"Принять себя". Первый в России политик-трансгендер рассказал об "обратном переходе"

Amic.ru спросил Романа Алешина об обратном переходе, увлечении религией и возвращении в политику

Барнаулец Роман Алешин еще пару месяцев назад был известен как первый политик-трансгендер России Юлия Алешина. Она возглавляла алтайское отделение партии "Гражданская инициатива", но в 2022-м ушла из политики. Во время Великого поста в 2024 году Алешина снова осознала себя парнем и вернулась к своему естественному полу, о чем в мае рассказала общественности. Долгое время Алешин не давал интервью журналистам, однако теперь amic.ru удалось с ним связаться и обсудить обратный переход, его увлечение религией и дальнейшие планы на жизнь.

Справка: Роман Алешин сменил пол в 2020 году. Тогда же получил паспорт на имя Юлии Алешиной. Через год политик-трансгендер возглавила региональное отделение "Гражданской инициативы" в Алтайском крае. В 2022 году хотела баллотироваться в Барнаульскую гордуму, однако избирком не допустил ее до выборов. В конце 2022 года, после принятия закона о запрете ЛГБТ-пропаганды, Алешина ушла из политики. В мае 2024-го Роман Алешин сообщил общественности об обратном переходе в своем телеграм-канале и попросил прощения "у всего российского народа".

"Не было операций по смене пола или гормональной терапии"

– Как и почему вы решили совершить обратный переход?

– Я отказался от трансгендерного перехода и решил остаться в той сущности, в которой меня создала природа и Бог. Что меня на это подвигло? На меня сильно повлияли беседы с мамой. Вот, например, мама мне рассказывала, что беременность у нее тяжело протекала. И тогда она купила книгу "Закон Божий". И я вот в данный момент читаю эту же книгу, посещаю собор. Планирую поступать на церковное обучение.

– Так называемый обратный переход – это вообще сложный процесс? Тяжело его совершить?

– Психологически сложно переходить из одного пола в другой. Но я хочу отметить, что мой трансгендерный переход в 2020 году был сделан в жестком соответствии с действующим на тот момент законодательством. То есть у меня был заменен паспорт в соответствии с законом, но дальше в трансгендерном переходе я не продвинулся. То есть у меня не было операций по смене пола или гормональной терапии. Это уже следующие этапы. Замена паспорта, потом пластические операции, гормональная терапия. До этих этапов я не дошел – только сделал новый паспорт.

Поэтому сейчас совершить обратный переход мне не так сложно, как могло быть, потому что пластических операций не было. Самое главное – это принять себя таким, какой ты есть, каким ты родился. Вот это, наверное, самая главное истина. Поэтому я обратился в церковь, в которой меня крестили. В последнее время я посещаю божественные литургии, службы. Посильную помощь храму оказываю. Дали мне книжки – православные молитвословы и другие. Уже у меня была исповедь в Покровском соборе Барнаула, святой отец предложил мне причаститься.

– То есть никаких операций вы не делали и препаратов не принимали. И сейчас ничего не принимаете?

– Никаких таблеток, ничего я не принимаю, даже антидепрессантов. Все происходит без подобного вмешательства.

– Вы упомянули о замене паспорта. Сейчас, получается, снова будете менять документы?

– Юридического механизма с обратной сменой документов в России нет. У нас в законодательстве он не прописан. Но я планирую в ближайшие дни обратиться в ЗАГС Октябрьского района, для того чтобы поменять документы обратно, узнать, что для этого нужно, какие условия. Наверное, нет ничего невозможного. Я предполагаю, что это как-нибудь, но возможно.

– Вы сейчас о себе говорите в мужском роде?

– Да, я теперь говорю о себе всегда в мужском роде. Насчет имени у меня были вопросы – может быть, другое имя взять, или нет? Но все-таки, наверное, с именем, которое было дано при рождении (тем более меня крестили в детстве) и идти надо по жизни.

"Я в этом каюсь"

– Что для вас было сложнее: стать женщиной или обратно мужчиной?

– Обратный переход, наверное, посложнее будет. Тем более я стал старше. И с возрастом мы становимся мудрее, даваться что-то новое начинает чуть-чуть потруднее.

– К чему все-таки пришлось заново привыкать? Может быть, к одежде, к имени?

– Пришлось менять стиль, подстричься, надеть брюки вместо юбки. Конечно, это все не насильно меня заставили сделать, но все равно это непривычно, некомфортно, в этом и сложность. У меня не так уж и много мужской одежды, а вот женской много. Непривычно говорить о себе в мужском роде, представляться именем Роман. Некоторым людям, которые привыкли называть меня прежним именем, сложно перестроиться, они не могут.

– Вы сказали об одежде. То есть вы ее не выбросили, а оставили себе? Зачем?

– Пока не выбросил, она просто висит. Может быть, в дальнейшем ее можно будет, например, на благотворительность пустить.

– А как считаете, трансгендерный переход – это вообще положительный опыт или отрицательный?

– Есть такая народная мудрость: все, что ни делается, все к лучшему. Я думаю, что это просто этап моей жизни. Я в этом каюсь.

– Теперь вы планируете основать семью, жениться?

– Да, есть планы жениться, создать семью. Но это действительно планы, в ближайшее время они нереализуемы. В последующие годы – может быть.

– А сейчас у вас кто-то есть? Может быть, у вас уже есть пара?

– Этот вопрос я хочу оставить в секрете.

"Я не сумасшедший"

– Как ваша семья отнеслась к новости об обратном переходе? Что сказали родственники и друзья, позитивно это восприняли?

– В принципе, да, мама меня принимает таким, какой я есть. Слов осуждения от знакомых и друзей я тоже не слышал.

– А реакция общества, на ваш взгляд, была адекватной? Вы читали, что о вашем обратном переходе пишут в интернете, или просто ушли в себя?

– Немного я почитал, но дальше я читать не стал. Я действительно ушел в себя, для того чтобы посоветоваться со своим здравым смыслом, подумать, взять паузу. Комментарии противоречивые. Есть люди, которые написали мне и слова поддержки, и в тоже время очень много хейта, некоторые называют меня сумасшедшим. Но я не сумасшедший, я здравомыслящий и адекватный человек. Я могу ответить на любой ваш вопрос. Поэтому я не обижаюсь на негативные комментарии, потому что понимаю: сколько людей, столько и мнений.

– Многие ваши критики говорили, что вы могли совершить обратный переход в связи с законом о пропаганде ЛГБТ. Это как-то все-таки повлияло на вас?

– Нет, это домыслы. Повторюсь: сколько людей, столько и мнений. В прошлом, позапрошлом году многие люди мне предлагали эмигрировать из России, потому что по ЛГБТ законодательство ужесточилось. Но уезжать планов не было, потому что я люблю Россию.

– Когда вы только объявили об обратном переходе, вы решили не общаться с журналистами. Почему?

– Потому что это для меня действительно личный момент. Именно поэтому я отказывался общаться с журналистами. И мне хотелось действительно взять паузу, подумать, проанализировать, ведь это судьбоносное решение.

– Не заставила ли вас вся эта история пойти к психологу или поговорить с теми людьми, которые имеют опыт трансгендерного перехода?

– Нет. Я сам себе психолог, видимо. Ни к кому я не обращался. Людей с таким же опытом я не знаю, поэтому пообщаться мне с ними не удалось. Можно сказать, что весь путь я прохожу сам, и помогают мне мама и церковь.

"Я всегда был верующим человеком"

– Вы уже говорили, что хотите получить церковное образование. Вы связываете свое будущее с церковью или желаете получить его просто для себя?

– Осознать себя парнем и решиться на обратный переход помогла мне религия. Именно поэтому я сейчас так плотно сотрудничаю с церковью, с Покровским собором. Когда я решил получить церковное образование, в семинарии мне ответили, что экзамены – в июне, однако в августе еще есть добор, то есть можно поступать в августе. Но церковное образование – это не единственный вариант. Также рассматриваю и другие профессии. Буду ли я потом работать в церкви или останусь светским человеком – это вопрос вопросов, потому что церковное образование получают на протяжении нескольких лет. И после этого человек принимает решение, идти в церковь служить или оставаться светским человеком. Поэтому данный вопрос преждевременный.

– А как вас в принципе приняли в церкви? Трудно ли было подойти к батюшке, пообщаться?

– В Покровском соборе Барнаула меня приняли очень хорошо. За это я благодарен и святым отцам, и всем работникам церкви. И в Алтайской митрополии прямо сказали: то, что я был трансгендерным человеком, в этом нет ничего страшного, это не является запретом для поступления на церковное образование. Но пока я ограничиваюсь посещением собора.

– А до обратного перехода вы были верующим человеком? Или считали себя агностиком, атеистом?

– Никогда агностиком или атеистом я не был. Я всегда был верующим человеком, но невоцерковленным, так скажем. Церковь вообще я посещал с детства вместе с мамой, и потом приходил, когда стал совершеннолетним. В студенческие годы и после этого я изредка заходил в церковь один, помолиться, поставить свечки за упокой, за здоровье, набрать святой воды... Я считаю, что все-таки в Бога я верил даже когда находился в трансгендерном переходе. Даже в те моменты я заходил в церковь. Это были Никольская церковь, собор Александра Невского или просто ближайшая ко мне.

"В либеральной идеологии у меня произошло разочарование"

– В данный момент вы где-то работаете или пока перерыв взяли?

– В данный момент я не работаю. Да, я взял перерыв, паузу. Это необходимо мне в связи с обратным переходом. Сейчас я хожу в церковь, помогаю храму, читаю христианскую литературу, потом надо менять документы, дальше уже вопрос по работе, по занятости.

– К политической деятельности вы в обозримом будущем возвращаться не планируете?

– У меня нет таких планов.

– А вообще ваши политические взгляды как-то поменялись в связи с этим обратным переходом? Или в целом все осталось примерно так же, как и было?

– У меня политические взгляды изменились, да. Скажу прямо: в либеральной идеологии у меня произошло разочарование. Но я считаю, что оптимальный политический режим – это демократический режим. В Конституции Российской Федерации прописано, что Россия – демократическое государство. И я считаю, что вот на этом постулате нужно стоять. Еще могу добавить, что мне импонирует позиция Достоевского, который предлагал такую идеологию, как почвенничество. То есть у России свои корни, своя почва. И вместе с тем Россия берет самое лучшее и с Запада, и с Востока. Мне нравится эта точка зрения. Но я все же стою на стороне Конституции Российской Федерации, где прописано, что Российская Федерация – демократическое государство.

– Что все-таки заставило разочароваться в либеральной идеологии? Может быть, тоже что-то прочитали, что-то посмотрели?

– Это произошло как-то само собой вместе с переходом. На мой взгляд, эта идеология эгоистичная. Есть в ней какие-то нотки эгоизма.