Разрушили, к счастью, не всё
Главный научный сотрудник Института философии РАН Константин Долгов о проблемах западного образования.
Когда в 2022 году Россию исключили из Болонского процесса, большинство педагогов встретило новость без сожаления, но звучали и противоположные мнения. О том, на какой опыт следует опираться, размышляет главный научный сотрудник Института философии РАН Константин Долгов, который преподавал в европейских и американских университетах и знает о проблемах западного образования не понаслышке. Почему советских философов учили математике, физике и химии? По какой причине профессора Болонского университета выступали против Болонского процесса? Может ли американский школьник разделить одну треть на три пятых?
Советскую систему образования неистово критиковали все перестроечные годы. Но позволю себе напомнить: именно благодаря ей страна в кратчайшие сроки достигла поразительных результатов. Успехам Советского Союза поражались и не всегда могли понять причины подобного прогресса, а они не представляли никакой тайны и были очевидны: универсальное высшее образование, основанное на прочной, хорошо продуманной системе школьного образования.
Я лично начиная с первого класса обычной школы чувствовал заботу учителей и учился с удовольствием. Окончил школу с серебряной медалью. После работы на заводах и службы на флоте поступил на философский факультет МГУ и здесь тоже встретил замечательных преподавателей. Университет я окончил с отличием, затем поступил в аспирантуру Института философии АН СССР.
Учиться было нелегко, но очень интересно. Программа философского факультета тогда предусматривала изучение основных фундаментальных наук: математики, физики, химии, биологии и т.д., не говоря уже о науках гуманитарных. Мы проводили лабораторные занятия по химии, биологии, физиологии и т.д. В аудиториях МГУ слушали лекции выдающихся учёных со всего мира: Нильса Бора, Норберта Винера и многих других.
Увы, уже в начале перестройки стали раздаваться призывы отречься от всего советского, отбросить «замшелую» отечественную систему образования и перейти на «более современные» американскую и европейскую. И мы начали переходить на более современные, но менее качественные. Отсталые, как считал выдающийся советский математик, академик Владимир Игоревич Арнольд, с которым я был хорошо знаком. Он постоянно выступал в США и Европе с докладами и лекциями, был иностранным членом ряда европейских академий и отлично знал состояние образования за рубежом. Когда однажды в США он за несколько недель решил очень сложную научную задачу, с которой не могли справиться зарубежные коллеги, его спросили, что ему помогло, может быть, какие-то неведомые силы? «Всё дело в полученном школьном образовании, – ответил Владимир Игоревич, – я учился в обычной московской школе, и нас учили обычные учителя, но учителя умные, талантливые, учившие нас размышлять».
В американских же школьных программах даже не предусмотрены разделы о действиях с дробями, поэтому и способные ученики не могут разделить одну треть на три пятых. Как с горечью говорил в одном из своих интервью выдающийся американский учёный и общественный деятель Ноам Хомский, правящая элита Соединённых Штатов довела школьное образование до убогого состояния.
Своими опасениями относительно настоящего и будущего американской системы образования совсем недавно поделился и бывший мэр Нью-Йорка, основатель компании Bloomberg Майк Блумберг. По его мнению, ситуация просто удручающая. Так, впервые с 1991 года средняя оценка вступительного экзамена для колледжа (ACT) опустилась ниже планки в 20 баллов – до минимума за 30 лет (всего можно набрать от одного до 36 баллов). При этом меньше четверти всех учащихся (22%) достигли в тестах контрольных показателей в каждой из четырёх предметных областей (чтение, английский язык, математика, естествознание). Блумберг приходит к тревожному выводу: «Провалы американской системы образования угрожают будущему страны как мировому лидеру. В экономике, отличающейся высокой конкурентностью и основанной на навыках и квалификации более чем когда-либо, отход от стандартов ограничивает возможности карьерного роста студентов и ставит очень многих из них в зависимость от власти, чтобы свести концы с концами…»
Арнольд также отмечал враждебное отношение правящих элит к подлинной науке и высокой культуре: «Ситуация сходна с историей эллинистической культуры, разрушенной римлянами, которых интересовал лишь конечный результат, полезный для военного дела, мореплавания и архитектуры. Американизация общества в большинстве стран, которую мы наблюдаем, может привести к такому же уничтожению науки и культуры современного человечества».
В России, по мнению В.И. Арнольда, ещё не всё потеряно: «У нас есть у кого учиться и кого учить, и это очень важно сохранить… до сих пор математическая культура в России очень высокая. Причём это настоящая культура, которая во Франции и Америке заменена абстрактным вздором...»
Чем быстрее мы расстанемся с ошибочными представлениями о передовых системах образования США и стран Европы и обратимся к отечественным традициям, тем успешнее будем готовить новые поколения по-настоящему образованных людей. И это касается всех наук – и естественных, и гуманитарных, ибо и те и другие одинаково необходимы. Неоспоримое значение гуманитарных наук состоит в том, что они являются мировоззренческой основой человека, условием развития и осознания себя как личности, гражданина, живущего в органической связи с историей своей страны. Для гуманитариев столь же необходимы определённые знания естественных наук, ибо они являются основой развития интеллектуальных способностей человека, его критического мышления.
Хочу привести пример разрушения советской системы философского образования. То прекрасное образование, которое получали студенты философского факультета, основательно изучая математику, физику, биологию, химию, другие естественные науки, заменили кратким курсом, излагавшим банальные сведения о соотношении философии и естествознания, полагая, что солидное изучение естественных наук философам не нужно. По существу, философия была кастрирована и лишена тех принципов, которые развивали самостоятельное критическое мышление, высокий уровень интеллекта, что всегда было присуще фундаментальным наукам.
Всё меньше внимания уделялось изучению логики, в частности математической. Если наше поколение ещё изучало логику по произведениям таких профессоров, как В.Ф. Асмус, П.С. Попов и других, то в последующем интерес стал ослабевать. Из советских философов только А.А. Зиновьев серьёзно занимался логикой, в том числе математической. Значительно сократили курс истории философии, как мировой, так и отечественной, что также нанесло непоправимый урон, ибо благодаря изучению истории философии студенты и аспиранты как бы вели постоянный диалог с мыслителями прошлого, совершенствуя свои мыслительные способности.
В результате ориентации на американское и западноевропейское образование мы вместо обещанного ускоренного развития получили ускоренное разрушение и деградацию. Когда я в Болонье беседовал с профессорами Болонского университета, помню, как они удивлялись тому, что мы отказались от своей прекрасной системы образования в пользу их системы, которая, как они сами признавали, давно не соответствует духу времени. Их удивление понятно. Мне пришлось заниматься преподаванием философии, эстетики и культуры в ряде зарубежных университетов в США, Канаде, Франции, Италии и других странах, и я всегда отмечал более высокий интеллектуальный уровень нашего студенчества, что свидетельствовало и о более высоком уровне нашего школьного образования. И следовало бы совершенствовать эту систему, а не отменять её и не заменять отсталой зарубежной системой.
К великому сожалению, нам теперь придётся потратить немало времени и сил, чтобы ликвидировать колоссальный ущерб, нанесённый образованию, науке и культуре.
Константин Долгов,
доктор философских наук
«ЛГ»-досье
Константин Михайлович Долгов – советский и российский учёный-философ, специалист по западной и русской философии, эстетике и культурологии, автор десятков книг по вопросам философии, эстетики, религии, культуры и дипломатии. Главный научный сотрудник Института философии РАН. В брежневские времена руководил издательством «Искусство», заведовал сектором Отдела культуры ЦК КПСС, занимал должность председателя правления Всесоюзного агентства по авторским правам. Выпустил серию книг по древнерусской иконописи, в том числе работам преподобного Андрея Рублёва. На обвинение в религиозной пропаганде заявил, что это – выдающееся русское искусство, равного которому нет и не будет во всём мире. Полиглот, владеющий двумя десятками языков. Несмотря на возраст (ему исполнился 91 год), продолжает продуктивно работать и отстаивать отечественные традиции образования.