«Не являются сюрпризом». Чем грозят новые санкции США в сфере IT

Одно из нововведений новых санкций - запрет на предоставление услуг в сфере программного обеспечения и IT любому лицу на территории России. Основная мишень санкций не гражданский сектор, а ВПК, не скрывают в США. RTVI опросил депутатов, юристов и участников рынка о том, как повлияют новые санкции на граждан и бизнес. 

<strong>12 июня США <a href="https://rtvi.com/news/mosbirzha-sogaz-i-arktik-spg-kto-popal-pod-novye-sankczii-ssha/">расширили</a> санкции против России, одно из нововведений — запрет на предоставление услуг в сфере программного обеспечения и IT любому лицу на территории России. Как заявил американский Минфин, мера направлена против российского военно-промышленного комплекса, а не гражданского общества. </strong><strong>RTVI опросил депутатов, юристов и участников рынка о том, какое воздействие будет иметь этот запрет. </strong>

<b>Зампред комитета Госдумы по промышленности и торговле Геннадий Скляр («Единая Россия»)</b>

Я как раз нахожусь в Турции на переговорах с членами парламента Турции. Мы обсуждаем вопросы сотрудничества России с Турецкой Республикой, и никакие санкции не помешают нам развивать строительство атомной станции «Аккую» здесь, в Турции, и развивать промышленное, торговое сотрудничество, сотрудничество в сфере энергетики и туризм. Я думаю, что и внутри России, и в наших отношениях с дружественными партнерами мы преодолеем любые американские санкции.

<b>Зампред комитета Госдумы по промышленности и торговле Александр Спиридонов («Единая Россия»)</b>

Сегодня сфера ИТ — одна из самых уязвимых. Это связано с тем, что основная часть ПО, которое сейчас используется в промышленности, является импортным. <blockquote>Остро стоит вопрос об отсутствии отраслевых средств автоматизированного проектирования, систем для выполнения инженерных расчетов. Для примера можно привести судостроительную промышленность, где основными системами являются французская CATIA, американская Creo, британская Aveva и испанская Foran.</blockquote> Очевидно, что без создания отечественных решений мы не сможем достичь технологического суверенитета. При этом стоит сказать, что в России сейчас запущена большая программа по созданию программного обеспечения. Уверен, что в ближайшие годы эти усилия дадут положительный результат.

<b>Первый зампред комитета Госдумы по информполитике Антон Ткачев («Новые люди») </b>

В первую очередь новый санкционный пакет рассчитан на то, чтобы нанести удар по нашим производственным предприятиям, особенно предприятиям ВПК. <blockquote>Впрочем, этот шаг был давно ожидаем и предсказуем, знаю, что многие компании уже давно перешли на отечественный софт. Те, кто еще этого не сделал, находятся в процессе перехода.</blockquote> Действительно, многие процессы были завязаны на иностранных технологиях, однако существующие отечественные решения вполне могут конкурировать с ними.

Более того, новые ограничительные меры в очередной раз дадут толчок к развитию отечественных технологий, хочется поблагодарить за это американские власти, они действительно много сделали для того, чтобы придать импульс российским технологиям! <blockquote>Что же касается обычных пользователей, они могут не беспокоиться, их новые санкции никаким образом не затронут. Смартфон и ПК в полночь не превратятся в тыкву или кирпич.</blockquote> В то же время хочу акцентировать внимание на небезопасности использования западных облачных сервисов хранения данных и мессенджеров. <blockquote>Конечно, большинство иностранных компаний во всеуслышание заявляют о корпоративной этике, защищенности данных и соблюдении прав человека. В то же время напомню, что этими постулатами и прикрывались власти США во время развязывания кровопролитных войн вдали от своей территории.</blockquote> Поэтому советую по возможности пользоваться отечественными решениями в программном обеспечении и сервисах хранения личной информации. Тем более что их качество и уровень как минимум не уступают западным аналогам.

<b>Первый зампред комитета Госдумы по информполитике Александр Ющенко (КПРФ)</b>

Вчера был опубликован очередной пакет санкций. Он касается и физических лиц, и компаний. Но первые санкции пользователи ощутили на себе еще в 2022 году. Конечно, изначально у пользователей были определенные сложности, но мы их все как-то преодолели. Санкции дали большой и принципиальный импульс нашим производителям развивать собственный потенциал. Наша промышленность, которая была убита, потихоньку восстанавливается. Я напомню, что электроника в Советском Союзе была на передовых уровнях, и ее целенаправленно угробили, погубили, распродали. <blockquote>Сегодня наши крупнейшие компании выходят на достаточно конкурентоспособный уровень со своей продукцией. Плюс ко всему, у нас есть китайский рынок, который сегодня достаточно активен и имеет определенную глубину взаимодействия с нашим бизнесом. Я думаю, что нынешний пакет санкций особо ничего не прибавит и не убавит.</blockquote> Мы двигаемся в направлении полного импортозамещения. Это касается и автомобилестроения, и самолетостроения, мы сейчас семимильными шагами пытаемся догнать то, что мы, собственно, своими руками довели до плачевного состояния в течение 90-ых годов.

В нашем стиле все происходит. Говорить о том, что сейчас мы все заместили, все сделали — рано, но движение в этом направлении, оно понятное, первые результаты уже видны.

<b>Зампред комитета Госдумы по информполитике </b><a href="https://t.me/webstrangler/3449"><b>Антон Горелкин</b></a><b> («Единая Россия»)</b>

На фоне новых санкций в отношении российского финсектора звучат предложения узаконить криптовалюту для внешнеторговых платежей. В свое время это сделал Иран, имеющий почти полувековой опыт выживания под экономическим прессингом западных стран.

Как и Россия, Иран начинал с легализации промышленного майнинга. Далее биткойн аккуратно встроили в финансовую систему страны и установили государственный контроль над внутренней криптовалютной инфраструктурой.

Конечно, полностью повторять иранский сценарий России не нужно, но опыт легализации майнинга в качестве антисанкционной меры считаю весьма показательным. Поэтому рассчитываю, что рассмотрение законопроекта о майнинге будет ускорено.

<b>Партнер коллегии адвокатов Pen & Paper, соруководитель практики санкционного права и комплаенса Кира Винокурова</b>

Санкции в отношении IT-сектора не новы. Они, по сути, формализуют ситуацию, которая и так уже сложилась два года назад. Во-первых, ограничения похожего характера действуют со стороны ЕС.

Во-вторых, все крупные американские компании, которые продавали на российском рынке программное обеспечение, софт, облачные хранилища и так далее, они даже в отсутствие формальных санкций решили подстраховаться и ограничили доступ к своим продуктам в России, вне зависимости от того, для личного это пользования или для корпоративного. Так произошло с Microsoft, со всеми лицензиями, которые касаются проектирования, фоторедактуры и так далее. Даже облачное хранилище iCloud в России не работает, если говорить о прямой оплате из российских банков.

Поэтому я бы не сказала, что санкции, которые сейчас ввели США, являются сюрпризом. Российские компании к этому готовы.

[Если говорить о том, что целью санкций заявлен «подрыв зависимости российской военно-промышленной базы от зарубежных IT-систем», то] военные давно импортозаместились. Это касается и самого оборудования, и программ, которые имеют чувствительную составляющую, — иначе сама наша внутренняя безопасность была бы под очень высокой угрозой.

В нынешних санкциях речь идет о запрете доступа к другим программам. Было очень много хороших программ управления предприятиями, например, SAP, различные программы, которые отслеживали продажи, и так далее. Все они уже с 2022 года не работают, и люди перешли на какие-то замены а-ля 1С. <blockquote>Таким образом, обычные российские лица и компании будут, скорее всего, приобретать нелицензированное ПО, как сейчас это уже делают, и это ПО не будет обновляться, в связи с чем могут возникнуть какие-то сложности. Либо они переориентируются на российский рынок, российские альтернативы. Все-таки за последние два года появилось много замещающих продуктов в IT-секторе, в секторе корпоративного управления.</blockquote> Эти ограничения не будут распространяться на иностранные компании, которые остались работать в России и сохранили структуру иностранного владения — им можно продолжать пользоваться всем необходимым софтом.

Также физическим лицам нужно понимать, что любые санкции не ограничивают коммуникацию. То есть все мессенджеры, даже иностранные, например WhatsApp, как были, так и остаются. Для пользователей обычных компьютеров, смартфонов также ничего нового не будет, помимо уже существующих ограничений. Санкции не затрагивают свободу интернета и не затрагивают свободу коммуникаций.

<b>Дарья Буйлова, директор по маркетингу и стратегии «НАТЭК-Нефтехиммаш»</b>

Стратегически важные производства, в том числе мы, как производитель нефтегазового оборудования, давно начали переход на российское ПО. Еще до 2022 года мы стали проводить плавное замещение всех иностранных систем. Это было обязательной статьей расходов, поэтому импортозамещение происходило в рамках запланированного бюджета.

Когда речь идет о стратегических объектах, компания не может хранить данные в облаке, нам нужно было положить все на российские сервера.

На сегодняшний день у нас полностью защищено все программное обеспечение, даже конструкторские программы. Мы работаем только с российскими производителями ПО, поэтому новые санкции, практически уверена, не отразятся на деятельности нашей компании.

IT-компании, которые занимаются именно внедрением технологий и являются поставщиками продуктов, 1С и другие компании, давно набрались опыта в том числе на Западе. Они видят зарубежные аналоги, они следят за ситуацией на рынке, поэтому я не вижу каких-то глобальных минусов по сравнению с теми же продуктами SAP.

1С хорошо адаптирован и давно спокойно может работать как полноценная версия. У них есть служба поддержки, есть программное обеспечение, есть официальный дистрибьютор, который работает с разработчиками. Они оказывают круглосуточную поддержку нам как клиентам. Не могу сказать, что есть особая разница в уровне сервисного обслуживания.