Обвинения по 11 пунктам: детали дела убийцы главы UnitedHealthcare
Обвиняемый в убийстве главы американской страховой компании UnitedHealthcare не намерен идти на сделку со следствием. Луиджи Манджоне предъявлены 11 пунктов обвинения, в итоге ему может грозить даже смертная казнь. При этом власти США пока не могут понять, как реагировать на внезапную популярность Манджоне, и опасаются, что суровый приговор может вызвать новую волну недовольства. В противоречиях этого дела разбирался корреспондент Иван Литомин. Все подробности – в сюжете РЕН ТВ.
Зачем из Манджоне делают суперзвезду
По коридорам суда он идет словно по подиуму: не прячет глаза и даже как бы позирует перед десятками телекамер. Уже на самом процессе Луиджи Манджоне все так же вызывающе, наклонившись к микрофону, отвечает: "Не виновен".
Он уже не в тюремной робе, а в свитере за тысячу долларов. Случайно или нет, но одет в той же цветовой гамме, что его адвокат. И тут еще одно пересечение: защищает Манджоне супруга того, кто сейчас пытается избавить от срока рэпера Пи Диди. Вот она – американская страсть к закрученному шоу, когда даже суд над убийцей превращается в головокружительное представление.
Кажется, американцам подсовывают историю Манджоне, убившего топ-менеджера ключевой в стране страховой компании, от которой зависят жизни как минимум 50 миллионов человек. Митинги в его поддержку никто и не думает разгонять. А в социальных сетях весь контент, который откровенно оправдывает насилие, не пытаются модерировать. Из него лепят суперзвезду. И даже в показах от модных кутюрье находят отсылки к образу явно не бедного выпускника элитного вуза, вдруг решившего стать Робин Гудом.
"Давайте обратим внимание на настоящего Робин Гуда – Луиджи Манджоне. Я не смогла сразу найти человека, который бы согласился напечатать его портрет, но Манджоне – современный Робин Гуд", – говорит на видео Жак Морти.
Один из самых болезненных вопросов США
И уже никто – ни в интернете, ни в прессе – не задается главным вопросом, который в этой ситуации кажется логичным: все ли в порядке с американской правоохранительной системой, когда главу богатейшей компании в упор расстреливают в центре Нью-Йорка под камерами. А убийцу находят только спустя неделю, и то случайно. Вместо этого газеты предпочитают сокрушаться о жестокости американского общества.
"Я давно изучаю социальные сети и не могу вспомнить ни одного другого инцидента, когда убийство в этой стране так открыто праздновалось", – пишет журналист The New York Times.
Несправедливость системы здравоохранения для США – наверное, один из самых болезненных вопросов. И неудивительно, что миллионы американцев сейчас собирают пожертвования для защиты того, кто случайно или нет посягнул на то, что работало и приносило деньги годами.
"Это система страховой компании – пытаться не заплатить по делам, которые они могут интерпретировать и доказать как нестраховой случай. Любая компания так и функционирует. Но уровень недовольства в принципе медицинской системой страхования – государственного или частного – очень серьезный в Соединенных Штатах, поэтому это вызвало у многих людей поддержку", – пояснил американский адвокат Аркадий Бух.
Власти США отмалчиваются
И вот уже на центральных телеканалах пока осторожно, но предполагают: возможно, такой ажиотаж вокруг Манджоне неслучаен и даже кем-то намеренно подогреваем.
"Я видел преступников, людей, которые убивали по вопиющим причинам, но с ними никогда так показательно не обращались, не выставляли их на всеобщее обозрение. И я думаю, что это создает эффект, обратный тому, которого хотят правоохранительные органы, поскольку люди говорят: "Как этот человек может быть террористом? Как с ними можно так обращаться?" – отметил аналитик ABC News Брайан Букмир.
Ведь до сих пор никто из американских политиков всерьез не заговорил о необходимости изменения всей системы медицинского страхования. Даже словоохотливый Трамп, которому только повод дай для популистстских заявлений, именно на эту тему молчит. Зато вовсю муссируются слухи о том, что убийца вообще может избежать наказания, якобы его могут признать невменяемым.