замыслил я создать корону корон сонетов – «Георгий Гай», где магистралом была бы целая корона. Такая поэма должна была бы иметь 3164 строки…» Сразу же замечу, что в настоящей диадеме, как я уже сказал, 3375 взаимосвязанных сонетов, а не строк. По-видимому, он имел в виду нечто другое. Тем не менее, послушаем дальнейшие рассуждения известного мастера поэтического слова: «Я написал было несколько первых сонетов, но вовремя образумился…»

Исследователи пошли дальше этих рассуждений и отмечают, что когда подступиться к конструкции более сложной, то мы увидим усложнение в сторону венка венков венков сонетов – он же венец в кубе. Иной раз это называют пирамидой сонетов… Создание венка венков венков сонетов, по мнению авторитетных учёных, представляется им практически неосуществимым. Мол, это ещё одно подтверждение ограниченности человеческого духа, не способного справиться с задачей не то что бесконечного, а хотя бы третьего уровня сложности. Известный литературовед Виктор Шкловский даже высказывал сомнение в том, что она может быть исполнена без риска для психики автора. «Однако таким стихотворным циклам, – отмечал он, – нельзя отказывать в наличии очаровывающей красоты, которая настойчиво требует полного погружения, имея в виду, что нет никаких гарантий относительно возвращения в реальный мир…»

Вот какие предостережения и страсти подстерегали Софью Шах, когда она решилась сделать то, чего ещё нет не только в белорусской поэзии. Неслучайно в самом начале этих строк я сказал, что автором сонетной диадемы предсказуемо стала именно она. Каждый более-менее сведущий читатель современной белорусской поэзии не мог не заметить одержимую верность поэтессы классическому сонетному жанру. Еще в 1999 году, когда писал предисловие к книжному изданию первого венка венков сонетов Софьи Шах «Одухотворение», утверждал, что сонет – её стихия. Уверен, что сонетных произведений у неё больше, чем на сегодняшний день во всей белорусской поэзии. Впрочем, знаем ли мы все поэтические сокровища? Известный критик и литературовед Владимир Гниломёдов в обзоре современной поэзии писал: «Не так давно я отметил для себя новое имя – Софья Шах. Голос негромкий, но очень правдивый. По-моему, это настоящая поэзия и по-настоящему гражданская, морально содержательная... Тут есть живой человеческий характер, есть герой, с личностью которого поэтесса не боится идентифицировать себя. Образность, которая исходит из мировоззрения поэтессы, из её мировосприятия, выстроена на народной основе».

В своём знаменитом сонете о сонете Шарль Сент-Бёв назвал многих поэтов, кто отдал щедрую дань этому нелёгкому поэтическому жанру: Шекспир, Петрарка, Тасс, Камоэнс, Данте, Спенсер, Мильтон, Ронсар... Могу добавить и Вордсворта, и Китса… И только ли их! В русской поэзии авторами классических сонетов являются поэты К.Случевский, И.Анненский, К. Фофанов, К.Бальмонт, Ф.Сологуб, В.Брюсов, М.Волошин, А.Блок, Н.Гумилев, О.Мандельштам, В.Хлебников, И.Северянин, В.Ходасевич... Первые белорусские сонеты написал Я.Купала. Настоящими шедеврами поэзии стали сонеты М.Богдановича. Обогатили ими белорусскую литературу П.Трус, В.Жилка, М.Танк, C.Граховский, Н.Гилевич, Р.Бородулин, Я.Сипаков, Зм.Морозов, А.Сербантович, А.Звонак, М.Малявка, Ф.Жичка…

Что касается Софьи Шах, то она не ограничивается написанием сонетов, а превращает их в венки или в венки венков. Сонетов, которые бы существовали сами по себе, у неё, пожалуй, вообще нет. Удивительная, достойная восхищения особенность творчества! Она требует глубокого, свободного поэтического дыхания и безукоризненного мастерства. Каждый венок читается как сонетная поэма, а каждый венок венков – как сонетная повесть. Софья Николаевна смело и талантливо экспериментирует. Доказав, что классические венки сонетов – её родная стихия, поэтесса имеет на это право. И каких только венков сонетов у неё нет! Смешанные: шекспировские катрены и классические терцеты; безголовые – без одного катрена; усечённые – с одним терцетом; безголово-усечённые; перевёрнутые – катрены и терцеты меняются местами; спутанные – катрены чередуются с терцетами; хвостатые – с тремя терцетами; ступенчатые, белые… А ещё венки, в которых сонеты включают в себя два пятистишия и одно четверостишие. При этом поэтесса позволяет себе пользоваться не только традиционным 5-ти или 6-тистопным ямбом, а и другими стихотворными размерами. Но всё это исключение. От весёлой силы таланта, от желания ещё раз почувствовать послушное дыхание родной речи, которой можно высказать всё. Но обычно она старается не нарушать классических канонов. 

И вот на встречу с читателем вышел венок венков венков сонетов Софьи Шах «Диадемная исповедь», написанная пятистопным «шекспировским» сонетом. О чём же она? Откуда такое пространственное вдохновение?  От содержания. Да, это действительно исповедь одной человеческой судьбы, сумевшей коснуться многовековой истории своей родины, своего рода, а значит, и всех нас. Жанр не стал диктующим. Талантливая поэтесса смогла покорить его своему поэтическому дыханию и своему ощущению будничной жизни и вечности. Вот некоторые, казалось бы, почти прозаические названия разделов, то есть, венков венков сонетов: «Когда-то предки жили на земле…», «И я как бы из плена появилась…», «На всё ещё непонятой поре…», «Поэзия и живопись – основа…», «Сквозь ностальгии отголосок-зов…», «Живу и дальше, верная молитвам…» Такое пространственное вдохновение сродни многослойной живописи. Оно ищет своё единственно возможное воплощение, находит именно ту ассоциативность, без которой нет и не может быть поэзии. Столетия сближаются и отдаляются, пронизанные реальной конкретикой судеб, событий, мироощущений, рассуждений и поэтической осведомлённости. Так личное перестаёт быть только собственным и обретает художественно обобщённое воплощение. Жанровая необходимость повторения строк создаёт не только ритмомузыку, но и становится смысловым камертоном, который обосновывает всё то, что может исчезнуть в бесконечных лабиринтах подсознания.

И ещё одна интересная особенность: книга оформлена с использованием художественных произведений поэтессы. А это также придаёт повествованию личностный характер. Но главное всё-таки в том, что наконец-то мы смогли убедиться: жанр сонетной диадемы – не миф, а реальность. И говорит она о безграничных возможностях поэтического слова, диктуемого истинным талантом и дерзновением.

 

Изяслав КОТЛЯРОВ