Когда разводиться аморально: математическая формула

Обличающим набатом звучат новые заголовки газет, посвящённые старой теме ухода ветреного актера Цыганова от матери своих семи детей: 

"Брошенная жена Евгения Цыганова вышла на работу сразу после родов"

"Мать семи детей Цыганова работает за себя и за сбежавшего мужа"

"Цыганов подарил дорогое кольцо любимой, а его жена пытается прокормить детей"

"Ирине Леоновой нужны деньги на содержание малышей". 



Действительно, в пресс-службе Малого театра подтвердили, что месяц назад Ирина Леонова вышла на работу. Правда, не сразу после родов, как заявили журналисты. Малышке Вере полгода. 

Сослуживцы Ирины дают сдержанно-печальные комментарии, обещая многодетной маме всяческую поддержку. В сторону сбежавшего отца никто не хочет даже смотреть. Все высказывания о нем такие сожалеюще-брезгливые.
И это понятно: история очень тяжёлая, а отец семьи выглядит в ней не очень.
Но,однако, интересно:если бы детей было не восемь, а скажем, двое, тогда все нормально? А трое? 

С какого ребёнка начинается негативное отношение к разводу, а? А то ведь сплошь и рядом читаешь о сбежавших отцах: встретил новую любовь, нашёл своё счастье...
А когда семь детей, то, получается, уже нет права на личное счастье? 

А прожитые совместно годы закладываются в общественную формулу морали или только дети? 
Разводиться после десяти-пятнадцати лет брака нормально. А вот после 25? 
Тут тоже общественное мнение начинает пробуксовывать. Это видно из обсуждений в открытом информационном пространстве развода Фёдора и Светланы Бондарчук. Не очень-то публике нравится, когда дедушка, пусть и молодой, убегает от бабушки.

Получается, что формула морали в нашем обществе сугубо количественная и зависит от числа детей и совместно прожитых лет? Весьма любопытно, однако.