Куда ни кинь — всюду «Клинч»
На экранах Клинч Сергея Пускепалиса экранизация современной пьесы о воображаемом романе учителя и невменяемой выпускницы.
Преподавателя русского языка и литературы достала работа. «Я дважды лучший учитель района, трижды номинант на звание лучшего учителя Москвы, двадцать лет отдал школе, у меня лучшая успеваемость и поступаемость. Я пережил много таких, как ты. Заткнись и перестань беспокоить меня по пустякам, поняла, дура!» — обрывает Виталий Борисович Федоров (Алексей Серебряков) нотацию директрисы, требующей сдать отчеты и планы. Разумеется — мысленно, понарошку. На самом деле тишайший педагог незаметно линяет из кабинета, бормоча под нос: понимаю, устал, исправлюсь...
По дороге домой Федоров уговаривает чекушку, и начинаются чудеса. Героя нагоняет эффектная девица и, выхватив портфель, скрывается за строительным забором. Нагнав похитительницу, Виталий Борисович отоваривает ее подвернувшейся под руку арматурой. В ответ Вита (Ася Домская) устраивает истерику, обвиняя преподавателя в самоубийстве подруги, обещая натравить на семью педагога любовника-бандита. Наставник пытается придушить бывшую ученицу, затем, встав на колени, молит о прощении. Все тщетно! Девушка продолжает грозить скорой расправой. Связав оторву, Федоров затаскивает ее в квартиру, где за праздничным столом дожидаются интеллигентная жена (Агриппина Стеклова) и придурковатый сын Славик (Виталий Евлантьев).
Распаковав «сюрприз», заинтригованные домочадцы приглашают гостью за стол — Вита крушит сервиз, опрокидывает мебель и грозит утопить благородное семейство в крови. Немного успокоившись, просится пожить с Федоровыми хотя бы годик и предлагает Славику заняться любовью. Виталий Борисович скорбно отмалчивается, ведь абсурдный сценарий проигрывается в его голове.
Когда же, наконец, фантазм закончится и педагог включится в реальность, вернется в невыдуманную семью, или на самом деле встретит любовь всей жизни? Увы, никогда. Полтора часа маленький человечек пережевывает «запретный плод» и, путаясь в самооправданиях, очерняет воображаемых близких. Под занавес, сбежав из дома, герой падет смертью храбрых от бандитской пули в объятиях преданной «нимфы».
Экранизированную поделку Алексея Слаповского можно было бы назвать психоаналитическим водевилем, если бы драматурга хоть чуть-чуть интересовал реальный мир и судьба человека. Или дебютировавший в кинорежиссуре Сергей Пускепалис «вписал» бы кавардак в альтернативный киносценарий. Но вместо интерпретации постановщик лишь прилежно аранжировал пьесу, как на аптечных весах отмерив юморок с печалькой, и, наигравшись в дурдом, бросил героя в его выморочной преисподней. Покончила ли с собой подруга Виты от неразделенной любви или и это иллюзия, засасывающая Федорова заодно с его тараканами, мы никогда не узнаем.