Бразилия и Аргентина официально заявили, что готовы создать единую валюту. Бразилия стоит у истоков создания БРИКС, куда входит и Россия. И это, возможно, станет началом реального процесса по созданию единой валюты просто сначала в рамках регионального блока МЕРКОСУР, а затем в рамках БРИКС, по примеру евро. Какие плюсы и минусы у этой инициативы?

Бразилия и Аргентина официально заявили о том, что приступят к созданию единой валюты. Оба латиноамериканских государства уже входят в торговый блок МЕРКОСУР, а общая расчетная единица стала бы логичным шагом в дальнейшей интеграции, заявил президент Бразилии во время своего визита в Буэнос-Айрес.

«Если бы все зависело от меня, мы бы всегда торговали с другими странами в национальных валютах, чтобы не зависеть от доллара. Почему бы не попытаться создать общую валюту для стран МЕРКОСУР или для стран БРИКС? Я считаю, что это произойдет со временем и что это должно произойти, поскольку у многих стран возникают сложности с покупкой доллара», – заявил Лула да Силва.

Бразилия претендует в этом союзе на роль Германии в Евросоюзе. Она предлагает назвать новую валюту sur, что в переводе означает «юг». Сначала это будет двустворный проект, однако потом к нему присоединятся другие страны Латинской Америки и не только.

Две страны сами говорят о том, что хотят избавиться от сильной зависимости от доллара и укрепить взаимную торговлю. При этом новая валюта не означает отказ от собственных национальных валют. Валюта sur не заменит реал и аргентинский песо, они будут использоваться параллельно. Так же, как сейчас национальные валюты используются наравне с долларом.

Отношение экономистов к этой истории довольно неоднозначное. «Отношусь к такой идее с большим скепсисом, поскольку финансово-экономическая ситуация в Аргентине значительно более нестабильна, чем в Бразилии. Объединение двух таких разных экономик в одну валютную систему в прямом смысле дорого обойдется Бразилии», – говорит Дмитрий Бабин, эксперт по фондовому рынку «БКС Мир инвестиций». «Аргентина пережила в своей истории девять дефолтов по национальному долгу, в том числе крупнейший в мировой истории – в 2002 году. Инфляция в стране по итогам прошлого года может достичь 100%. Бразилия же по инфляции и другим ключевым показателям сейчас выглядит даже лучше многих развитых стран», – говорит эксперт.

«Для Аргентины создание такой валюты было бы выгодно, для Бразилии на текущий момент – нет. В Аргентине наблюдается дефицит долларов и малый размер долларового резерва, стоимость доллара на регулируемом и черном рынке в Аргентине существенно отличается. Новая валюта позволит Аргентине закупать бразильские товары, не тратя долларовые резервы»,

 

– отмечает Елена Беляева, аналитик Freedom Finance Global.

Более слабые участники таких валютных союзов, как правило, получают гораздо больше плюсов за счет более сильных членов. В частности, стабилизацию валютного курса, уменьшение инфляции, ускорение роста экономики. «Однако, если вокруг валюты объединяются всего несколько стран, при этом с большими различиями в их финансово-экономических показателях, в рамках валютного союза они будут взаимодействовать как донор и реципиент, и не факт, что результат такого сотрудничества окажется положительным даже в долгосрочной перспективе», – говорит Бабин.

Собственно, есть отличный пример такого валютного союза – это Евросоюз, где созданы наднациональные административные структуры, в частности единый центробанк.

«Бразилия стоит у истоков создания БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР). И идея создания единой валюты для БРИКС озвучивалась ранее. Поэтому, скорее всего, сейчас мы наблюдаем начало реального процесса по созданию не просто единой валюты в рамках МЕРКОСУР или только для двух стран – Бразилии и Аргентины. Речь идет о том, что одно из крупнейших экономических объединений в мире – БРИКС – постепенно будет создавать свою единую валюту по примеру евро», – считает Артем Деев, руководитель аналитического департамента AMarkets.

И он видит в таком серьезном валютном союзе массу плюсов экономического плана. «Дело даже не в долларе как таковом. Все одновременно проще и сложнее. Единая валюта упрощает проведение расчетов, делает рынок более прозрачным и экономически эффективным. Единая валюта для нескольких стран, связанных территориально и экономически – это один из важных инструментов по созданию единого рынка и увеличению ВВП, способ борьбы с инфляцией, метод противостояния недружественным действиям конкурентов (торговые войны и прочее). Именно так и стоит рассматривать эту инициативу: это не только способ снизить влияние доллара в Южной Америке, но и борьба за рынок сбыта. Потому что для развития экономики отдельных стран и объединения нужен рынок потребления, и здесь он огромный. Речь идет о долгосрочных планах по созданию в рамках БРИКС единого рынка с растущим потреблением и динамично развивающейся экономикой. Создание единой валюты для достижения таких целей – необходимый шаг», – рассуждает Деев.

Эксперты едины в одном: процесс создания нового валютного союза – долгий, займет немало лет, как это было с евро. От идеи объединенной Европы до реального воплощения прошел не один десяток лет.

«Безусловно, это удар по экономике США, построенной на гегемонии доллара. Но это объективный процесс: о том, что мировая экономика переходит от глобализации к регионализации, было в очередной раз сказано недавно в Давосе. Отдельные экономики национальных государств не могут выдержать борьбу с гегемоном в лице Штатов. И потому требуется объединяться и создавать свои инструменты для достижения хотя бы относительной экономической независимости»,

 

  – считает Деев.

Поэтому Китай два года назад инициировал создание крупнейшего торгового союза ВРЭП, куда вошли 15 стран АТР, поэтому существует БРИКС, ЕАЭС и другие региональные союзы. «Все это – неизбежный и необходимый этап развития мировой экономики после того, как период глобализации официально завершился. Перед лицом мирового кризиса и других проблем (климатический, ресурсный, демографический, потребительский кризисы) страны объединяются, чтобы пройти этот период с минимальными потерями, сообща», – заключает собеседник.

Возможно, плоды этих трудов смогут увидеть только следующие поколения, добавляет Беляева.