Мнения: Евгений Сатановский: Шаги прокурора

В преддверии встречи российского и турецкого лидеров знать, что происходит в кулуарах и в экономике этой страны, тем более важно, что наши разногласия никуда не делись и могут обостриться в любой момент. Развитие ситуации в Турции беспокоит и ее европейских соседей, и американских союзников. Страна в настоящее время развивается непредсказуемо. Чистки, начавшиеся после провала военного переворота во всех структурах государственного аппарата и силовых ведомствах, затрагивают не только явных или скрытых противников Эрдогана, но и лояльных госслужащих, и его соратников, по тем или иным причинам впавших в немилость или вызвавших неудовольствие турецкого президента. В стране не существует социальной или профессиональной группы, которая избежала бы обвинений в поддержке переворота. Ни система образования, ни армия, ни спецслужбы, ни профсоюзы и молодежные организации, ни религиозные структуры и фонды (особенно связанные с Ф. Гюленом, бывшим соратником Эрдогана) не избежали репрессий. В преддверии встречи российского и турецкого лидеров, которая может открыть новый этап отношений Москвы и Анкары, знать, что происходит в кулуарах и в экономике этой страны, тем более важно, что наши разногласия, в том числе по Сирии и политике Турции на постсоветском пространстве, никуда не делись и могут обостриться в любой момент. Экспрессивный и непредсказуемый характер президента Эрдогана этому способствует. Горе побежденным 23 июля был опубликован текст первого постановления турецкого правительства, принятого в рамках режима чрезвычайного положения (РЧП) и имеющего силу закона. К основному тексту постановления имеется пять приложений, которые определяют круг структур, чья принадлежность к организации Ф. Гюлена или контакты с нею установлены, вследствие чего они закрываются. В оборот введена аббревиатура: FETO/PDY – первая ее часть означает то же самое (то есть «террористическую организацию Ф. Гюлена»), вторая – PDY – может быть переведена как «структура параллельного государства». Приложения к постановлению: – частные здравоохранительные учреждения и ведомства (35 учреждений); – частные образовательные учреждения, общежития и пансионы (1043 учреждения); – вакуфы (фонды) и ассоциации и их политические «ответвления» (1229 учреждений); – высшие образовательные учреждения, принадлежащие вакуфам (15 учреждений); – синдикаты, федерации и конфедерации (19 учреждений). Все списки открыты. Комиссия соответствующего министерства передает предложение его руководителю, который принимает и подписывает решение о закрытии. Постановление адресное. В соответствии с ним упрощены процедуры, связанные с увольнением с госслужбы лиц, которым инкриминируется причастность к попытке переворота и участие в террористической деятельности. Упрощается и ужесточается порядок их задержания, содержания под стражей и судопроизводства. Государство становится правопреемником активов, ранее принадлежавших лицам из FETO/PDY. В отношении пострадавших предусмотрены компенсации в размере, привязанном к зарплатам госслужащих. Кому «волчий билет» 29 июля опубликован текст второго постановления турецкого правительства, принятого в рамках режима ЧП, направленного в первую очередь на военных и медиаструктуры. По официальной статистике вовлеченности ВС Турции в попытку военного переворота, в нем принял участие 8651 военный, что составляет 1,5 процента личного состава, включая 1676 старшин и рядовых и 1214 курсантов. В распоряжении путчистов было 35 самолетов, 37 вертолетов, 74 танка, 246 бронемашин и 3 корабля. Изъято 3992 единицы легкого стрелкового оружия. Постановление включает три приложения, касающихся: – увольняемых со службы военнослужащих (117 генералов, 32 адмирала, 1099 офицеров и 436 сержантов); – закрываемых теле- и радиовещательных компаний (3 новостных агентства, 16 телевизионных каналов, 23 радиостанции); – закрываемых газет, журналов и издательских домов (45 газет, 15 журналов, 29 издательств). В постановлении две группы вопросов: временные меры (расширенные полномочия прокуроров и особые процедуры расследования совершенных преступлений) и структурные изменения органов исполнительной власти страны (перераспределение функций в системе безопасности Турции). Вопрос, насколько эти решения правомерно проводить по «упрощенной процедуре»? Но турецкая оппозиция и юридическое сообщество страны по этому поводу молчат, что легко объяснимо обоснованной боязнью за собственное будущее людей, которые могли бы принять участие в соответствующих прениях. Ясно, что тема структурных перестановок в силовом блоке страны получит развитие. 28 июля Эрдоган выступил с инициативой о переподчинении генерального штаба и национальной разведывательной организации (МИТ) ему лично как президенту страны, сославшись на то, что систему, которая породила хунту, надо менять. Эти идеи и ранее звучали в связи с концепцией по переходу страны к президентской форме правления. Здесь напрямую затронуты конституционные вопросы, что требует слушаний в Меджлисе. В сложившейся ситуации, как представляется, Эрдогану не составит труда добиться от парламента того, что они пройдут в его пользу. Чистки в разведке Согласно данным экспертов, из национальной разведывательной организации Турции (МИТ) на сегодня уволены 150 сотрудников, большинство которых составляют оперативники. И это не предел. По тем же данным, судьба руководителя МИТ Х. Фидана висит на волоске. Его обвиняют чуть ли не в потворстве мятежникам. Этот вариант не исключен. Так, начальник военной разведки Турции Мустафа Озсой арестован и находится в столичной тюрьме. Очевидно, что МИТ была не в курсе событий и не смогла предотвратить попытку военного переворота. Это ослабляет версию о глобальной провокации, в соответствии с которой Эрдоган спровоцировал путч, чтобы избавиться от внутренней оппозиции. Обвинения в «засоренности» МИТ сторонниками Ф. Гюлена уже выдвигались Эрдоганом. В частности, после взрыва 10 октября 2015 года в Анкаре на прокурдском митинге президент критиковал Х. Фидана (тогда мягко) за то, что он недостаточно твердо проводит линию на удаление сторонников Гюлена из МИТ. Тогда Эрдоган указал на то, что резонансные теракты в Суруче и Анкаре произошли якобы в результате действий сторонников имама в генеральном директорате безопасности полиции, парализовавших работу этой структуры. В реальности все иначе. В результате массовой чистки в полиции от «сторонников Гюлена» произошел отток квалифицированных кадров и началась подковерная борьба за главенство. При этом МИТ не занималась внутренней оппозицией. Ее основными векторами работы были курды и джихадистские сирийские группировки. По первому вопросу Фидан вел основную работу по организации перемирия с Рабочей партией Курдистана (РПК). Не его вина, что этот проект Эрдоган свернул в угоду своим внутриполитическим интересам. Фидану принадлежала главная роль в подкупе курдских кланов накануне парламентских выборов в ноябре 2015-го. Что касается джихадистов в Сирии, МИТ обеспечивала функционирование логистических каналов материально-технической поддержки всех структур исламистского сопротивления, от «Джебхат ан-Нусры» до «Исламского государства». В свое время именно Х. Фидан предложил признать ИГ и вести с ним диалог о сосуществовании. Резонансные теракты против прокурдских митингов в Суруче и Анкаре в прошлом году, очевидно, также не прошли мимо МИТ. Но он и бывший премьер-министр А. Давотоглу решили навязать Эрдогану линию поведения по курдскому вопросу и взаимоотношениям с Западом. Этого оказалось достаточно для того, чтобы Фидана заподозрили в измене, от участия в путче до тайных связей с Гюленом. Вопрос его отстранения от занимаемой должности «завис» по одной причине: неясно, что с ним делать. Для его ареста мало улик. О почетной ссылке послом в США речь более не идет, но и направлять его послом в Японию, как планировалось ранее, нельзя. Фидан знает так много, что если он вдруг «выберет свободу», станет проблемой хуже Гюлена. Чистка госаппарата и силового блока предполагает взлет по карьерной лестнице молодых турецких «хунвейбинов», костяк которых составят члены «Отоманского клуба» под руководством О. Окаклари. Не исключено, что кто-то из руководства этой организации возглавит МИТ. Экономические последствия политической бури В связи с последними событиями Фонд (Вакуф) политических, экономических и социальных исследований SETAV дал оценку положению турецкой экономики в период чрезвычайного положения. Известный своей проправительственной ориентацией фонд не попал в список 104 запрещенных. Но его данные далеки от оптимизма. Так, национальный индекс-100 на стамбульской бирже в день переворота 15 июля находился на отметке 82,825. К 21 июля он упал до 72,255. К 27 июля показатель достиг отметки в 75,076, однако говорить о том, что падение отыграно, преждевременно. Курсы лиры к доллару и евро 15 июля составляли 2,89 и 3,21 соответственно. К 21 июля стоимость национальной валюты упала до 3,07 и 3,38. 27 июля лира поднялась до 3,04 и 3,34, но рост этот символический. 3,0 за доллар – важная психологическая отметка. Пока ясно, что ВВП на душу населения не вырастет, как продекларировало руководство страны, с 9 200 до 20 000 долларов США к 2023 году. Последнее означает: Турция не имеет тех экономических перспектив, что до попытки переворота. Восстановит ли она свой потенциал – вопрос. И это необходимо учитывать. Источник: «Военно-промышленный курьер»

Теги:  переворот, Турция, военные технологии, армия, Эрдоган