Шедевры из музейных запасников остаются вне закона
И остальному добру при нынешнем положении дел не попасть туда никогда. А того, что не учтено, как бы и нет: пропадет — не скоро схватятся...
Итак, 78 млн предметов по закону «О Музейном фонде...», принятому в 1996 году, формально государственной собственностью не являются. Пропади «неучтенный» предмет — претензии предъявить сложно. К тому же предметы, не внесенные в Госкаталог, еще и подлежат налогообложению, что и раньше представляло для музеев проблему, а в нынешних экономических реалиях — просто гиря к ногам.
Так почему же 20 лет деятельность музеев регулируется законом, ставящим под угрозу национальное достояние? Загадка! За время его действия государственными музеями разных уровней ежегодно приобреталось по 700-800 тысяч предметов, а в госреестр вносилось не более 2%. То есть 30 тысяч из 15 млн по состоянию на сентябрь 2015-го. Такие цифры привел первый замминистра культуры Владимир АРИСТАРХОВ на общественных слушаниях по проекту изменений в злополучный закон.
Обретя предметы художественной или исторической ценности, музей вносит их в так называемую главную книгу — книгу регистрации поступлений. Однако музейным предметом приобретение становится только с момента его включения в Государственный каталог Музейного фонда РФ и появления соответствующего приказа Минкультуры. А для этого нужно отправить в министерство пакет документов, объем которого может составлять несколько сотен страниц. На каждый предмет! Эта кипа бумаг застревает в министерских кабинетах на веки вечные. Потому как госмузеев в стране несколько сотен. Скажем, один только Государственный исторический музей в прошлом году приобрел более 18 тысяч предметов. И в позапрошлом, и позапозапрошлом...
«До тех пор, пока Каталог государственного Музейного фонда РФ будет считаться учетным документом, ситуация не изменится, — убеждена Светлана АДАКСИНА, главный хранитель Государственного Эрмитажа. — Миллионы экспонатов, являющихся достоянием нашей страны, вне правового поля. В крупном музее инвентарная книга под надзором, а в маленьком вырвать оттуда страницу проще простого. Никто не узнает».
Похоже, в 1996-м Минкультуры, вознамерившись взять всю власть, просто подавилось. Идея государственной регистрации только через министерство была абсурдной. В его штате никогда не будет столько сотрудников, чтобы оперативно и квалифицированно обрабатывать документы из музеев.
«Доказательством того, что предмет обладает ценностью и достоин быть включенным в Музейный фонд страны, является экспертиза, — уверена Марина ЧИСТЯКОВА, главный хранитель Государственного исторического музея. — Практически все экспертное сообщество сосредоточено в музеях. Фактически решение о включении предметов в Музейный фонд остается за музейными сотрудниками. Вердикт Минкультуры — не более чем формальность».
А президента ГМИИ имени Пушкина Ирину АНТОНОВУ беспокоит судьба не только новых, но и давних поступлений — например, из так называемых перемещенных ценностей: «Эти 19 млн предметов не имеют твердого юридического статуса уже 70 лет. Они находятся в нескольких российских музеях, многие открыто экспонируются, но они вне закона. На моей памяти высокие чиновники не раз изымали очень ценные вещи для дипломатических или неофициальных даров».
В новом законопроекте предлагается считать предмет музейным и подпадающим под государственную защиту с момента его внесения в главную инвентарную книгу музея, а Госкаталог сделать не учетным документом, а информационной базой. Если сделать его электронным и сопрячь с ним каталоги музеев, то вносить в него новые предметы можно было бы за несколько кликов. В министерстве утверждают, что такая программа создана. Но куда важнее оформить это законодательно, но процесс забуксовал.
Проект изменений в закон «О Музейном фонде:» внесен в план деятельности Госдумы еще в 2014 году. Согласован с Минфином, Минкомсвязи, Минэкономразвития, Минюстом, Минрегионом, прошел аттестационную экспертизу и экспертизу Государственно-правового управления. И 31 декабря 2014 года был внесен в Госдуму, где ожидает рассмотрения в первом чтении уже почти год. Между тем нынешним депутатам полномочий остается на 10 месяцев. Если рассмотрение затянется, то музейному сообществу придется начинать процесс согласования с нуля.