«Брачного договора нет». Владислав Бакальчук дал откровенное интервью aif.ru

За семейной драмой Татьяны и Владислава Бакальчуков следит не только вся Россия, но и страны, где их многомиллиардный бизнес Wildberries процветает. У пары семь детей, но недавно Татьяна сообщила, что подала на развод с Владиславом, отметив, что перемены затрагивают не только их личные отношения, но и компанию, которая на днях объединись с группой компаний Russ в ООО «РВБ», с чем не согласен Владислав. В интервью aif.ru глава семьи Бакальчук объяснил, что послужило причиной столько резких и печальных перемен. Напомним, что пара вместе более 20 лет, а их бизнес зародился в 2004 году.

Екатерина Скрижалина, aif.ru: Владислав, что для простого клиента маркетплейса изменится после слияния Wildberries с Russ?

Владислав Бакальчук: В ближайшей перспективе рядовые клиенты Wildberries — продавцы и покупатели — вряд ли что-то заметят. В долгосрочной, думаю, перспективы не радужные. Из компании увольняют ценных специалистов, им на замену набирают с улицы людей, которые плохо разбираются в процессах. В длинной перспективе нарушение существовавших бизнес-процессов в итоге приведет к тому, что Wildberries потеряет существенную долю рынка.

— Почему вы против этих сделок?

— Мне до сих пор непонятно, в чем цель этого слияния с компанией, которая в 100 раз меньше нашей, находится в 100-процентном залоге у банка и не имеет никаких ценных активов для развития Wildberries. Это объединение ни что иное, как попытка забрать наш успешный бизнес. Условия, предложенные братьями Мирзоян (владельцы Russ), просто возмутительны: 65% для меня и Татьяны и 35% для них. Как можно было согласиться на такое? Это попытка захватить наше предприятие под предлогом «выгодного сотрудничества». Я категорически против таких условий сделки, потому что вижу, как на моих глазах разрушается и переходит в чужую собственность все, что мы с супругой строили и развивали на протяжении 20 лет. Что в этом хорошего? Какие перспективы мы получаем, кроме как потерю контроля и собственности? Это не что иное, как рейдерство.

«Старшие дети очень переживают»

— Печально, конечно, когда бизнес рушит семью. Какой была ваша семейная жизнь с Татьяной? До бизнеса и после.

— Друзья и знакомые считали нас образцовой семьей. И я, и Татьяна всегда жили для семьи, не представляя себя друг без друга. Татьяна считала меня главой семьи, я же доверял ей больше, чем себе самому. Я в основном посвящал себя бизнесу, Татьяна — больше семье и детям. Кроме, наверное, последних нескольких лет, когда ее публичная роль очень усилилась.

— А как вы познакомились? Как развивались ваши отношения?

— Нас познакомил общий друг. Мы с Татьяной быстро сдружились и проводили много времени вместе. Через 10 месяцев мы решили быть вместе всю жизнь, поженится и родить детей.

— Можно ли сказать, что вы сознательно Татьяну вывели на первый план в бизнесе?

— Мы никогда не разделяли — кто на первом плане, кто на втором, кто вообще важнее. Мы вместе работали и развивали общее дело. Каждый занимался тем, что у него получалось лучше всего. Татьяна была публичным лицом компании и занималась общением с органами власти, я руководил операционной деятельностью компании.

— У вас семеро детей, с кем сегодня младшие? Как дети реагируют на резонанс в прессе по поводу ваших отношений? И на развод. Вы будете «делить» детей?

— Я бы не хотел ничего говорить о детях и наших личных с Татьяной сложностях. Наверное, они бывают у всех, кто долго живет в браке. Старшие дети очень переживают. Девочки сейчас стали больше видеться с мамой, мальчиков мы стараемся окружать заботой, нянями и делами, они не в курсе наших семейных сложностей.

— Вы с Татьяной сегодня общаетесь лично? Или все общение теперь только через соцсети?

— К сожалению, наше общение прекратилось по ее инициативе в конце июня.

«Эти люди не желают ей добра»

— Какое влияние, по вашему мнению, братья Мирзоян оказали на супругу?

— Они использовали свою позицию и связи, что-то наобещали ей, чтобы продвигать свои интересы, игнорируя мнение других и создавая иллюзию, что их предложения — единственное разумное решение. Пообещали, что сделают Татьяну «российским Джефом Безосом» (американский предприниматель, основатель компании Amazon, создатель и владелец аэрокосмической компании Blue Origin, один из самых богатых людей мира — прим. ред.). В результате их влияние привело к принятию решений, которые вредят нашему бизнесу. Это временное, надеюсь. Пройдет несколько месяцев, может год и тогда, после того, как с ее глаз спадет пелена, она сможет адекватно осознать ситуацию, к которой ее подвели новые партнеры. По факту это психологическое давление на Татьяну с целью завладения нашим бизнесом мошенническим путем. Эти люди не желают ей добра, в отличие от ее семьи. Я хочу защитить ее сейчас, не давая ситуации усугубиться.

— Вы рассказывали, что братья Мирзоян пришли в роли посредников в компанию. Как вышло, что они смогли убедить Татьяну объединить компании? Вы высказывали недовольство?

— Братья Мирзоян, будучи посредниками, использовали свою позицию, чтобы манипулировать процессом объединения Russ Outdoor и Wildberries в своих интересах. Их аргументы были не только однобокими, но и вводящими в заблуждение. Они создали давление на Татьяну, подавая объединение как единственный выход из ситуации, игнорируя возможные риски и негативные последствия для нашего бизнеса. Это вызвало у меня недовольство, так как я видел, что их действия преследуют только их собственные цели, а не интересы компании.

— Чем, по вашему мнению, чревато слияние компаний? И почему вы называете это рейдерским захватом?

— Повторюсь, компания Russ в 100 раз меньше Wildberries, она находится в 100-процентном залоге у банка. Однако в новом совместном предприятии владельцы Russ получили 35% доли и полное управление компанией с возможностью дальнейшего беспрепятственного увеличения доли и вывода всех активов. Активы нашего семейного бизнеса переходят в чужие руки путем юридических махинаций. Что это, если не рейдерский захват? Я намерен этому помешать и инициировал подготовку к судебным процессам по защите интеллектуальной собственности Wildberries.

«Семья — самое ценное, что у меня есть»

— Почему у вас только 1 процент в компании Wildberries, как утверждает Татьяна?

— Это всегда был семейный бизнес, наша общая компания. Не было такого, что у меня 50% и у Татьяны 50% — было 100% у семьи Бакальчук. Так было всегда. Несколько лет назад для развития компании появилась необходимость в двух учредителях — для регистрации новых юрлиц и других процессов. Я полностью доверял своей супруге. На меня переписали 1 процент доли компании.

— Есть ли у вас брачный договор?

— Брачного договора нет. Мы жили в абсолютном доверии друг к другу и это позволило нам создать прекрасную семью и очень успешный совместный бизнес.

— Вы хотите сохранить семью с Татьяной? Будете пытаться восстановить отношения, даже когда развод случится?

— Я люблю Татьяну и хочу сохранить нашу семью — это самое ценное, что у нас есть. И я уверен, что у меня это получится!