Стихами болен я
Как писал Николай Лесков: «Да как же: кто пишет стихи, ведь тех называют поэтами. Ну так и вы поэт, если стали сочинять стихи». Поэтому нам ничего не остается, как поинтересоваться у тех, кто сочиняет стихи, каково же им сочиняется… И вновь в нашей поэтической редакции: блистательный Янис Грантс, несравненная Елена Володько и чувственная Светлана Кириченко:
— Янис, поэту надо писать стихи, чтобы выражать чувства или чтобы от них избавиться? Приносит ли вам облегчение завершенная работа над очередным стихотворением?
Янис Грантс:
— Вы, кажется, повторяетесь, Владимир. Я когда-то говорил вам про завершение: именно в этот момент ты становишься самым счастливым человеком на планете, ведь ты написал свое лучшее стихотворение, ты создал настоящий шедевр. Это потом, через день или неделю, оказывается, что все совсем не так, но миг последней точки в тексте всегда наполнен чувством торжества и победы. Но больше всего я люблю даже не это чувство, а сам процесс созидания — поиск нужных слов обязательно приводит тебя к каким-то озарениям и открытиям. Да, это трудно. Но это и неимоверно легко. Во всяком случае, я не испытываю какой-то неодолимой усталости — мне нет до нее дела. Процесс для меня важнее результата. Такие вот ножницы.
А по поводу первой части вашего вопроса… Я давно понял, что не я пишу стихи, это они пишут меня. То есть с каждым новым текстом я становлюсь другим. Вряд ли это взлет или падение в бездну. Скорее всего, это осторожное движение по горизонтали, «ощупывание» окружающего мира и своего места в нем. Виталий Кальпиди когда-то написал «Кодекс провинциального поэта». Я по памяти попытаюсь воспроизвести небольшую часть. Чувства, о которых вы упомянули и которые ложатся в основу текста, он назвал строительным материалом. Что можно сделать из этого материала? Можно сделать памятник своим надеждам, а можно — памятник своей гибели. По-моему, блестяще сказано.
— Отлично сказано. Янис, ты меня взбодрил.
- А вот считаете ли вы, Светлана, что надо идти за словами, а не за заданной временем темой, как это сегодня принято. Я про стихогенные слова, стихопорождающие. Про полотно как ткань, а не как железная дорога… Как вы реагируете на слова… Про чувство слова.
Светлана Кириченко:
— Про стихопорождающие слова, про полотно как ткань…Я «иду» за словами, они отражают образ, состояние, событие, эмоцию, чувство, непроявленную мысль. Полотно, ткань жизни — это, как бы правильнее выразиться, бессловесное и словесное одновременно, а поэтические строчки — отражение этого полотна, проявление его, словесная «картинка» части полотна, его рисунка, палитры его красок, звуков, ощущений, которую вслед за автором стихотворения может воспринимать и читатель, побывать в этом, почувствовать то же, что чувствовал автор или узнать в стихотворных строчках себя, или удивиться, или ощутить, что он сопереживает написанному, или оно созвучно резонирует, вызывает отклик.
Светлана Кириченко
Что касается темы, за которой идет поэт, думаю, бывает и такое. И у меня так иногда пишется: тема во главе стихотворения, как локомотив, «тянет» за собой слова, ритм, величину строк, рифму и т. д.
Тут хочется сказать, что женщины все-таки видят мир и, значит, пишут о нем, из глубины себя: первично обращенные внутрь своего существа, пишут о том, что вовне, через призму женского ума и сердца. А мужчины, как делатели, как покорители, завоеватели и управители внешнего мира, пишут, охватывая событийность мира более объективно, более глобально выбирают темы, и тема раскрывается мощнее, многограннее, ярче звучит в стихах поэтов-мужчин. Где-то я это слышала это мнение и с ним вполне согласна. Помнится, меня упрекали в нарциссизме: «Вы, когда пишите, любуетесь собой, пишите только о себе любимой». Критику принимаю, но сделать с этим ничего не могу. Да, честно говоря, и не хочу. Критикуйте на здоровье.
Как-то в юности записалось такое размышление: «Мысль, пойманная в клетку слов, бьется в тесных рамках их смыслового, привычного значения. Бьется, чтобы разрушить клетку и остаться выраженной. Где найти слова, адекватные мыслям? Как оставить мысль свободной, делая ее доступной?» (сборник стихов «Палитра»). Наверно, этот поиск равновесия и прозрачности актуален и доныне — писать также, как думать и чувствовать.
Еще есть стихотворение о том, как и для чего я пишу. Строчки из него:
«Собираю слова из морского песка,
Из скошенных трав, из звезд,
Из того, что однажды издалека
Теплый ветер принес…
Собираю слова, чтобы преодолеть,
Чтобы обрести и понять,
Собираю слова в надежде успеть
Найти и не потерять».
— Светлана, и я считаю, что женщина направлена вовнутрь, на свои чувства и переживания. Отсюда и специфика женской поэзии… Честно говоря, мне ближе мужская (смеюсь).
- Елена, а что первично в твоих стихах: форма или содержание? Хотя Ульянов — Ленин заявил как-то, что форма существенна, а сущность формирована…
— Владимир, о форме очень хорошо сказал Михаил Лозинский: «Формальная структура стихотворного произведения служит основой для создания его ритма, который считается самым глубинным, самым мощным организующим началом поэзии!»
Для меня первична форма. Напомню, к форме относится соблюдение ритма, рифм и прочих неписаных законов стихосложения.
В реальности ни форма, ни содержание не могут существовать отдельно друг от друга. Форма не может ничего не содержать, а содержание не может не быть оформлено, иначе они не будут формой и содержанием, образуя единство противоположностей. Самая глубокая мысль не станет стихом, если она не имеет соответствующей формы. Суть в том, что поскольку форма так же важна, как и содержание, и они должны дополнять друг друга, то там, где содержание бедновато, стараются сделать более богатой форму, и наоборот. Главное, чтобы форма и содержание не были сами по себе, а были едины. Меняя форму стихов, даже при одном и том же содержании, можно влиять на восприятие его читателем. Например: ступенчатая форма выигрывает в объеме пространства-времени, но теряет в плотности смысла, а линейная форма — наоборот. Нельзя впадать в крайности, полностью жертвуя содержанием ради формы (сознанием ради бытия).
Елена Володько
Человеку, чтобы быть психологически и психически здоровым, необходимо обретение баланса и гармонии с самим собой. Так и тут. Есть три времени, которые характеризуют поэта как поэта:
1. Широта известности произведений, без которой его просто не было бы как поэта (прошлое время).
2. Значительность произведений, без которой его просто нет как поэта (настоящее время).
3. Долговечность произведений, без которой его скоро просто не будет как поэта (будущее время).
Значительность произведений является их внутренним (содержательным) свойством, а именно она, прежде всего, делает поэта поэтом, являясь первым необходимым условием для этого. Известность произведений является хотя и необходимым, но внешним (формальным) свойством, ибо по нему поэт может только казаться поэтом, в силу относительно быстро преходящих обстоятельств. Таким образом, если произведения широко известны, но не являются значительными, то поэт останется, в лучшем случае, лишь частью истории поэзии. Частью поэзии, то есть поэтом, поэт становится только если его произведения и значительны, и известны. В этом случае они будут долговечны. Владимир Маяковский писал: «Истинная поэзия, как и жизнь и как все настоящее, это всегда езда в незнаемое (в пространстве, времени и смысле).