Мой муж умер 3 месяца назад, оставив огромные долги, а в его старом чемодане я нашла тайну, пострашнее любой измены
Меня зовут Тамара. Три месяца назад умер мой муж Слава, и почти сразу после похорон я узнала, что он оставил мне не только память о 35 годах жизни, но и огромные долги
Кредиты, расписки, обязательства перед банками и людьми. Суммы были такими, что не укладывались в голове. Мы никогда не жили богато, не делали крупных покупок, считали деньги до зарплаты. Мой тихий, скромный, всеми уважаемый муж оказался человеком с двойным дном, и это открытие ударило больнее самой смерти.
Я чувствовала себя преданной. Он ушел, не объяснив, не предупредив, оставив меня на краю финансовой пропасти. Сын помогал как мог, но даже вдвоем мы не понимали, как выбраться. Все, во что я верила, рассыпалось.
Разбирая его старый гараж, который пришлось готовить к продаже, я наткнулась на старый фибровый чемодан. Под брезентом, в пыли и запахе бензина, он выглядел как ненужный хлам. Я почти не открыла его, но что-то заставило остановиться. Внутри была жизнь, о которой я не подозревала.
Сверху лежали детские рисунки с подписью: «Папе Славе от Машеньки». У нас никогда не было дочери. Ни Машеньки, ни даже намека на нее. Ниже оказались папки с медицинскими документами: детская онкология, операции за границей, лечение, лекарства. Счета тянулись на годы и складывались в астрономические суммы. Имя пациентки повторялось снова и снова — Мария.
В другой папке лежало свидетельство о рождении: Мария Вячеславовна, рожденная 20 лет назад. Мать — Светлана, фамилия мне незнакомая. В графе «отец» стоит прочерк. Последними были письма. Не признания в любви и не тайная переписка любовников, а отчаянные просьбы о помощи, благодарности, крики боли и надежды. Из них становилось ясно: Слава был единственным человеком, который их не бросил.
Я сидела на холодном полу гаража и впервые за долгое время не могла плакать. Передо мной открывалась правда, в которой не было простых ответов. Мой муж не был ни героем, ни злодеем, он был человеком, взявшим на себя слишком тяжелую ношу.
Адрес Светланы я нашла в письмах и поехала к ней на следующий день. Дверь открыла уставшая женщина моего возраста. Из комнаты вышла худенькая бледная девушка на костылях, с глазами моего мужа. Это была Маша.
История оказалась простой, но страшной. Короткий роман во время командировки, беременность, о которой Слава не знал. Светлана не хотела разрушать чужую семью и молчала. Спустя годы, когда у дочери нашли рак и врачи отказались от лечения, она решилась обратиться к нему. И он не отвернулся. Он жил на две жизни, брал кредиты, работал по ночам, продал родительскую дачу, солгав мне о причинах. Все ради того, чтобы спасти своего ребенка. И он спас. Болезнь отступила.
Слава приезжал раз в месяц, привозил лекарства, сидел у Машиной кровати, держал ее за руку. Он любил меня и был уверен, что не предает. Он считал это своим крестом.
Я вернулась домой с теми же долгами, но с другим пониманием. Эти цифры были не платой за ложь из корысти, а ценой спасенной жизни. Мой муж совершил ошибку и всю жизнь пытался за нее расплатиться, защищая от правды всех сразу. В итоге правда настигла меня.
Что страшнее — измена, рожденная страстью, или ложь, выросшая из сострадания? И можно ли назвать предателем человека, который хотел спасти всех, но не смог уберечь никого?