Данил Корецкий: у нас слово «коррупция» понимается не так, как во всём мире

Обеднели?

Валентина Оберемко, «АиФ»: Данил Аркадьевич, тут власти отрапортовали: в России зафиксировано снижение коррупции. В 2014 г. мы были на 136-м месте в мире, теперь на 119-м. Мы действительно настолько эффективно боремся с коррупцией?

Данил Корецкий: Я думаю, что этот вопрос не требует ответа в силу своей очевидности...

- Может, тогда обеднели те, кто взятки давал и больше не несёт деньги в конвертах?

- Вообще-то при коррупции несут не в конвертах, а в ящиках, чемоданах, мешках... В России слово «коррупция» понимается не так, как во всём мире. Во всём мире коррупция - это системное, сетевое явление, которое охватывает определённые круги должностных лиц и заключается в извлечении выгоды и оказании взаимных услуг с использованием своего должностного положения.

Наш же закон о борьбе с коррупцией назвал этим словом отдельные преступления: должностное злоупотребление, получение взятки, халатность и так далее. Если говорить о коррупции в российском понимании, то действительно, теперь врачам, чиновникам, полицейским дают денег меньше или вообще не дают, потому что обнищали те, кто раньше давал. А если говорить о коррупции в международном понимании, где взятки измеряются десятками и сот­нями миллионов долларов, то, я думаю, там не обеднели ни дающие, ни берущие.

- По подсчётам наших социологов, к концу 2015 г. наши люди стали менее оптимистично смотреть в будущее. Как вам кажется, это сильно скажется на обстановке в стране?

- Людей, которые без надежды смотрят в будущее, охватывает целый комплекс негативных переживаний. Несколько лет назад психиатры пообещали, что к 2020 г. одной из главных проблем для населения станут неврозы, психические заболевания. И СМИ, и телевидение делают всё, чтобы этот прогноз сбылся: пугают болезнями, катастрофами, войнами, безработицей. Каждый день мы читаем о том, что кто-то в пылу ссоры убил целую семью, кто-то зарезал детей. А всё почему? Это уже проявляются неврозы, психозы, пограничные состояния...

Преступность - это социальное явление. Негативные социальные изменения в стране неминуемо скажутся на уровне преступности. Социальное благополучие людей падает, и то, что на этом фоне сокращаются органы по борьбе с преступностью, крайне удивительно.

Да и по произошедшим преступлениям выводы не делаются. Хватаются за отдельный факт и толкуют его как удобнее и проще. Вот прогремели случаи с «белгородским стрелком», московским школьником, убившим педагога в классе и прибывшего полицейского, юристом Виноградовым, расстрелявшим коллег в фирме... Тут самое время сделать выводы о психо­патизации общества, бесполезности охраны в школах и фирмах; бить в колокола, разрабатывать комплекс предупредительных мер! А вместо этого принимают законы, которые ещё больше ограничивают права на обладание оружием, хотя из законно хранящегося оружия преступления совершаются в единичных случаях... Но ещё больше убийств совершается кухонными ножами и домашними инструментами. Если следовать подобной логике, то надо и их запрещать?! Оружие - это не причина преступности. Оружие - это инструмент преступления. А причина - в социальных противоречиях, которые происходят в обществе. Есть такая легенда: когда-то на Окинаве было запрещено любое оружие. Единст­венный кухонный нож висел на площади, рядом с ним стоял вооружённый стражник. Если жителю деревни нужно было зарезать курицу, отрезать кусок мяса или почистить рыбу, он приходил на площадь и брал этот нож. Из-за запрета на оружие местные жители придумали боевое искусство - карате, которое позволяло убивать без оружия. Ну, а руки и ноги запретить уже никто не мог.

- После случая в Белгороде, где врач убил пациента, граждане предлагают ужесточить наказание для людей, которые должны охранять наш покой и здоровье, а на самом деле порой превращаются в убийц. Как думаете, это реально?

- Сейчас снизилась персональная ответственность на всех уровнях. Если в своё время по громкому делу «Океан» об особо крупных хищениях несколько тысяч человек были исключены из партии, 1500 осуждены, а зам­министра рыбного хозяйства СССР расстреляли, то в современной реальности амнистированный скандальный министр спокойно работает на руководящем посту.

И это считается нормальным. Если персональная ответственность отсутствует даже на высшем уровне руководства, то можно представить, что творится на уровнях пониже. Тем более что те же медсёстры и врачи получают мизерные деньги. Это совсем не те «средние» цифры, которые называют чиновники. Врач в провинции зарабатывает около 12-14 тысяч рублей. Работа тяжёлая, и ждать от них, что они будут работать тщательнее за меньшие деньги и не будут брать деньги от пациентов... Вряд ли это реалистичный подход.

- Многие известные деятели говорят, что вернуться к морали, сократить количество преступников нам помогут православная вера и культура. Вы согласны?

- Какая культура? Попса? Я не думаю, что это поможет. Я прочитал, что на одну из московских выставок пришло больше народа, после того как вышел клип Шнура: «Водил меня Серёга на выставку Ван Гога». К благотворному воздействию такой культуры я скептически отношусь.

Люди предпочитают слушать то, что им крутят. Может, тогда всё-таки крутить на улицах и по ТВ симфоническую музыку? Такая музыка расслабляет и агрессии явно не способствует в отличие от Серёги, сходившего на Ван Гога.

Народ не обманешь

- Но ведь на выставке Ван Гога после этой песни был ажиотаж. Может, имеет смысл спеть, например, про то, как хорошо быть порядочным полицейским?

- Кто изучал Маркса, тот знает, что бытие определяет сознание, а не наоборот. Поэтому литература и кинематограф - это зеркало современной действительности. И если считать, что современная жизнь отражена в книгах и фильмах, то пиши, что полицейские у нас хорошие, или не пиши - всё без толку, народ не обманешь.

Да, советская литература в большинстве своём описывала хороших милиционеров, а в кино были и участковый Анискин, и следователь Знаменский. Людям такие стражи порядка нравились. Когда шёл сериал «Следствие ведут Знатоки», улицы пустели. Как-то я сидел в дежурной части.

Раздался звонок, и у дежурного на том конце провода спросили: «Как бы мне позвать к телефону следователя Знаменского?» Дежурный, не моргнув глазом, ответил: «Так он же в Москве». Но в то же самое время реальные сотрудники милиции убили в метро майора КГБ - знаменитый случай на станции «Ждановская». И, когда следователь по особо важным делам Калиниченко расследовал это дело, выявилось огромное количество преступлений, совершённых работниками милиции - той советской, хорошей милиции, которую расхваливали в кино и литературе. Да, люди верили, что в СССР все милиционеры такие, как Знамен­ский. Но они не понимали, что такие милиционеры совершенно нежизнеспособны, потому что тот же следователь Знаменский не смог бы иметь дело с настоящими преступниками - те бы его просто-напросто заплевали. Так что от преступника наших граждан быстрее защитит современный и не всегда правильный Глухарёв, а не идеальный товарищ Знаменский.