ДВУХ ЗАЙЦЕВ ОДНИМ МАХОМ: ГЛАЗЬЕВ НАШЁЛ УНИВЕРСАЛЬНОЕ ЛЕКАРСТВО ДЛЯ ЭКОНОМИКИ РОССИИ

В России наблюдается рекордный дефицит бюджета, и темпы его роста начинают по-настоящему тревожить. Беспокоит и то, что ожидаемые меры ЦБ и Минфина, призванные решить проблему, могут обернуться серьёзными побочными эффектами, заметил экономический обозреватель "Первого русского" Юрий Пронько в эфире программы "Царьград. Главное".

В частности, для стабилизации федерального госбюджета денежные власти могут решиться на крайне сомнительный шаг – секвестр расходов. То есть чем-то просто пожертвуют, чтобы хватило денег на самое главное.

Ведущий Царьграда обсудил потенциальную угрозу с академиком РАН Сергеем Глазьевым. Эксперт не исключил, что чиновники могут пойти на эту меру. Притом под нож, по его мнению, прежде всего, попадут государственные траты на развитие экономики и поддержку науки.

Минфин уже начинает "резать"

Собеседник "Первого русского" указал, что средства, выделенные на стимулирование малого бизнеса, уже начинают расходовать очень неохотно, притом что никаких официальных заявлений об урезании этих трат пока не прозвучало.

Глазьев рассказал историю одного молодого бизнесмена, который стал жертвой этого негласного секвестра. Предприниматель начал строительство рыболовецкого судна, рассчитывая на кредитную льготу, которая полагается малым предприятиям. Он взял заём, но выделение господдержки вдруг застопорилось.

Притом никто прямо не говорит, что её отменили совсем, её просто де-факто не предоставляют. То есть, по сути, она подпадает под секвестр. В итоге предприниматель не может расплатиться. Он становится банкротом. У него отбирают предприятие,

– подчеркнул эксперт.

Этот бизнесмен кредитуется в одном из госбанков. И финансовое учреждение, вместо того чтобы пойти навстречу, понимая, что виноват не он, а государство, начинает попросту "топить" предпринимателя.

Топит для того, чтобы отобрать актив и продать своим друзьям. Это залоговое рейдерство процветает в государственной банковской системе. Банки сознательно пользуются ухудшением условий кредитования для отъёма активов у здорового бизнеса. Бизнесмену просто говорят: мол, уйди добровольно, иначе мы тебя посадим, потому что ты не возвращаешь кредит,

– передал Глазьев.

СЕРГЕЙ ГЛАЗЬЕВ ЗАМЕТИЛ, ЧТО ДЕНЕЖНЫЕ ВЛАСТИ НАЧАЛИ РЕАЛИЗОВЫВАТЬ ОПАСНУЮ СТРАТЕГИЮ. УЖЕ ЕСТЬ ПЕРВЫЕ ЖЕРТВЫ. ФОТО: ЦАРЬГРАД

Даже Путин не указ

Он также напомнил, что президент России Владимир Путин не так давно распорядился принять все меры для достижения технологического суверенитета. Это сейчас становится приоритетом, но у министра финансов Антона Силуанова, видимо, своё мнение на этот счёт.

Так, Минфин тем временем, наоборот, сокращает расходы на науку… И как могут в одном государстве происходить такие диаметрально противоположные вещи?

– задался вопросом собеседник "Первого русского".

Он подчеркнул, что невозможно обеспечить России технологический суверенитет, если у нас наукоёмкость экономики меньше, чем средняя в мире:

То есть она где-то на уровне слаборазвитых государств. В нашей стране доля расходов на НИОКР – где-то 1,5% ВВП. А должна быть 4%, а лучше 5% ВВП, как, например, в Израиле.

Выход есть

Глазьев нашёл способ решить вопрос с дефицитом бюджета намного оптимальнее для всех сторон. Достаточно сделать один шаг. Он, кроме того, частично устранит другую острую проблему – колоссальный отток капитала из России.

Собеседник Царьграда отметил, что за 2022 год на счетах за границей скопилась экспортная выручка на общую сумму в 240 млрд долларов. Эти средства, по сути, не нужны экспортёрам, чтобы продолжать воспроизводство в России. И они хранят деньги за рубежом, потому что Центробанк разрешил. То есть это сверхприбыль, которая не возвращается в экономику страны.

Если нашим экспортёрам не нужны деньги в стране, чтобы продолжать воспроизводство, то давайте мы вернёмся к старому, проверенному, хорошо испытанному инструменту экспортных пошлин. Я вводил лично этот инструмент в 1992 году. Мы примерно 30% федерального бюджета получали за счёт экспортных пошлин,

– подчеркнул эксперт.

Расчёт был очень простой: чем больше энергоёмкость экспорта, тем выше пошлины. Базой была разница цен на нефть – между мировой и внутренней.

Половину этой суммы мы забирали в виде экспортной пошлины. И дальше рассчитывали экспортную пошлину по металлам, по химическим материалам на тонну условного топлива, которая расходуется при производстве этих товаров,

– заключил академик РАН.

https://tsargrad.tv/articles/dvuh-zajcev-odnim-mahom-glazev-...